Осады и штурмы Северной войны 1700–1721 гг

По Боргсдорфу, «циркумвалацион или обводная черта» строилась спиной к крепости и лицом в поле, как минимум в тысяче прутов от крепости; в этой линии ставили большую часть конницы всей осадной армии – чтобы иметь возможность атаковать неприятеля в поле и пехотой в промежутках между конницей[212 - Боргсдорф Э. Ф. Поверенные воинские правила како неприятелские крепости силою брати. М., 1709. С. 13.]. На двести или триста прутов ближе к крепости строили другую линию – лицом к крепости – контрвалацион, которую занимали по большей части пехотой[213 - Там же.]. (Рейландская рута или «прут» – мера длины, использовавшаяся голландскими инженерами и равная 12 футам, т. е. ок. 3,7 м[214 - A military dictionary. Explaining all difficult terms in martial discipline, fortification, and gunnery. London, 1704. P. [RH].].). Циркумвалационную линию следовало укреплять бастионами и равелинами; последние располагались перед куртинами и прикрывали разрыв в валу, необходимый для вывода войск в поле из-за укреплений. Контрвалационную линию укрепляли четырехугольными редутами, обращенными углом в поле[215 - Боргсдорф Э. Ф. Правила. С. 14.].

Судя по иконографическим источникам, осадные линии (или, по словам Алларта, «окоп, дабы армия между рвами стояла» [216 - Алларт. № 1. С. 12.]) русских войск вокруг Нарвы осенью 1700 года были построены в соответствии с рекомендациями Боргсдорфа – с редутами, бастионами и равелинами. Впрочем, несмотря на это, Карл XII успешно атаковал и прорвал циркумвалационную линию русских под Нарвой 19 ноября 1700 г.

Неизв. автор. Профили земляных укреплений. Нач. XVIII в.

Отдел рукописей БАН

Боргсдорф также перечисляет, что, в терминологии конца XVII в., должно располагаться между циркумвалационом и контрвалационом: «Полевой воевода с главным становищем; место чужеземским послам и господам; становище большого снаряду; торжище и славные ряды и лавки, где товары всякие продают; запасы; извозничество; место мясникам и харчевникам; меньшое генеральское урядство с комисари-адством; становище инженеров и подкопщиков; ратные запасы порох и ядра и фетили и всякие огнестрелные припасы»[217 - Боргсдорф Э. Ф. Правила. С. 14.].

Осадный корпус вставал на позиции на длительное время, поэтому войска могли обустраивать свои жилища с возможной основательностью, особенно в холодное время года. Под Нарвой в сентябре – ноябре 1700 г. лагерь состоял из палаток, шатров и бараков (очевидно, землянок, хижин и шалашей) [218 - Петров А. Нарвская операция // Военный сборник. 1872. № 7. С. 25.]. А генералы «в деревеном домике под землею в окопе обретались» [219 - Северная война 1700–1721 гг. Сб. документов. Т. 1. С. 73.]. Летом 1704 г. русские стояли под Нарвой палаточным лагерем (например, изображая паническое отступление перед «мнимым сикурсом», они снимали свои палатки на виду у осажденных). В тех местах, где войска стояли в низинах и болотинах, предписывалось вырывать дренажные канавы и делать гати. Для связи между берегами Наровы были наведены наплавные мосты, и солдат привлекали для строительства спусков: 24 июля от 30 батальонов на работы было наряжено 600 солдат с офицерами, их разделили на две равные партии и отправили к мостам выше и ниже крепости; каждый солдат должен был принести с собой одну фашину, а указания давал генерал-инженер Ламбер де Герен [220 - РГВИА. Ф. 2584. Оп. 1. Д. 6. Л. 2, 5.].

Циркумвалационная линия вокруг Нарвы в 1704 г. была обозначена лишь рогатками. В журнале Гизена записано: «Июля 3 дня по указу великого государя все пехотные полки, стоящие в обозе, собрався в строй перешли с того места ближе к крепости Нарве и стали подле новоучиненной линии от той крепости с версту обозом же, оградясь с поля токмо одними рогатками; також и фельдмаршал фон Огильвий и прочие генералы на другой день тудаж в обоз переехали» [221 - Гизен. Журнал Петра I с 1695 по 1709. СС. 415–416.]. Рогатками же были обнесены осадные лагеря под Дерптом[222 - Ласковский. С. 156.].

