Боже, это не сон! Это реально не сон.
На мне порвали трусы и стянули лифчик сверху, требовательно сжимая грудь, изредка спускаясь пальцами между ног.
А-а-а… Приятно, приятно до жути, когда мою плоть так сминали и поглаживали.
– Вы… Вы кто такой?! – пискнула я. – Уйдите. Я вас не знаю!
– Плевать, кто я. Главное, кто ты. Расул тебя подогнал, вот это подарочек от другана. Ммм… – раздалось нетерпеливое.
– Какой подарок, вы что… Я… Я просто здесь сплю!
– А я просто пришел потрахаться, – расхохотался мужчина и жестко притянул меня к себе за бедро, толкнулся коленом, расставив ножки пошире. – Ай, сучечка мокрая… Как славно течешь! – шлепнул пальцами. – Давно у меня этого не было!
Сзади толкнулось большое и толстое.
– А-а-а…
– Покричи, покричи для меня. Давно не слышал, как женщина кричит от удовольствия.
– Ка-ка-какое удовольствие?! Я возмущена… Я девственница. Уйдите!
Горячая головка члена требовательно вошла в меня, продолжая давить.
Такой большой и горячий. Мое лоно пульсировало, а новые ласки пальцами добавляли приятных ощущений к жгучей наполненности, которая только возрастала.
– Еще и целка? Да ладно… Ну, Расу-у-ул, вот это подгон! – прогудел довольно мужской голос. – Держись, красавица. У меня три года женщины не было. Нежным с тобой я быть просто не смогу, но ты знала, на что шла!
Глава 4
Бух! Во мне как будто взорвалась ракета и осколками разнесло все, что только можно.
Терять девственность оказалось… чертовски больно.
К тому же мужчина не останавливался, продолжал меня трахать.
Я стояла на четвереньках и поскуливала – стоило дернуться в сторону, сильные пальцы натягивали волосы, а зад огревал болезненный шлепок тяжелой ладони.
Правда, следом эта же ладонь по-хозяйски сгребала грудь, алчно сжимала плоть между ног.
Наверное, это… Тамир… отомстил… подослал… кого-то…
Чтобы меня изнасиловали!
По лицу потекли горячие слезы, жесткие рывки стали совсем частыми. Думала, сдохну от боли, но после серии мощных толчков, от которых даже кровать затряслась, все кончилось.
К моей спине припало здоровенное тело. Мужчина хрипел и стонал, продолжая медленнее всаживать в меня здоровенный член, продирая снова и снова.
– Блять. Блять… Улет… Ты как? Живая там? – хохотнул, упал на кровать, сгреб меня.
Впечатал лицом в грудь, не выпуская из лапищ.
– Ревешь, что ли? Бля, ну извиняйте… Дай на мордашку посмотрю хоть… – грубовато задрал лицо и щелкнул по выключателю.
Я зажмурилась от света.
– Распахивай глазенки, красавица. ЧТО?! – игривый тон пропал, голос мужчины стал совсем ледяным. – Тебе лет сколько, а? – встряхнул. – Сколько тебе лет, спрашиваю?
– Девятнадцать! Отпустите! – отползла, между ног горело.
– Документы! – рявкнул мужчина.
Я икала, размазывая слезы и сопли.
– Последний раз спрашиваю. Где твои документы? Или в борделе забрали? Ну, говори же. Мне не нужна несовершеннолетняя целка и такие подставы!
– Мне девятнадцать…
Я кое-как сползла с кровати, на мужика смотреть боялась. Просто видела – он здоровый и мускулистый, коротко стриженный. Глаза темные, немного раскосые, злые. Взгляд зверски настороженный, колючий. Лицо как камень.
Зазвонил телефон.
Не мой.
Мужчина поднес телефон к уху, второй рукой подтянул трусы с брюками на мускулистый зад.
Рядом с кроватью валялась упаковка от презерватива и сам использованный гондон с красными разводами.
Между ног горячо и мокро. От крови… и от возбуждения – тоже.
Вначале было прям хорошо, я сама раскачивалась смело, когда эти ладони и пальцы меня лапали, пощипывали, похлопывали одобрительно.
Во сне я была ох какой смелой и раскованной. Ничуть не хуже той Эли, которая смело могла уйти даже без трусиков, вызвав восхищение у любимого.
Икая и продолжая плакать, я поправляла одежду. Вернее, пыталась понять, как надеть разорванные трусы.
– Расул. Ты кого мне, блять, подкинул? Что за пупс такой? В смысле двоих? Какие, блять, две пушки? На моей хате один зареванный пупс с подранной целкой. И на вид ей едва ли дашь лет семнадцать. Если ты это замутил ради подставы, завтра же с этим пупсом окажешься на дне строительного котлована… Не ори, блять. Стой.
Кто-то позвонил в дверь.
– Ты! – обернулся в мою сторону. – Стой здесь и не шевелись.
Мужчина протопал в сторону двери.
«А что, если это Тамир?» – пронеслось в голове.
Вечер хуже быть не может…
Я потеряла надежду надеть разорванные трусы, кое-как ими подтерлась, надела юбку и натянула блузку, осторожно пошла.