Наследник Сердца. Тайна Тёмного Барса

Воспоминание прервалось. Картинка сменилась не сразу, Марго нужно было сосредоточится и понять, чего от неё хотят. Девушка не знала. Поняли ли это парни, но это был первый полёт.

В ушах свистел ветер, воздух бил по лицу, но вместо негативных ощущений это словно наоборот добавляло радости. Чувство свободы, ликования и восторга так сильно заполняли её, что случайно парням даже передалась мысль, которая билась в её голове в тот момент.

– Наконец-то, – услышал она саму себя и воспоминание снова сменилось.

Опять мир глазами Ромы. Он стоит на пороге больничной палаты. Рядом с постелью возвышается Пламенев. Он что-то вкрадчиво объясняет больному, но слов не разобрать. Рома делает ещё один шаг, неловкий и нерешительный. На белых простынях мужчина. С тёмными глазами, брюнет. В его взгляде злость, ненависть и не узнавание. Его руки привязаны к кровати мягкими наручниками. При виде Ромы он заходится криком и начинает биться на постели в жутких конвульсиях. Рома выбегает в коридор, закрывает за собой дверь. А в душе омерзение, жуткое осознание чего-то очень неприятного и самое главной – страх. Он, казалось, прилип к нему, прицепился и не отпускал вместе со взглядом безумных глаз.

Снова Алекс. Он сидит на кушетке в лаборатории Ризе. Девушка расхаживает перед ним в белом халате, что-то рассказывает ему. К ней заходит какой-то парень и девушка бросается ему в объятия. Тот омерзительно улыбается, пока та не видит. А Алекса захватывает злость, зависть и желание ударить парня. Он уходит, сжимая кулаки, но ничего не говорит. Лишь отстранённо прощается с Ризе.

Марго знала, что увидит в воспоминаниях Лазаря, но всё равно не ожидала, что её так сильно захлестнёт его тьмой.

Он стоял на коленях прямо на почерневшей от пепла земле и смотрел на догорающий особняк Думовых. В этот момент в нём всё было мертво. Казалось не единой эмоции, но Марго-то могла чувствовать глубже. Эмоций не было не от безразличия… Его боль звенела в воздухе как белый шум, он ещё не понял это головой. Шок, непонимание, отрицание. Всё это мелькало, как яркие белый вспышки, а по коже бежали мурашки. В этот момент сотни образов, мелькали перед его глазами. Сад, в котором когда-то хохотали младшие Думовы, беседка, где любила сидеть мама и наблюдать, как они с Егором упражнялись на мечах. Библиотека, где пропадала Соня днями и ночами, где засыпала прямо на столе, от куда её обычно уносил в постель либо отец, либо он сам. Кабинет отца, с огромной маминой картиной на стене, его всегда спокойное выражение лица.

Всё это горело прямо сейчас на его глазах, а он сидел и уже ничего не мог сделать. Они были мертвы. Он даже их в виде умертвий поднять не сможет, потому что дух контэ нельзя призвать с того света. В груди запекло, а крик так и замер в горле. Всё тело онемело. Он мог только стоять и смотреть, пока в глазах мутнеет от слёз.

Воспоминание опять погасло. Вернее, Лазарь его старательно погасил, потому что едва сдерживал себя.

В отличии от хороших воспоминаний, плохих у Марго было много. Но само собой всплыло самое непонятное ей.

Перед ней была женщина. Болезненная и худощавая. Она сидела в кресле и смотрела на неё со всем безразличием, которое могло быть в человеке. Марго подалась вперёд.

– Ты ничего не скажешь? – Марго услышала собственный голос, как через вату.

– А что я могу тебе сказать? – Женщина резко поднялась на ноги и обратила на неё свой болезненный взор. – Я тебя ненавижу. Ты испортила мне жизнь. Ты и твой отец – вы оба монстры, – прошипела она и покачнулась.

– Но, мам… – Марго ещё попыталась её подхватить, но та лишь с неизвестно от куда взявшейся в её хилом теле силой ударила её по лица. Девушка отпрянула.

– Не надо меня так звать! Я тебе не мать! Я тебе никто! Я просто инкубатор. Запомни это. И никогда не смей… Зачем ты вообще пришла?

– Я думала…

– Что ты думала? Пошла прочь. Я не хочу видеть тебя. Никогда.

И она вышла в коридор. Нет, слёз не было. Была злость. Такая сильная, что её всю трясло. Злость на саму себя. Она сама виновата. О чём она действительно думала?

Когда заклинание рассеялось и вернуло их в тренировочный зал, все молчали. Каждый о своём. Даже не смотрели друг на другу. Лазаря потряхивало, Марго люто злилась, что на всё это согласилась. Рома сильно задумался, на лбу у него появилась складка, как у его безумного отца. Алекс хоть и не чувствовал себя таким оголённым, как все остальные, но всё равно не мог успокоиться.

– И долго заклинание держится? Когда это в следующий раз придётся повторять? – Наконец спросила Марго.

– Долго. Мы до этого только один раз подкрепляли и то… скорее из подстраховки, – ответил Алекс.

– Ну что, ребят, может всё-таки в бар? – Предложила Марго, вынула из кармана сигареты и закурила.

– Ты очень сильная, – вдруг сказал Лазарь. – Раз тебе удается передавать кроме мыслеобразов ещё и звуки.

