Кровь

– Рваньё. – бросив простыню в угол. – Посуда как в дурке. Даже в тюремном карцере есть кровать и сортир! – сдерживая подступающие слёзы, она скомкала ткань и села сверху.

– Похоже на то, что они переживают за нашу… сохранность.

– А эта еда и таблетки? Мы нужны живыми и здоровыми.

– Торговцы органами? – взволнованно предположил Миллер.

– Если и да, то какие-то уж очень странные. – Саид. – Зачем куда-то везти? Тем более в сборе. Кинув в коробку со льдом и алга, на крыло.

– Дак то легальные. – возразила девушка.

– Не наш случай. – ухмыльнулся кролик, но увидев, что ни кто не смеётся, стёр ухмылку. – Если так, то зачем переливание и эта дурацкая игра?

– Кровь, возможно для анализа. – Миллер, не уверенно. – Многовато, но предположим. А игра, она возможно для отвода глаз. Проигрывают те, кому скоро…

Переглянувшись, проигравшие сосредоточили взгляд на победителе.

– Как давно ты в поезде? – с давлением.

– Первый день. – глядя то на одного, то на другого, ожидая удара. – Столько же, сколько и вы.

– Где находился при похищении?

– Последнее что помню, как заходил на заправку. В ста сорока километрах от города.

– Ты был один?

– Да. Ехал на горный комбинат. Помочь с …

– Какая группа крови?

– А я ебу! Хрена ли ты у меня всё это спрашиваешь?

– Потому что ты здесь самый подозрительный. – в место него ответил Саид.

– А по-моему нет. По-моему это она самая подозрительная. – не поднимая руки, указав пальцем.

– Это сексизм. – недовольно, но сдержанно.

– Да.

– Что ты делал, когда ушёл в туалет? – Саид, хмурясь.

– Ссал.

Попытавший придумать вопрос, ответ на который они смогут проверить, все задумались. Вскоре, мысли сменили траекторию. Дом, оставленные дела, близкие и те кто их запер. Один час пришёл на смену другому. Мерно покачиваясь на редких неровностях, состав шёл без единой остановки, незначительно сбавляя ход лишь на поворотах, не издавая ни одного сигнального гудка. Иногда, сквозь щели начинал проникать воздух, в то время как за бортом раздавался странный, проносящийся мимо гул от встречных составов. Реже, гул доносился сразу со всех сторон, что могло обозначать движение по мосту или туннелю.

К исходу третьего часа, не выдержав, цыкнув языком, светловолосый обернулся к кролику. Любопытный взгляд глубоко посаженных глаз обежал сокамерника, остановившись на руках.

– Ты сказал, что ехал, на какой-то там комбинат. Работаешь на нём?

– Снова допрос. – вяло, но злобно.

– На этот раз нет. Но, чем тут ещё заняться?

– Комбинат, горно-обогатительный. Добывает никель, медь и другую цветнину. Моя группа отвечала за цех по производству файнштейна, расплава с большой примесью серы. Станки, машины, отгрузка. – слова лились ручьём, будто заученный текст. – На одном из ваводов произошла поломка переворачивающего агрегата. Всё в труху. Его установили ещё до моего рождения. Логисты заказали новый, весом в сорок тон. Меня отправили для того чтобы подготовить приёмку, согласовать моменты и убедится, что компания не сможет отгрузить следующую партию в срок.

– А разглашать такое вообще законно?

– Что именно? Меня не связывает договор о неразглашении.

– Всё равно, это большой бизнес. – Саид.

– Какая теперь разница. – вяло махнув рукой.

– Не стоит так сразу падать духом! – подступился Миллер. – Пока живой…

– Рыбы в аквариуме торгового центра тоже рады, что ещё живы.

– Давайте не будем нагнетать. – Дина. – Поговорим, на какие-нибудь отвлечённые темы. Например, о космосе. Вы знали, что на марс отправился третий…?

Уронив голову на стену, Ван представил себя рыбой, плавающем в мутной воде. Представил тёмные, искажённые силуэты, движущиеся между цветастыми рядами. Время от времени один из них приближался и, обретая отчётливые контуры, хищно смотрел, выбирая того, кого хочет сожрать. Грязная вода, грязные стёкла, существа, жаждущие твоей плоти.

Вскоре в разговоре осталось лишь двое. Найдя общий язык, с упоением, часто перебивая друг друга, они болтали больше часа, хотя со стороны, могло показаться, что каждый делает это через силу, пытаясь заглушить собственные мысли пустой болтовнёй. Всё окончилось тем, что Миллер, по просьбе девушки принялся прилаживать простыню к стенам. То, что у него вышло, не удовлетворило даже его самого. То и дело срывающаяся со стен, ткань просвечивала, почти нечего не скрывая. Тогда взялся голубоглазый. Согнутая пополам, перегородка закрывала лишь от плеч до середины голени, за то перестала быть прозрачной. Болтовня на троих, продолжилась как и прежде. Спустя какое-то время, пусть на птичьих правах, втянулся и обвинённый в предательстве.

Похитители подкрались незаметно. Увлечённые спором о каком-то фильме, они не расслышали шагов и лязга засова, лишь перестук опустившегося окна.

– Забирайте. – подавая первый поднос.

Меньший по количеству, но не по качеству, ужин поднял настроение. Несколько вопросов, адресованных принёсшей еду похитительнице, остались без ответа. Прошёл ещё час, и после отдалённого щелчка погас свет.

Глава 2 Странные вопросы

– Проснись. – лёгкие толкнув в скулу. – Давай давай давай. – шёпотом, почти на ухо.

Открыв глаза, Ван встретился лицом к лицу с Миллером.

– Чего тебе? – чуть отстранившись, затем насторожённо оглядевшись.

Тоже чуть отступив, прижав кулак к лицу, напряжённо глядя поверх, блондин безмолвствовал. Ничтожный свет, проникающий через дыру в полу, замочную скважину и щели в стенах, не позволял разглядеть все эмоции, заставляя домысливать.

– Не могу уснуть… Переживаю насчёт завтра… – сдавленно, еле слышно. – Скажу прямо. – и подавшись вперёд всем корпусом. – Если завтра всё повторится. Если снова придётся сдавать кровь… Пожалуйста, сделай это за место меня!

– А если я проиграю?

– Мне очень плохо! Я не вынесу, если он снова воткнёт иглу! – с придыхом, пододвигаясь всё ближе. – Если будет… То пожалуйста, пожалуйста! – взяв кролика за руку, и крепко но не больно стиснув её. – Когда выберемся, я тебя отблагодарю. Ладно? – выдавая голосом такие эмоции, на которые способен не каждый артист. – Могу сделать для тебя почти любые справки. Отправить в самый дорогой отель нашей зоны. Ладно! Можешь сейчас не отвечать. Но подумай об этом. Это будет правильный поступок. Поступок сильного человека. Я на тебя очень надеюсь. Только на тебя.

Не без усилия отцепив руку просящего, Ван медленно развернулся на копчике и уперевшись босой ногой ему в таз, оттолкнул на метр. Медленно, словно на новой фотографии погруженной в проявитель, на лице светловолосого разливалась злоба.