Там. Часть V. Заключительная

«Продаю по шесть копеек!».

«Мне тринадцать ноль семь, одну. Ещё шестнадцать десять, три. Плёнка пятнадцать ноль три, четыре. По двадцать пять, ноль девять ноль, семь. В упаковке количество совпадает?».

«Спать надо меньше!».

«Зачем так поздно пришёл?!».

«Давай сотку! Только запиши меня в свою записную книжку!».

«Какие пакеты? Не нужны никакие пакеты…, я уже у Михалыча купила! Я тебя не просила к себе подходить. Иди, уговаривай других!».

Лица незнакомых продавщиц мелькали, как в театре теней.

«Пашка идёт…, покупаю только у него».

«Зря у Михалыча покупаешь…, я у Кайрата беру! У него дешёво и притом плёнка толстая. Посмотри сама».

«По шесть копеек продаёт парнишка! Не то, что эти спекулянты – Михалыч и Пашка! Навариваются на нас, черти!».

Неожиданно в ажиотаже текущей торговли Кайрат оказался возле газетного киоска. Он листал газету, читая строчки гороскопа.

«Девам предстоит ответственный день. Будьте осторожны с режущимися и колющимися предметами».

Кайрат вновь ураганным ветром очутился среди торговых рядов. Однако лица продавщиц преобразились. Они стали узнаваемыми и с добротой глядели на распространителя фасовки.

«Кай! Давай сто штук!».

«Кайратик, где тебя носит? Давай двести штук! И про Таньку не забудь!».

Вся женская династия продавщиц, будто по эскалатору проплывала мимо его глаз. Рузалия апа, Ильсия, Вера, Наталья Павловна, Лада, тётя Таня, Гуля. Именно к ним парень испытывал тёплые, дружественные чувства.

Вдруг память подкинула его в лапы конкурентов, словно пыталась равномерно чередовать положительные и негативные события. Паша и Михалыч осуждающе глядели исподлобья.

«Зачем ты нам сбиваешь цену?».

«Почём торгуешь за сотню? Мы продаём за семь…, снижай немедленно цену».

От тени Михалыча шла неприкрытая агрессия, Павел наблюдал за Кайратом, как слесарь на идеальный дюймовый патрубок. Пашин говор зазвучал мягче.

«Попробовал торговать и потихоньку влился. К девчонкам привык и они ко мне. Пакеты подносил, а они узнавать меня стали…, а сейчас уйти не получается. Сроднился с базаром. Можно сказать корни пустил».

Пелена спала, и явился образ пронырливой Варвары Александровны. Она делилась секретами.

«Трещотки покупают лимон. Разрезают его напополам и дольками с лимонным соком мажут куски мяса».

Варвара Александровна заговорила торопливо, выбрасывая слова, будто автомат по размену мелочи.

«В заграничном фрукте содержится спасительная лимонная кислота. После несложных манипуляций, заветревшееся мясо вновь станет розоватого цвета и с приятным запахом. Трещотка станет трындеть бессловесному покупателю, что…, скотину забили и разделали ночью, а утром мясо привезли на базар. Мало, кто устоит, чтобы не купить «парную» вырезку. Тем более, цену за килограмм для «долгожданного и умного покупателя» немного скидывают. Покупателю подкидывают несколько кусков на выбор, угождая и усыпляя бдительность. А затем трещоткам остаётся потирать руки и считать выручку об удачно проведённой операции».

…Темнота не отступила. Он ощущал её сильнее. Кайрат ею дышал. Ему послышались голоса впереди. Но не базарных торговок, а незнакомых мужчин и женщин. Парень прислушался. Тишина, как темень, обволакивала путника, будто пытаясь проникнуть внутрь.

«Что такое?».

Пол или что-то другое под ним слегка заколыхалось. Ему стало страшно. Кайрат хотел отступить от зыбкой поверхности. Подвинуться, отойти, отпрыгнуть. Но оставался, как и прежде тенью на одном месте, словно втиснутым в крохотную комнату.

Молодой человек не подозревал, что его душа ждала чьего-то чрезвычайно важного решения. Кайрат не видел, что висел над пропастью…

– Если с тобой что-то случиться, то я не переживу!».

– Мама! Мамочка! Эни!

«Я согласна! Выйду за тебя замуж!».

Лиля. Стебелёк. Жена.