Контрвалационная линия была возведена в 1703 г. при осаде Ниеншанца[223 - Ласковский. С. 290.] и в 1706 г. под Выборгом[224 - Там же. С. 300.]. При обложении Штеттина в 1713 г. русским неоднократно приходилось отражать вылазки осажденного, что, вероятно, побудило их к сооружению контрвалационной линии, состоявшей из ряда редутов, соединенных ходами сообщения [225 - Там же. С. 330.]. Вместо непрерывных линий для прикрытия осадного лагеря могли строить отдельные редуты.

Впрочем, Вобан считал, что укрепленые линии были плохой защитой для осаждающей армии, поскольку представляли собой чересчур протяженную позицию, для обороны которой требовалось слишком много войск: «Армиею, состоящею в 10 000 человек, крепость циркумвалационною линеею хорошо окружить весьма трудно» [226 - Вобан. С. 29.]. Неприятель гарантированно прорвет такую линию: «Отсего лехко заключить можно, что линея такой величины, армиею состоящею из 10 до 12 000 человек весьма слабо окружена будет; ежели она при том еще атаку крепости и все прочие службы, без которых при осадах пробыть невозможно, отправлять должна и сие ясно доказывает, что такая армия, ежели придет сикурс к крепости и атаковать станет линею циркумвалации, удержать ево не возможет» [227 - Там же. С. 30.].

Другим способом обезопасить осаду от угрозы извне для осаждающих была т. н. обсервационная армия, которая должна маневрировать в районе осады и не подпускать к городу полевую армию неприятеля: «… всего лутше… когда две армии иметь можно, из которых бы одна к действительной осаде, а другая для осторожности употреблена быть могла» [228 - Вобан. С. 4.].

Самый известный случай, когда шведский сикурс пришел на помощь своей осажденной русскими крепости, это, конечно же, Нарвское сражение 1700 г. При последующих осадах к шведским крепостям (и то не всегда) подходили гораздо более скромные сикурсы. На берег реки Невы напротив осажденного Шереметевым Нотебурга 2 октября 1702 г. пришли «неприятельские люди с пушками многое число, конницею и пехотою»[229 - ВПЖ Шереметева 1701–1705. С. 121.]; русский главнокомандующий отправил отряд из солдат разных полков, который разбил неприятельский сикурс и, взяв трофеи, возвратился на свой берег Невы в осадный лагерь. Тем не менее шведский сикурс из 50 гренадеров смог добраться до крепости на лодках[230 - Die europaische Fama, welche den gegenv^rtigen Zustand der vornehmsten Hofe entdecket. 1703. T. XI. S. 1011.].

В конце мая 1703 г. русские взяли Ямы и вот-вот должна была пасть другая крепость шведов – Копорье. Пришедший в Ямбург «мужик» сообщил командиру нового русского гарнизона Николаю фон Вердену: «В низу де Наровы реки ко взморью неприятелей три полка конных и пехота перебирается, а куда пойдет: к Ямам ли или к Копорью на сикурс»; тот же источник поведал, как осажденная крепость пушками подавала сигналы о помощи: «а в Копорье по утру и в вечеру дают свой обыкновенный лозонг» [231 - ПиБ. T. 2. CC. 554–555.].

