Эликсир красоты, или Это всё Она

– Градоправителю, получается, нет дела до этой лечебницы? – первое, что спросила я.

– Отчего же, он даёт деньгу, чтобы болящих кормили хорошо, оплату лекарям вовремя дают, и тебе будет положена кой-какая монетка, – ответил Красий, а Гарра продолжала хранить молчание, следя за мной внимательно своими светло-карими умными глазами.

– Я могу пока пожить у вас? А как заработаю, выплачу и за постой, и за продукты, – поинтересовалась я, поскольку никогда не позволяла себе быть нахлебницей.

– Живи, девочка, сколько хочешь, – махнула рукой моя спасительница. – Денег не надобно, хватит нам всем, вона, меньше птахи снедаешь, – ткнула она в мою пустую миску.

Я тихо фыркнула, а после и вовсе, рассмеялась, старики подхватили и мы несколько минут просто хохотали в голос. Напряжение последних суток сказывалось и требовало выхода.

– В общем так, дорогие мои, – вытирая слёзы, выступившие в уголках глаз, заговорила я, – я не боюсь вашей олц, завтра с утра, отведите меня туда, разберёмся, – решительно объявила я. Пора было брать себя и свою жизнь в руки. У меня есть цель, а чтобы её добиться, прятаться за спинами этих людей не выйдет.

На следующий день мы встали очень рано, нам надо было заехать за бумагами в городскую управу, а после отправиться в общий лекарский центр.

И снова салазки и Ромашка, уныло тянущая нас вперёд, в сторону верхнего города.

Документы нам отдали сразу же, стоило войти в управу. К нам подошёл молодой служка и молча с лёгким поклоном, передал свёрнутый в трубочку плотный серый лист бумаги.

Дальше наш путь лежал снова вниз. Городская лечебница для бедняков располагалась аккурат за крытым рынком, пришлось выехать в узкий проулок, обогнуть базар и подкатить к широкой входной группе старого обветшалого здания. Лечебница была прямоугольной формы в один этаж, достаточно большой, с плоской крышей, на которой белоснежной шапкой лежал снег, сверкая в солнечных лучах, как мелкие самоцветы. Словно козлик Серебряное копытце пробежал, щедро украсив мрачное здание.

– О, как, – подивилась Гарра, а я вопросительно на неё оглянулась: в её голосе явственно послышалась некая озабоченность. – Солнце выглянуло за много-много дней впервые вот так, не скрываясь за тучами, да и они отступили, будто их руками кто отвёл. Удивительно! Кстати, вот и лекарская хибара, – тут же нахмурилась она, кивая на здание. Пойдём.

– А ты куда? – опешила я, поскольку знала, что женщина собиралась найти Рурка Грегора, чтобы отдать тому шкурки зайцев.

– Как куда, провожу тебя, убидюсь, шо устроили как надо! Не могу оставить тебя одну. Ни в коем случае не снимай мой шерстяной жилет, ходи в уггах и платке, нито заболеешь, – раздавая советы, она уже широко шагала в сторону двустворчатых деревянных дверей.

Мне ничего не оставалось, как последовать за ней, каждый шаг отдавался в теле дрожью. Я нервничала, как там у меня всё сложится? Не знаю, но ведь главное настрой, не так ли?

Глава 12

Глава 12

Настрой был оптимистичным ровно до того момента, как я перешагнула порог местной клиники.

Отвратительный скрип входной двери гулким эхом прокатился по пустынному коридору. Оказаться в полумраке после яркого солнечного света – не самое приятное, и я несколько раз быстро моргнула, чтобы поскорее вернуть себе возможность ясно видеть.

– Эй, – раздался чуть впереди голос Гарры, женщина бесцеремонно кого-то притормозила и громко заявила: – Я тут свою племянницу привела по высокому распоряжению градоправителя. Веди меня к главному.

– Ой, – пискнула тощая девчонка, которую я наконец-то смогла рассмотреть в тусклом свете, что с трудом пробивался сквозь тресканные бычьи пузыри в узких окнах-бойницах. – Он тама, – и махнула рукой, указывая, где именно. Пустите, тётенька, мне бежать надо, лекарь Арош нито заругает!

– Как главного зовут? – наседала на тощую пигалицу моя Гарра.

– Лекарь Еулий Крац, – выдала та и, ловко вывернувшись, помчалась бодрым козликом куда-то дальше. Впрочем, моя спасительница сама разжала свои стальные пальцы, позволяя последней сбежать от неё.

– Пойдём туда, незнамо куда, – прошептала я оглядываясь. Если бы не тулуп, в котором я была, тёплые угги, шерстяной платок, я бы просто замёрзла. На стенах, что были ближе к входу, вились морозные серо-белые узоры. Каменное здание внутри пугало запустением и даже неким одиночеством, описать свои ощущения мне в полной мере не удалось бы, просто мелькнула мысль, что сюда приходят люди, как в склеп, чтобы больше никогда не увидеть солнца.

– Я поспрашала соседей, – негромко заговорила Гарра, когда я с неё поравнялась, – тут всего десять целителей на всех больных.

Пока она говорила, я старалась рассмотреть окружающую обстановку того места, где мне теперь предстояло работать. И то, что я видела, не воодушевляло от слова совсем: справа шла сплошная стена, на которой каждые два метра в специальных держателях чадили тусклые факелы, а скопившаяся от них копоть некрасивыми кляксами расползлась до самого потолка. Света они давали мало, а тепла и того меньше, но всё же в этом коридоре было немного теплее, чем у главного входа.

Слева шли двери, нечасто, но они были, и оттуда до нас доносились приглушённые голоса и даже крики.