«Ленка уехала! Я скучаю по ней и сыну!».

Старик! Айдар! Друг!

У парня возникло чувство, что он совершил непоправимую ошибку. Ему стало невыносимо покидать родных людей.

Мрак начал рассеиваться, как при трепетном восходе солнца. Впереди себя Кайрат заметил маленький огонёк. Он был ярким, как звездочка на чистом небосклоне. Кайрат сделал попытку шагнуть в сторону луча. Бестелесное облако повисло, а затем тихоходом двинуло в сторону светила. Кайрат видел свет в конце коридора. Он искренне хотел, как можно скорее покинуть эту ужасающую темень, пугающую его, словно в детстве. Кайрат желал очутиться на светлой площадке, чтобы не выискивать со страхом место, откуда возникнет опасность нападения. Кайрат ощутил себя песчинкой в огромном океане, и внезапное чувство его никчемности дало толчок ощутить свою обречённость. Он не мог повлиять на дальнейшие события.

Скорость движения увеличилась. Теперь он будто катился с зимней горки на салазках. Новые ощущения дали ему радостное возбуждение, что вскоре темнота отступит насовсем. Действительно, с каждым мигом становилось светлее. Его душа затрепетала от восторга.

Кайрат перестал плыть по воздуху. Парень заметил, что чем светлее становилось вокруг, тем стремительнее было его движение. Новая напасть напугала молодого человека не меньше, чем темнота. Коридор оказался длинным, не смотря на то, что сияющая звёздочка находилась на расстоянии вытянутой руки. Как выяснилось, зрение определённо подводило Кайрата. Он неотрывно смотрел на яркую точку, с мольбой желая скорейшего прибытия. У него появились невероятные ощущения. Скорость пересекла мыслимые человеческие возможности. Теперь Кайрат летел с бешеным ветром, рассекая пространство коридора, словно реактивный самолёт. Вокруг полностью рассвело, но Кайрату вновь не получилось рассмотреть детали коридора. Сейчас он находился в некотором пучке мельчайших частиц, которые толкали его наверх. В самом деле, коридор изогнулся, как короб квартирной вентиляции, устремившись резко вверх. Теперь Кайрат был пловцом, который выныривал с глубины и держал путь на поверхность, к спасительному кислороду. Путь наверх оказался недолгим. Резкий свет обжёг зрительные нервы, заставив отвернуться от источника. Постепенно Кайрат привык к солнечному блику. Скорость приблизилась к нулю. Он остановился. Вновь прибывший Кайрат, осмотрелся. У самоубийцы не осталось страха. Интуиция подсказала, что в солнечной комнате его не обидят. Появилась уверенность в том, что дело обернётся для него лучшим образом. Огромная комната, похожая на производственный ангар предполагала наличие большого количества трудящихся. Однако Кайрат был один. Ему не пришлось долго ждать. Пока самоубийца обдумывал свои дальнейшие действия, раздался громогласный окрик. Он звучал отовсюду. Слева, справа, снизу и сверху.

– Как ты, грешник, посмел?

Неожиданность, с которой прозвучал рокочущий бас, оглушил и испугал парня. Он затравленно стал озираться по сторонам.

– Ты явился сюда раньше своего предписания, записанным в скрижали! – ещё больше одёрнул грозный голос.

– Кто это? – проблеял Кайрат.

– Ты пошёл на страшный грех! Нет тебе прощения, глупец! – продолжал давить неизвестный собеседник.

Парню пришла мысль. Несмотря на устрашающий тон, который напугал, кто-то пытался вызвать его на откровенный разговор.

– Как ты посмел пойти на чудовищное ослушание и отступиться от праведных, мирских дел? – вещал, будто в громкоговоритель повелительный голос.

– Простите меня, но я не вижу, с кем разговариваю! – деликатно подбирая слова, произнёс Кайрат.

– Меня необязательно видеть! – с железными нотками ответил неизвестный.

Кайрат даже не мог понять, где именно в этот момент находится его могущественный собеседник.

– Несчастный грешник, примерил на себя мою функцию! Ты, Кайрат, возвёл себя в ранг величия и необузданной глупости! Ты – лицемер, подобно сатане, которая скажет человеку: «Стань неверным!». Когда тот человек станет неверным, сатана усмехнётся: «Поистине, я отрекаюсь от тебя! Поистине, я боюсь Аллаха – Господа миров!