В русской армии при осадах редко выделяли крупные обсервационные силы, однако нам известно, какие меры предпринимались для блокирования крепости на дальних подступах. Так, под Нарвой в 1704 г. в устье р. Наровы была установлена батарея, не допустившая к берегу шведские корабли с подкреплением для крепости, несколько драгунских полков были разосланы по всем дорогам вокруг города, чтобы перекрыть все подходы к нему [232 - ПиБ. T. 3. C. 171.], а также была построена укрепленная линия при Вайваре, пресекшая всякое сообщение с крепостью морем и сухим путем с запада [233 - Ласковский. C. 154.]. Под Выборгом в 1710 г. принимались энергичные меры по предупреждению любого сикурса – Ф. М. Апраксин с высшими офицерами осадной армии осматривал все возможные пути подхода противника и изучал позиции, на которых можно его задержать [234 - ПиБ. T. 10. C. 598.]. Против шведского флота у входа в Выборгский залив на берегах Тронгзундского пролива были построены редуты, против сухопутных сил противника по дорогам были разосланы кавалерийские разъезды [235 - См.: Мельнов А. В. Действия русских войск на подступах к Выборгу в 1710 г. [Электронный ресурс] // История военного дела: исследования и источники. 2012. Т. I. СС. 464–486. <http://www.milhist.info/2012/07/16/melnov (http://www.milhist.info/2012/07/16/melnov)> (16.07.2012).].

Формальная атака

Открытие траншей

Время приближаться к крепости «формальной атакой» наступало после того, как был готов осадный лагерь. Для выбора направления атаки командующему, его высшим офицерам и инженерам было необходимо внимательно и как можно ближе осмотреть крепость. Осажденный, в свою очередь, стремился этому помешать; для этого Вобан рекомендовал высылать из крепости отряды навстречу разведывательным партиям неприятеля, атаковать их и, постепенно отступая, приманивать под выстрелы крепостных пушек. Рекогносцировка была также хорошим шансом «обезглавить» осадную армию. Вобан писал, что поскольку вражеские генералы при рекогносцировке крепости обычно отъезжают от своего конвоя и осматривают местность и укрепления лишь с небольшим числом сопровождающих, то по этим небольшим группам всадников и следует вести прицельный огонь, «понеже они главнейшие, и побитие оных больше пользы принести может, нежели великое число других незнатных людей»[236 - Вобан. СС. 166–167.].

Разведку «откуды способнее весть апроши» под Дерптом проводили инженер армии Шереметева и преображенский капитан Глебовский, в охранение им была дана рота драгун[237 - Офицерские сказки первой четверти XVIII века. Полевая армия. Сб. документов. Сост. К. В. Татарников. М., 2015. Т. 1. С. 518.]. А вот генерал-майору Ягану Гинтеру во время позиционных действий против шведов в районе Полтавы пришлось проводить рекогносцировку в более сложных условиях. Он был отправлен самим царем «осматривать ситуацию» и, переодевшись в казацкое платье, в сопровождении 20 человек выполнил задание, пробираясь через цепь неприятельских постов и рискуя попасть в плен («в которое бы время легко мог пойман быти и воздаяния от короля швецкого веревку получити тотчас») [238 - Архив ВИМАИВ и ВС. Ф. 2. Оп. 1. Д. 37. Л. 804.].

Противодействовать разведке осаждающего можно было разными способами, описанными, в частности, Кургановым в главе «О защищении крепости вообще». На ночь за пределы крепости следовало выслать солдат с заряженными ружьями, которые лежали бы группами по шесть человек на расстоянии 20–30 шагов вокруг возможных пунктов неприятельской атаки. По условному сигналу цепь окружала разведчиков осаждающего или, как минимум, не позволяла им подойти слишком близко. Предугадать направление атаки можно было по местоположению магазина, «ибо известно, что неприятель ставит оный поблизости атак, кои намерен производить»; таким образом, было полезно следить, куда осаждающий свозит припасы. С помощью еще одной уловки теоретически можно было дезориентировать противника и привести его в зону эффективного артиллерийского огня. Когда неприятель обступит город и начнет закладывать траншеи, тогда из крепости надо стрелять из малых пушек либо из больших пушек слабыми зарядами. Осаждающий, наблюдая недолеты и надеясь, что там нет иных пушек, расположился бы лагерем ближе к крепости, и вот тогда можно открывать огонь из всех крепостных орудий («учинить в него жесточайшую пальбу, и принудить его отступить с утратою войска и времени»[239 - Курганов. СС. 256–268.]