– Не знаю, как вышло, – пожала плечами она и опустила спину на пол. – Само как-то, я это не контролировала.

Рабочий настрой пропал. Лазарь даже спорить не стал, когда Рома предложил разойтись

– Я вечером за тобой зайду, провожу к Майским, – сказал напоследок Лазарь, напоминая ей про предстоящую беседу с журналистками.

****

Думов долго стоял под струями холодной воды, прежде чем спокойный рассудок вернулся на место. Ментальное объединение всегда даётся с трудом, особенно если ты маг тьмы и чувствуешь каждую эмоцию чужого человека, как свою собственную.

Было, конечно, до жути неприятно, но пришлось возвращать себя в рабочее русло. Ему ещё встречаться с Ульяной, а она умела выводить его из себя как никто другой.

С этими нелёгкими мыслями он наскоро обтёрся полотенцем и вышел из комнаты. Постучал к Марго. Она сразу же открыла и сунула ему в руки какие-то бумажки, он не сразу сообразил.

– Посмотри на досуге, – сказала она. – Мои мысли по поводу этих ваших комбинаций и перестроений.

Лазарь был недоволен, но решил не отказывать так категорично, свернул бумаги и убрал в карман. Всё же Пташка была в своём роде знаменитостью и после дуэли с ней, Лазарь перестал считать этот факт случайностью. Она была хороша в своём деле. К её словам стоило прислушаться, ведь теперь они в одной лодке.

Ульяна Майская ждала их в общей гостиной Белого Клыка. Она сидела одна, хотя Лазарь был уверен, что её мать тоже явится для знакомства со знаменитой Пташкой. Но видимо у главной акулы пера магического мира были более важные дела.

У Ульяны была изящная фигура с идеальными формами. Безупречная причёска и макияж. Её медно-золотые волосы так ослепительно блестели, что Марго даже скривилась. Её всегда отталкивали слишком красивые люди. Ей, как магу света, было отлично известно, что внутри именно таких идеальных куколок скрывается тьма. Впрочем, с выводами она не торопилась. Однако, от того, как жеманно посмотрела на неё Ульяна сразу стало прохладно.

Общая гостиная Белого Клыка была обставлена в минималистичном стиле. Серые и белые цвета, но при том удобный диван и пара кресел. Стол на тонких металлических ножках и огромное панорамное окно с видом на горы, как у Пламенева в кабинете. Пока Марго рассматривала скупую, но довольно приятную на вид обстановку Майская поднялась с кресла и тут же повисла у Лазаря на шее. Замурлыкала ему в ухо какие-то приятности. Марго едва подавила в себе желание закатить глаза. Блондиночка просто метила территорию перед новенькой.

Когда Лазарь наконец-таки её от себя отлепил, Марго протянула руку и представилась.

– Ульяна Майская, журналист «Магического вестника» и главный представитель Белого Клыка в масс-медиа, – ответила девушка. Она села на диванчик рядом с Лазарем, положила на журнальный столик артефакт, записывающий человеческую речь, и открыла свой блокнотик.

Марго задумчиво присмотрелась к кресле, бросила на него подушку с дивана и устроилась в нём с ногами.

– Итак, начнём, – проговорила Майская, когда Марго бросила на неё выразительный взгляд и магический диктофон загорелся. – Я думаю, что стоит начать с основного вопроса. Как же получилось так, что знаменитая Пташка оказалась в Белом Клыке?

– Я много лет работала с отделом Белого Клыка, который отвечает за поимку особо опасных охотников, недавно Александр Николаевич предложил мне перевод в особое подразделение. Я согласилась.

– Значит, вы подтверждаете слова Пламенева о том, что всё это время являлись оперативным агентом и все ваши действия были санкционированы приказами Совета Пяти?

– Именно, – кивнула Марго.

– Но как же убийство охотников?

– Моя главная задача – защищать мирных магов от посягательств со стороны Святого Артемия. Если для того, чтобы сохранить жизнь мага нужно убить охотника, то я это сделаю. По закону это приравнивается к обороне, – ответила девушка.

– Верно, приравнивается, но многие наши читатели считают, что насилие…

– Многие ваши читатели не разу не были в лаборатории охотников, где они ставят над такими как мы бесчеловечные опыты и эксперименты, – прервала её девушка. – И я уверена, что никто из ваших читателей не видел, как пытают магов в застенках Белой Башни. Зрелище не для слабонервных, я вам скажу.

– Общественность выступает против агрессии в сторону охотников, – всё-таки закончила свою мыль Ульяна.

– Тогда общественности пора пересмотреть своё мнение. Если мы и дальше будем терпеть и прятаться, то нас всех перебьют. А кто останется в живых – окажется в рабстве, – хмыкнула Марго. – Я – маг света, я знаю, что такое хорошо, а что такое плохо. Так вот во главе охотников стоит человек, мечта которого построить себе трон из костей магов. Я ведь правильно говорю, Лазарь?

Парень секунду помолчал, а потом мрачно кивнул. Он тоже улавливал подобные образы, когда видел Светлова вживую. Он не знал мечта это или наваждение, но Марго была права. Глава охотников очень жесток и настроен крайне радикально. Он не успокоится пока не умрут все маги.

– Как бы это не было странно, но это правда. Я однажды видел Святослава Светлова и его главная мечта действительно трон из наших костей, – не стал отрицать Лазарь.