Я чувствовала себя героиней фильма ужасов и с каждым шагом боялась, что вот-вот и на нас выскочит какой-нибудь монстр и сожрёт. Оттого, наверное, жалась к Гарре, представлявшей из себя оплот спокойствия и силы.

– Давай вот сюда заглянем, – вдруг предложила бывшая телохранительница и толкнула отчего-то именно эту дверь. Нисколько не робея, она шагнула внутрь, ну и я следом. – Кто тут из вас лекарь Крац? – проревела она так, что у меня одно ухо заложило. Но иначе её вопроса никто бы не услышал – тут стоял такой шум, что его сложно было перекрыть. Но Гарре удалось и на мгновение стало тихо.

Рожающие женщины, и женщины уже разрешившиеся от бремени, на секунду поймали тишину и вылупились на мощную бабку, грозно замершую на пороге.

– Я лекарь Крац, – вперёд вышел среднего возраста полный мужчина с пышными, с проседью усами. – Кто вы и по какому праву сюда вломились? – нахмурился он, сверля нас недобрым взглядом карих глаз.

– Я вам помощницу привела, – бывшая охранница мягко подтолкнула меня вперёд, сама полезла за пазуху и вынула свёрнутый в трубочку документ о моём назначении. – Градоправитель лично распорядился.

– Вот как, – мужчина сполоснул руки в тазу стоявшем у изножья кровати, где корчилась в муках роженица и подошёл к нам, вытирая руки знавшим лучшие времена полотенцем. – Дайте-ка посмотреть. Помощники нам очень нужны, мы ничего не успеваем, большая часть лекарей, отработав практику, уехали кто куда, но в основном в столицу, – бормотал он, бегло читая бумаги.

А я смотрела на помещение: достаточно просторное, койки стояли в два ряда, между ними ходили женщины в тёплых странных халатах и чепчиках, некоторые и вовсе закутались в платки, перетянув их длинные концы под грудью и завязав узлом на спине. Обратила внимание на полы, относительно чисто вымытые, да и кровати вполне нормальные.

– Оцениваете насколько у нас чисто, помощница Мия? – с ехидцей спросил главный лекарь лечебницы. – Это похвально. Чистота – залог здоровья.

А я и не заметила, как подошла к одной из кроватей, и проверила, нет ли пыли на изголовье, на кушетке спала женщина, укрытая двумя толстыми одеялами, в заплатах, но хоть так, поскольку в палате было всё же прохладно, несмотря на жаровни, стоявшие у стен; а её большой живот торчал даже под ворохом тряпок. Но, тем не менее, его слова я услышала, и они мне понравились, значит, в этом мире о гигиене хоть что-то знают.

– Да, – честно ответила я, чем получила странный взгляд от Краца.

– Что же, ваши задачи отныне такие, – начал перечислять он, сцепив перед собой руки в замок и покачиваясь с пятки на носок в своих неплохого качества кожаных сапогах, – мойка полов, кормление лежачих, помощь на кухне, если потребуется, и да, ночные дежурства по графику тоже на вас. Большинство лекарей живёт в другом конце этого здания, ваша задача, если ночью станет плохо, немедленно мчаться к ним и звать на помощь. Вам ясно? Обустройство поступивших в тёмные часы также будет на вас.

– Мне всё понятно, – кивнула я, и не удержавшись, спросила: – А лечить людей мне можно?

– У вас есть разрешение? – тут же осведомился лекарь Еулий Крац, направляясь к своей пациентке.

– Н-нет, – негромко ответила я.

– Ну тогда не смейте приближаться к страждущим. Если вы что-то сделаете не так, да даже дадите настойку, вас тут же отправят в темницу, – резко обернулся он ко мне, чтобы я впечатлилась строгостью наказания.

– Я вас поняла, – вздохнула я, глядя на то, как какой-то мужчина присел у ног уже почти родившей женщины.

– Вот дорастёте до помощницы первого ранга, тогда сможете помогать нам, целителям. И роды принимать позволим, или заштопать простую рану. Но это произойдёт не раньше, чем через год, – припечатал он, – Анни, займись новенькой, покажи ей здесь всё, и пусть идёт помогать чистить первую палату, – после чего он занялся своей работой, а я смотрела и делала неутешительные выводы для себя, любимой.

Глава 13

Глава 13

Мои будни, если описать их одним словом, стали сумасбродными!

Ну а что? Рано утром я пешочком тащилась в срединный город, в лечебницу, чтобы драить полы, стирать грязные вещи пациентов в чанах с горячей водой, прежде эти самые чаны наполнив. Тут была элементарная канализационная система и водоснабжение тоже кой-какое налаженное имелось. Но чтобы вода побежала по трубе вверх, надо было попыхтеть: давить на насос. Тут нужны были силы поболе моих, и руки было жалко – мозоли ухудшают чувствительность. Поэтому я одолжила рукавицы у Гарры, буквально до первой получки, чтобы потом купить себе собственные. Также я носила с собой целую упаковку хирургических перчаток в кармане своего страшного платья. На всякий случай.

А ещё лекарь Еулий Крац запретил таким, как я приближаться к койкам больных. К страждущим имели право подходить только целители и все те, кто дослужился до медсестёр, а до этой ступени, увы, я пока не доросла.

Я стала прачкой и уборщицей, но никак не помощницей лекаря. Идти и жаловаться лестеру Холстену не было никакого желания, да и повода – он просто не примет моих притязаний, ибо, кто я здесь? То-то и оно, что никто, маргинальный человек, без пяти минут шпионка.

То есть как бы мне ни хотелось подойти хоть к кому-нибудь из больных и проверить его состояние, угроза, что меня тут же уволят, и отправят в местные казематы, удерживала от опрометчивого шага. И ещё, казалось, что множество глаз работников следят только за мной одной, хотя таких работниц, как я, было около дюжины человек.