Прости меня, Элина

– Понимаешь, я знаю её с детства, мы дружили с её отцом. И лет так с пятнадцати она начала просить меня помочь в расследовании. Естественно, я не мог этого сделать, она ведь ещё ребёнок, а это слишком жестокое дело. Но она не отставала. И тогда я время от времени начал давать ей не столь страшные дела, естественно, втайне от начальства. Сказал, что если ей удастся их раскрыть, в восемнадцать я допущу её к расследованию дела психолога. Сначала это был способ просто угомонить её, чтобы она перестала просить меня расследовать дело психолога. Я думал, что зайдя в тупик по тем делам, у неё поубавится энтузиазма заниматься расследованием. Но, представляешь, она раскрывала эти дела! На работе я выдавал её мысли за свои, и мы ловили убийцу. И вот сегодня, в день её восемнадцатилетия, она позвонила мне аж в шесть утра, чтобы убедиться, что я сдержу обещание. Может она и решила сыграть в детектива, но у неё хорошо получается. Но это между нами, Елена!

– И что это за дела?

– Она раскрыла пять дел, самое сложное из которых Пиковая дама.

– Подождите, это ведь то дело, благодаря которому вас повысили в должности.

– Да, это она поняла, что убийца на самом деле мужчина, а улики, такие как женские волосы, он подбрасывал специально, чтобы сбить нас со следа. Я не горжусь, тем, что выдавал за свои её успехи. Но знать об этом никто не должен.

– Хорошо. Осталось убедить остальных принять её.

– А мне казалось, они совсем даже не против её присутствия. Константин с интересом её слушал. – Алексей Дмитриевич сделал такое лицо, будто намекает на что-то.

– Константин с интересом её рассматривал. Милое лицо, модельная фигура, он не будет против её присутствия, даже если ему придётся прислуживать ей.

– Вам не удалось убедить Алексея Дмитриевича выгнать меня? – Улыбается Элина, когда Равненская возвращается к группе.

– С чего вы решили, что я ходила к нему для этого?

– Ой, да бросьте, это же очевидно. И я на вас не злюсь и не обижаюсь. Так же, как животные защищают свою территорию, когда туда вторгается чужак, вы не взлюбили меня, когда я пришла в вашу группу и начала командовать в ней.

Элина берёт папку.

– Это его первое убийство?

– Да, две тысяче пятый, тогда над делом работали не мы. К нам он поступил в две тысяче четырнадцатом. – Объясняет Равненская.

Элина, устроившись поудобнее за стол, принимается изучать дело. Она хочет полностью восстановить картину прошлых убийств и понять мотивы психолога.

Полицейских вызывают на место убийства: соседка увидела, что ворота и входная дверь соседей открыты нараспашку и зашла проверить, всё ли в порядке. Муж с женой лежали в обнимку на кровати в луже крови.

Когда полицейские приехали, они так и лежали, муж обнимал жену, а она положила голову на грудь мужа. Вот только вид счастливой семьи портила кровь, которой насквозь промокла кровать. У жены множественные ножевые ранения на груди и на животе, у мужа перерезано горло, удар тупым предметом на затылке, и два ножевых ранения на спине.

– На сколько мне известно, психолог оставляет тела жертв так, чтобы они казались счастливой семьёй? – спрашивает Элина.

– Да, – кивает Виктория.

– Он остался недоволен этим убийством.

– Отчего такой вывод? – Интересуется Константин.

– Посмотри на фото, здесь пара лежит в крови. Совсем не производит впечатление счастливой семьи. Психолог тогда был неопытным, действовал на эмоциях, ему не удалось сделать всё, как было задумано. Так же, как художник перерисовывает картину, которая не удалась, у него осталось желание переделать свою работу.

– Ты разбираешься в криминальной психологии?

После этого вопроса Элина погрустнела. Губы сжались, а взгляд уставился в окно.

– Когда в четыре года видишь своих родителей зарезанными, это сильно меняет психику. Я час просидела в одиночестве, уставившись на их изуродованные тела. Потом приехала полиция и бабушка, она забрала меня. После этого события меня начало тянуть ко всему жуткому: фильмам ужасов, историям серийных убийц и детективным сериалам. Проходили годы, а психолога всё не ловили. Каждый год в день моего рождения я знала, что на следующий день по новостям покажут ещё одно его убийство. Год за годом ему удавалось ускользнуть. Я поставила себе цель его поймать, читала все книги по криминальной психологии, которые смогла найти, пыталась понять, что им движет.

