Стейк с кровью

Ангелина подбежала к столу, схватила женщину за руку и умоляющим голосом произнесла:

– Анна Дмитриевна, очень-очень вас прошу, вспомните, пожалуйста… Может хоть что-нибудь было не так с этой кровью?

Женщина вздрогнула от неожиданности.

Затем она вырвала свою ладонь из рук Ангелы и, запинаясь, сказала:

– Да все было так, честное слово!

Затем она встала, достала из кармана сигарету и нервно закурила.

– В общем-то, в лаборатории курить категорически нельзя, но ты же потом все уберешь? – внезапно произнесла Анна.

Она прошла по кабинету, выглянула в коридор, затем плотно прикрыла дверь и вернулась на свое место.

– Я никому этого не говорила, клянусь! – тихо сказала женщина. – Даже Галине… Пойми меня, тогда стоял вопрос о твоей жизни и смерти. Поэтому я закрыла глаза на кое-что. Эта кровь!.. Она с самого начала показалась мне довольно странной. И хотя биохимический состав был в полной норме, но… Остались некоторые вопросы, на которые я не смогла бы дать ответа. Например, почему под стеклом микроскопа в долю секунды меняется количество эритроцитов и лейкоцитов. Или чем можно объяснить то, что из незакрытой пробирки кровь испарилась буквально у меня на глазах. Или из-за чего в течение двадцати минут цвет крови менялся от ярко-алого до темно-бардового и обратно…

– Вот видите, – прошептала девушка. – Я знала, что все дело в крови.

Она вернулась на свой стул и разрыдалась.

– Галина Михайловна смогла бы мне помочь, – сквозь всхлипывания бормотала Ангелина. – А теперь я просто не знаю, что мне делать?!

Анна Дмитриевна затушила сигарету о пластиковый стаканчик и произнесла:

– Успокойся! Слезами горю не поможешь! Я так понимаю, ты донора хочешь найти?

Гела закивала головой.

– Как ни странно, но в последнюю неделю своей жизни Галина занималась тем же. Она и со мной несколько раз обсуждала этого парня, а потом что-то записывала в общую тетрадь…

– Что за тетрадь? – заинтересовалась Ангела.

– Да обычная тетрадь, в синей клеенчатой обложке. Была у Галины привычка записывать туда свои мысли. Что-то вроде дневника.

– А где она сейчас? Не знаете?

– Честно говоря, нет! Знаю только, что в полицию ее точно не забирали. Я присутствовала в тот день, когда здесь оперативники работали. Значит, она еще где-то в стенах больницы.

– Спасибо! – обрадовалась Гела. – Хоть какая-то зацепка появилась!

– Только учти, – вкрадчиво произнесла женщина. – Этого разговора у нас не было, и я тебе ничего не говорила.

– Конечно, конечно! – сразу же согласилась девушка. – Вы и так мне очень помогли.

– Ну ладно, иди! Мне работать еще надо.

– До свидания! – попрощалась Ангелина и вышла из лаборатории.

Дневник медсестры

Ангела вернулась назад – к подсобке. Помещение было уже открыто, и санитарки собирались на свои участки.

– Где шляешься? – злобно прикрикнула на Гелу тетя Вера. – Тебя тут что, все ждать должны?!

– Простите, я задержалась, – скромно ответила девушка.

– Со мной пойдешь, – продолжила тетя Вера. – Я отучу тебя от этой дурацкой привычки – опаздывать!

Ангелина взяла ведра и тряпки и отправилась следом за пожилой женщиной.

На этот раз они мыли этаж, на котором находилась старая палата Гелы. Тетя Вера искоса поглядывала на девушку и шипела:

– Что, небось, совесть-то мучает?!

– За что?

– За Галю!

Терпению Ангелы пришел конец. Она в сердцах кинула тряпку в ведро с водой и крикнула:

– Да что вы ко мне прицепились?! Я, если хотите знать, сама в шоке от того, что с Галиной Михайловной произошло! Это ведь она меня после аварии выхаживала! И в больницу я пришла, чтобы с ней поговорить. Думала, поможет она мне… А оно вон как получилось!

Гела уселась на подоконник и разревелась…

– Ну ты это… – услышала она голос тети Веры. – Не реви! Все равно я тебе не верю! А о чем ты хотела с Галей поговорить?

– Хотела, чтобы она помогла донора найти, чью кровь мне перелили, – размазывая по щекам слезы, пробубнила Ангела.

– Так это в журнале надо смотреть, при чем здесь Галина? – не поняла тетя Вера.

– В том-то и дело, что донор этот под вымышленным именем записан, а Галина Михайловна знала кое-какие зацепки. А теперь я все ниточки потеряла…

Тетя Вера подошла и уселась на подоконник рядом с девушкой.

– Галя мне как дочь была, – произнесла пожилая женщина. – А вот видишь, не углядела я за ней! Ничего мне от нее не осталось, кроме памятки одной… Незадолго до смерти, Галя вручила мне тетрадку и попросила, чтобы я до поры до времени подержала ее у себя. «Тетя Вера, – сказала Галина, – сохраните ее у себя! Тут мысли мои записаны!» Я, конечно, взяла. Потом, когда с Галей все это случилось, хотела я тетрадь в милицию отнести. Но сначала пролистала ее… Ничего такого в ней не было – ни имен, ни телефонов… Одни стихи, непонятные предложения да рисунки какие-то. Вот я и не стала тетрадь отдавать. Думаю, зачем чужой дневник на всеобщее обозрение выставлять, тем более, там ничего такого не написано! Остался мне он на память…

И тетя Вера расплакалась.

Ангелина встрепенулась и вкрадчиво спросила:

– А мне дадите посмотреть? Я очень стихи люблю!

– Отчего же не дать – дам! Только при мне смотреть будешь, а домой – и не проси!

– Хорошо – хорошо! – воскликнула воодушевленная девушка.

В этот вечер тетя Вера и Ангела больше не ругались. Они дружно закончили уборку и пришли в подсобку.