Нубус. Основы игры

– Уточни-ка: как именно ты нашла вчерашнюю игрушку?

– Ну, я спросила игру для папы…

– У кого спросила?

– У Алисы спросила, я всегда только у неё спрашиваю.

Сноска:

– Алиса – это интерактивный поисковик…

Неплохая штука, сам иногда пользуюсь.

– Ага, Алиса… Но в шлеме же какой-то другой поисковик был. Я с ним общался.

– Ну да. Я ему сказала вызвать Алису. И дальше с ней уже говорила.

– А что именно ты спросила? Можешь близко к тексту воспроизвести?

– Алиса спросила у меня: какие игры нравятся твоему папе? Я ответила: магия-шмагия, эльфы, мечи-домики, королевства, войнушка… Ещё сказала, что папа любит решать всякие сложные задачки и он очень умный.

Умный, значит, и сложные задачки решать люблю? Сам про себя так бы не сказал, но что-то такое есть (двоеточие, закрывающая скобка)… А критерии подходящие. И почему это я сам не додумался напрямую у поисковика спросить? Не секу фишку?

Недремлющая Сноска жизнерадостно заявила:

– Сечь фишку – понимать все особенности. Это очень важно. Тот, кто фишку не сечёт – тот в нубасики пойдёт!

– Умные сейчас будут есть кашу и учить уроки, – вмешалась жена.

– Ну, мама, – заныла Катерина. – Ты же обещала. На роликах. А уроки кто в пятницу ещё выучил? Я же вам не культяпка какая-то!..

Вообще, после завтрака и лёгкого наведения порядка у жены запланирован пленэр. Это такое мероприятие у художественно одаренных личностей, постоянно профессионально улучшающихся. Пленэров должно быть много…

– И часто! – строго уточняет жена, которая этой художественно одарённой личностью и является.

И с сыном, кстати, тоже байда такая же. Но он картины рисовать любит не слишком, а вот всякие майки, пиджаки и прочее очень лихо размалёвывает. Ну и младшая, как уже знаете, поёт. Словом, в семье нашей все личности творческие, нестандартные, одарённые. Все, кроме меня. Я – обычный. Двоеточие, закрывающая скобка.

– Байда, – опять нарисовалась Сноска. – Ерунда, чепуха, хренотень. В данном контексте использовано неверно, что отрицательно характеризует интеллектуальный потенциал автора.

– Что за наезды, алё?! – перебиваю её. – Правильно всё использовано. Байда – слово многозначное. И головой думать надо.

– Я – информационный ресурс, – насупилась Сноска. – У меня нет головы.

– То, что нет головы – заметно, – резюмировал я. – Конец дебатам.

За завтраком речь шла о путях развития искусства и о личных коммерческих нишах в этом процессе. И мне очень хотелось поучаствовать в дискуссии, но я был забанен как человек, который полная тундра. Ну, то есть ничего в этом деле не понимающий. А что я предложил-то? Всего-то нарисовать школу 4х-этажную, но не из стекла и бетона, а из замшелых брёвен с (возможно) резными финтифлюшками, но которые не слишком. Бывают же фантазийные миры? Да! Есть там разные существа? Есть. Могут у них быть дети? Естественно. Детей надо учить в школе? Надо. Вот такую школу, как раз, и рисуем. Малыши там: водяные, лешие, русалочки, боровички. Завуч Баба Яга с волевым лицом встречает малышню на пороге, беспокоясь за их будущие успехи. Вокруг болото, но яркое, красивое, привлекательное. Бабочки там летают, поганки красочные. Неужели такая картинища внимания не привлечет? А если её сделать маленькой, формата, примерно, А4? – Но нет, я всё равно был забанен. Ну и ладно. Ну и отправляйтесь на пленэры, катания на роликах, последующее поедание пиццы и жаренных пельменей. А я уж тут как-нибудь… голодный, трезвый и в танке. Ну, то есть сытый (позавтракал же) и в шлеме! Вот.

– Бан… – Сноска, нерешительно…

– Забанена на сегодня! – Я, злой.

Наблюдаю в окно, как мои топают по двору. А где старший ребёнок? Спит? Поспать он любит, конечно, но сейчас спать не может, поскольку был главным оппонентом в дискуссии за завтраком. Тоже куда-то убежал? Я и не заметил когда.

Запираю дверь на всякий случай, поудобнее устраиваюсь на диване, надеваю шлем… Поехали!

Мелькнул, исчезая, знакомый восьмиугольник. Вокруг вдруг (опять это «вдруг»!) образовалась темнота с одной единственной надписью: «Ошибка копирования памяти. Работа устройства невозможна. Обратитесь в техническую службу по номеру…». Не меньше минуты пытаюсь понять написанное.

Какая ошибка? Зачем? Ну вот что за ЁЁЁ!

А-а-а! Облом? Придурки!

Как описать всю глубину моего отчаянья? Всю разодранную диафрагму надежды и ожидания! Возмущение? Разочарование? Хоть пол страницы буквами «Ё» испиши, а не нахожу я в «великом и могучем» слов для отражения своих тогдашних эмоций. Двоеточие, три открывающие скобки, в топку!

Смиряюсь. Активирую контакт… Вот не понимаю я этой техники. Сказано: работа устройства невозможна!, но стоило только подумать о вызове (хотя может я с досады и вслух об этом сказал), как слева внизу забесновалась телефонная трубка. А вот интересно, много ли сейчас товарищей ответит: почему эта штуковина называется телефонной трубкой? Слово «телефон», значит, говорить неприлично, а вот телефонная трубка – пожалуйста! Опять будете утверждать, что это логично?

На четверть обзора возникает окно. Полноватый чел, в очках, белая рубашка, волосы прилизаны.

– Здравствуйте! Техническая служба корпорации «Драйвер ИНК», региональное отделение. Меня зовут Анатолий. Как я могу к вам обращаться?

Представляюсь.

– У вас какие-либо неполадки с нашей продукцией?

– Да. Как сказать – не знаю. Купил вчера шлем виртуальной реальности. Всё работало. А сегодня получил сообщение… – я сделал жест рукой, показывая как бы на сообщение, потом подумал, что это бессмысленно, и что никак я не привыкну к особенностям виртуальной видеосвязи, но окно с парнищем раздвинулось, а надпись об ошибке стала как бы общей, доступной для обозрения.

Я это понял, поскольку глаза технического товарища скосились на надпись, на лице его застыла неестественная улыбка, а губы повторяли:

– Какой номер ошибки, простите?

И тут я опять рухнул в темноту. Был какой-то гудок, а через мгновенье передо мной появился уже другой парнища, покрепче, поздоровее, стройный, спортивный, черты лица тонкие, темноволос…

– Старший техник. Николай. Здравствуйте. Что… у вас… слу… чи… лось? – глазами он так и впился в злополучную надпись.

Но решение принял достаточно быстро:

– Ага. Понятно. Никуда не исчезайте, мы сейчас приедем.

– Но…

Я от такой мгновенной смены событий впадаю в ступор. Почему приедут? Нет, это хорошо, но вот год назад, например, коммуникатор мой барахлил, так я сам ехал, вез его для починки. Могу и сейчас, наверное… И – куда приедут? И что случилось-то?..

– Но… – я вновь попытался сформировать некую фразу, которая выразила бы все мои чувства: тревогу, недоумение, непонимание ситуации, возмущение и попытку понять.

– АВ Романович! – веско сказал молодой человек Николай. – Ваша проблема понятна. Она серьёзна. Вы сейчас общаетесь со мной через свой шлем?

Я кивнул.

– После нашего разговора снимите его и больше не надевайте. Это важно. Ждите нас.