– Прости, я не хотела … – Виктории стало неловко, видя, как меняется лицо Элины, вспоминая тот день.

– Ничего, – перебила её Элина, – продолжим работу. Итак, психолог зашёл в дом ночью, когда они спали. Муж проснулся из-за шума и встал. В это время убийца уже был в спальне и нанёс удар ножом в спину, отсюда и капли крови на полу. Но он был не уверен, боялся и волновался, это ведь его первое убийство. Так что удар оказался не сильным, пришлось ударить ещё раз. Муж упал на кровать, жена начала кричать. Тогда он начал бить её ножом по груди и животу. А затем добил мужа. Он расположил тела в счастливую позу, но кровь не переставала течь и в конце концов её стало столько, что казалось, будто они лежат в кровавом озере. Он не доволен, хочет всё переделать, но ему страшно. Он убегает, забыв закрыть дверь и ворота.

– Это всё интересно, но есть что-то, что поможет делу? – Спрашивает Раневская.

– Да. Первое убийство в две тысяче пятом, так?

– Так. И что с того?

– А то, что жертв два, и он расставил тела определенным образом.

– Ну и? Давно известно, что психолог убивает всех, кто есть в доме, и придаёт им такую позу, будто они счастливая семья.

– Вот именно! При первом же убийстве два трупа и при первом же убийстве он придаёт телам позы, создавая картину. Обычно в первый раз убийца боится, делает всё не аккуратно и нападает в безлюдном месте на улице, и уж точно не на двоих сразу. А он вломился в дом. И второе, первый раз убийца экспериментирует, у него есть желание убить, но нет четкой цели, что делать с телами. А тут он сразу придал телам позиции, которые прослеживаются во всех его убийствах. Он знал точно, чего хочет. Либо он это придумал и долго обдумывал, либо видел раньше, а теперь просто воссоздаёт картину прошлых лет. Тут скорее всего травма детства или же это не первое его убийство. Либо и то, и другое. Нужно проверить, не было ли раньше, чтобы убивали всю семью сразу.

– Я займусь, – отзывается Константин и садится за компьютер.

– И если это травма детства, то скорее всего подобное случилось с его семьёй ещё, когда он был ребёнком. Это настолько сильно повлияло на его психику, он представлял себе эту картину день за днём. В итоге он сам начал воссоздавать эти события. Таак, надо думать, – Элина встаёт из-за стола и начинает расхаживать взад и вперёд, – Если это случилось с его семьёй, значит, он остался сиротой. Нужен список всех, кто вышел из детских домов до две тысяче пятого.

– Беру на себя, – говорит Виктория и сразу принимается за дело. – Тут их тысячи, – сообщает она через некоторое время.

– Сверьте есть ли совпадающие имена из этих двух списков.

– Два имени. – Отвечает Константин. – Орлов Никита, попал в приют после того, как вооружённый грабитель пристрелил его родителей, и Решкин Виктор, отец умер в автокатастрофе, а мать от рака.

– Второй отпадает, автокатастрофа и рак не похожи на убийства психолога. Первый более вероятно, хотя и не совпадает то, что родители застрелены, а психолог использует нож. Всё же будет не лишним его допросить.

– Тогда едем, – говорит Равненская. – Игорь, ты со мной.

– Я тоже еду. – Элина хочет лично встретиться с тем, кто возможно убил её родителей.

Стук в дверь, открывает мужчина.

– Орлов Никита? – Спрашивает Равненская.

– Да.

– Полиция. У нас к вам несколько вопросов. Можно войти?

– Эмм, хорошо, – мужчина шире открывает дверь. – А по какому поводу?

– Вы наверно слышали о серийном убийце, которого прозвали Семейным психологом?

– Да, но при чём тут я? Зачем вы пришли ко мне?

Зайдя в квартиру Элина сразу замечает два чемодана, стоящих в углу.

– Пришли чай попить. Угостите? – Улыбается Элина. И не дождавшись ответа задаёт вопрос. – Куда-то собираетесь, Никита?