– Какой?
– Никуда не лезть и никому не мешать.
– А. Помню.
Рядом с усадьбой стояли несколько наполовину разломанных, отсыревших и облезлых скамеек. С них было видно всю суету на площадки, но, вместе с тем, они не попадали в кадр. «Можешь здесь пока упасть» – сказала Варя. «Слушай, а что это за развалины?» – спросил Марк. «Потом расскажу» – бросила она на бегу. Её ждал режиссер Петров.
Когда через час, Варя вспомнила о Марке, то, естественно, не нашла его там, где оставила. Она начала судорожно ходить по площадке в поисках друга. Звонарёв нашелся в «буфете». Они с Орловым, одетым в офицерский парадный мундир образца 1914 года, разговаривали так, будто были знакомы сто лет. Поверх мундира с расстегнутым воротом Петр накинул на плечи куртку-аляску.
– Марк! – сквозь зубы процедила Варя.
– О, Варюха. А мы тут с Петей Лондон обсуждаем.
– Лондон? – раздраженно повторила Варя. – Я, кажется, просила тебя никуда не уходить.
– Варька, твое чувство ответственности вызывает зависть, – встрял Орлов.
– Я не Варька, – Варвара надула щеки.
– Что Варька тоже нельзя? – наигранно возмутился Орлов. – Как к вам прикажете обращаться? Варвара Николавна?
– Хороший вариант, – отрезала Варя.
– Ух, и характер у неё, – сказал Орлов, обращаясь к Марку.
– Я в курсе, – иронично согласился он. – Ты осторожнее: она и укусить может.
– Не сомневаюсь, – Орлов ухмыльнулся. – Вся ты такая «брррр» – обратился он снова к Варе. – О! Я буду звать тебя Брысей.
– Брысей?! – растерялась Варя.
– Да! – гордо заявил Пётр. – Решено. Будешь Брысей.
– Почему?! – с негодованием спросила Варя.
– Потому что ты вся такая «бррр». И потом, Варвара – это Барбара.
– Логично, – поддакнул Марк.
Варвара фыркнула.
– Так что, Марк, про лыжи договорились? – спросил Орлов как ни в чем не бывало.
– Да, только надо договорится о дне, – ответил также Марк.
– А вы приходите ко мне на спектакль с Брысей, – Орлов специально подчеркнул «с Брысей». – Я оставлю вам контрамарки. Там и договоримся. Послезавтра.
«Актер Орлов, пройдите на площадку», – раздался голос помрежа в громкоговритель.
– Это меня. Так значит, договорились: послезавтра в семь жду вас в театре, – Орлов на ходу пожал Звонарёву руку.
– Что за лыжи? – спросила Варя, когда Орлов ушел.
– Он тоже катается. А я знаю спуск, где еще сезон не закрылся. Договорились покататься, – спокойно ответил Марк, уплетая бутерброд с докторской колбасой.
– Вы первый раз друг друга видите?!
– И что?
– Но ты же его совсем не знаешь! И вообще, он наглый тип!
– Ничего он не наглый. Кстати, ты ему нравишься.
– Что?! С чего ты взял?
– Варюха, за всю историю человечества мужики придумали только два способа обратить на себя внимание женщин. Первый – комплименты и подвиги. Второй – дергать за косички. В нашем, конкретном случаи, второе. Послушай, папочку. У пафочки опыт – последнюю фразу Звонарёв прожевал вместе с остатками бутерброда.
– Идем, папочка, посмотрим, как сцену будут снимать. Сейчас твой новоиспеченный друг в кадре, – подколола Марка Варвара.
Орлов стоял спиной к камере и лицом к дому. Почти в том же виде, в каком мы его видели несколько минут назад, только без куртки. Чтобы создать атмосферу сна, на площадку напустили дым. «Вау!» – сказал завороженный Марк. На происходящее он смотрел, как на аттракцион. «Камера. Мотор» – раздалась команда режиссера. «Вдруг, ден этак пять тому назад, приезжает оттоль офицер и рассказывает господину поручику, что вотчину их красные сожгли, а барыню нашу расстреляли», – вспомнила Варя мысленно цитату из романа. «Твою мать!» – вдруг раздалось на площадке. Гряда облаков на небе прошла и неожиданно вышло солнце, не вписывающееся в драматичную сцену сновидения. «Валера, ждем», – разочаровано скомандовал Петров оператору. «Перерыв», – снова громогласно объявила помреж. «Великий менеджмент российского кинематографа», – раздался мужской недовольный голос за Вариной спиной. Это был Ермаков, уже загримированный и тоже в форме.
– Здравствуйте, – тихо поздоровалась Варя.
– Здравствуйте, – сухо ответил Ермаков. Развернулся и ушел.
– Это Ермаков? – шепнул Марк Варе на ухо.
– Да, – ответила она. – А чего ты шепчешь?
– Не знаю. Ты тихо – и я тихо.
– Други мои, – вырос у них за спинами Орлов, делая в каждом слове ударение на первый слог – прекрасен наш союз! Может прогуляемся?
– Идея, – подхватил Звонарёв – Варвара Николавна, вот обещала мне рассказать историю усадьбы.
– Да? Я тоже с радостью послушаю, – ответил Орлов.
– А тебя искать не будут? – спросила Варя – Сейчас солнышко раз и зайдет.
– Вот как раз, так и вернемся. К тому же мы недалеко. А бас – Орлов изобразил бас, – бас Марты Моисеевны слышно всюду.
Звонарёв рассмеялся.
– Ладно идем, – снисходительно согласилась Варя.
Когда Марк ушел немного вперед, торопясь залезть в развалившуюся усадьбу, Петя негромко её спросил:
– Брысь, ты обиделась?