Единственная для бандита

Мы с дедом почти одновременно выдыхаем. Альберто Фетучини убирается прочь, но напоследок говорит с холодной улыбкой:

– Скоро Гвидо Росси присоединится к вам. Надеюсь, вы покажете, насколько гостеприимным может быть семейство Моретти.

– Разумеется, друг мой. Я приму его, как собственного внука! – обещает дед.

Но едва за Альберто захлопывается дверь автомобиля, дед обращает свой взгляд на меня.

– Леон. Тебя это касается в первую очередь.

– С чего бы?

– Ты и сам прекрасно знаешь, что у Фабио Росси было два отпрыска. Достойный был отравлен в нашем доме, а второй… – дед усмехается. – Бледная копия Марио, Гвидо Росси, может навлечь на нас неприятности. Будь сдержан.

Глава 3. Алина

Я просыпаюсь от постороннего стука. Сажусь на кровати.

– Простите, сеньорита, что разбудила, – извиняется горничная Мария, прижимая к груди объёмную керамическую вазу.

Кажется, она напугана моим внезапным пробуждением не меньше, чем я её появлением. Успокаиваюсь, понимая, что опасность мне не грозит. Падаю обратно в ворох одеял. Улавливаю животный, терпкий мужской аромат и дерзкий запах мужского парфюма, которым пропиталась подушка и одеяло. Запах Леона. Запах моего мужчины…

Стоп. Перехватываю эти крамольные мысли. Откуда они взялись в моей голове? Да, вчера Моретти был необыкновенно нежен и заботлив со мной. На мгновение мне даже показалось, что я разглядела его душу за циничной оболочкой жёсткого бизнесмена и мафиози. Но не стоит дарить ему своё сердце.

Не стоит. Но о боже, как мне не хватает его сейчас. Я бы нежилась в его сильных руках и позволила забавляться со своим телом, впитывая каждое прикосновение, каждый поцелуй. Мне хочется быть к нему ближе и в то же время я одёргиваю себя. Напоминаю о кабальном договоре, о своей роли. О том, что я просто… игрушка в его постели. Игрушка при живой жене. Фелиция ненавидит меня всей душой. Положа руку на сердце, я не могу сказать, что была бы рада видеть любовницу своего мужа.

– Помочь вам привести себя в порядок? – вопрос Марии снова застигает меня врасплох.

Я ещё не привыкла к роскоши дома Моретти. Да, вчера Мария помогла справиться с нарядом и причёской. Но неужели меня каждый день будут наряжать, словно куклу? Я и сама могу умыться, собрать волосы в пучок. Но потом вспомнила, с каким видом ходит по дому Фелиция. Как она одета, сколько перстней нанизано на её длинные, худые пальцы. Она выглядит так, словно в любой момент готовиться преклонить колени перед королём, не меньше. На её фоне я буду выглядеть бледной поганкой. Незаметной молью, неинтересной Леону.

– Я буду рада твоей помощи. Но сначала я хотела бы немного времени побыть одной. Чтобы умыться и собраться с мыслями.

Я отправляю Марию прочь. Есть ещё кое-что, что я должна сделать. Нужно решиться на звонок похитителям Серёжи. Я запираю дверь и захожу в ванную комнату, включаю душ и только потом набираю номер похитителей. Они отвечают почти мгновенно.

– Послушай, курва! – рычит главарь.

Я едва не падаю. Страх опутывает меня плотным коконом, через который даже вздохнуть трудно. Но я должна собраться с силами.

– Нет. Это вы меня… послушайте.

– Охуела? Напомнить, что твоя сестра у нас?

– Нет. Моя сестра не у вас. Вы сделали снимок издалека. Моя сестра находится под надёжной охраной.

– Тогда начнём отрезать пальцы твоему парню. Прислать тебе почтой один из них? Какой ты выберешь? Может быть, безымянный? Чтобы уж точно напомнить, чего ты лишишься?

Мне очень страшно. По-настоящему страшно за жизнь парня. К тому же я понимаю, что эти сволочи не остановятся ни перед чем. Они могут добраться и до моей сестры, если я не буду шпионить для них. Но это слишком опасно.

Когда Леон вчера вошёл в спальню, держа в руках пистолет, я была готова молить о прощении и раскаяться во всём. Лишь страх за ребёнка удержал мой рот на замке. Я боюсь, что вчера Леон был способен на всё. Абсолютно на всё…

– Ваш звонок едва не выдал меня, – выдавливаю из себя. – Это опасно. Вызывает подозрения. Леон уже…

– Срать мне, что ты сделаешь для того, чтобы он подозревал не тебя, а кого-то другого. Выясни, когда будет следующая поставка иначе…

– Есть сложности. Сейчас Моретти будет особенно осторожен. Кто-то убил его друга. Не вы?

– Блять, что ты несёшь? Моего босса интересуют только поставки. Точка. И ты будешь рыть носом землю, чтобы достать сведения.

Прикрываю глаза, балансируя на грани истерики. Больше всего на свете мне хочется отбросить этот телефон в сторону. Он словно ядовитая змея. Кажется, у меня даже ладони горят от соприкосновения с этим отравленным пластиком. Интонации похитителя меня пугают, но я слышу нервозность. Он боится, что теряет контроль. Они сделали ставку на Серёжу. Но что, если я попала под обаяние проклятого мафиози? Они боятся, что я начала делать своё дело чересчур хорошо и пристрастилась к нему? Возможно, они даже наблюдают за мной, чтобы убедиться, что я делаю всё по их плану.

Да… Наверное, я права. Поэтому они начали угрожать мне сестрой. Это страшит меня даже больше, чем угроза жизни моему парню. Это звучит кощунственно, но я меньше всего хочу, чтобы пострадала моя сестрёнка. Она не заслужила этого ни одной секунды боли и несчастий, что обрушились на её голову. Я держусь из последних сил ради неё, ради её выздоровления. И когда всё закончится, обещаю, что мы обязательно уедем туда, где можно будет наслаждаться шёпотом океана и белоснежным песком. Не сразу я понимаю, что в этих мечтах есть я и сестрёнка, и только потом я вспоминаю о Серёже.

Неужели это знак того, что я разлюбила его? Но моё сердце так же болит и за него. Я не хочу, чтобы ему было больно. Сколько они уже держат его в плену? Где его держат? Кинули в вонючую яму или приковали к батарее в старом складском помещении… Думать о самых дорогих и близких для меня очень больно. Я должна спасти их. Но если я буду опрометчиво совать свой нос в дела Моретти, сделаю только хуже.

– Я передам сведения, как только узнаю. Это случится нескоро. Сейчас все на взводе после гибели друга Моретти. Я не могу выдать себя сейчас.

– Слышь ты, сука…

– Только так. Или ищите другую шпионку, – чуть громче говорю я.

Повисает гнетущая тишина. Минуту или даже больше не слышно ничего, кроме биения пульса в моих ушах. В какой-то момент мне начинает казаться, что я просто упала в обморок и лежу без сознания. Но потом я слышу лёгкий стук и отдалённые голоса. Двое мужчин говорят злым шёпотом, бранятся. Слов не разобрать, но понятно, что они спорят о том, как поступить со мной в сложившейся ситуации.

– Ладно, – коротко и зло бросает в трубку похититель. – Но в следующий раз принеси нам в клювике что-то серьёзное. Или я доберусь до пальцев твоей сестры.

Головорез первым сбрасывает телефонный звонок, чтобы показать, кто в этой ситуации главный. Я почти сразу же сползаю спиной вниз по кафелю и собираюсь с силами. Мне сложно пошевелиться. Короткий разговор выпил из меня все силы. Я едва дышу и глажу плоский живот, словно ища успокоения у крошечного человечка, живущего внутри меня.

Потом поднимаюсь и привожу себя в порядок. Отключаю злополучный шпионский телефон, борясь с желанием просто выбросить его в мусорное ведро! До того мне осточертели игры в шпионку. Меня к такому не готовили. Я никогда не думала, что окажусь даже в солнечной Италии и буду вынашивать в чреве ребёнка итальянского мафиози, пытаясь его при этом обмануть.

Вернувшись в комнату, я долго думаю, куда бы спрятать телефон. В итоге опять прячу его во внутренний карман сумочки, с которой прилетела, и забрасываю её в дальний угол шкафа. Больше ничего придумать не получается. Потом нужно найти другое место для хранения телефона. Здесь опасно его оставлять. Прислуга может прибираться и наткнуться на него случайно.

Мой взгляд падает в одно из окон, выходящих в сад. Надо бы прогуляться по нему и, возможно, спрятать телефон там.

Раздаётся стук в дверь. Горничная пришла помочь мне. Я впускаю её. Первым делом она опускает на туалетный столик вазу с роскошным букетом алых и белых роз.

– От синьора Моретти.

Моё сердце начинает стрекотать, как сумасшедшее. Но горничная добавляет с улыбкой:

– Подать для вас цветы распорядился старый синьор, Алонзо Моретти. Он просил передать, чтобы вы не утруждали себя несколько дней и восстанавливали силы после пережитого потрясения.

– Передайте ему моё сердечное спасибо.

– А вот это вам просил передать сам синьор Леон.

Мария передаёт плотный конверт.

Я с нетерпением разворачиваю его, узнавая почерк Леона. Он довольно чисто говорит по-русски, но пишет с ужасными ошибками. По губам расползается улыбка, пока я читаю несколько строк, адресованных мне.

«Сегодня ночью ты вспомнила, что значит принадлежать мне. Я хочу, чтобы так и было…»