СВС (Синдром Внезапной Смерти)

– А как ты узнала, что мои рисунки выставляются на торгах за границей? Как об этом вообще можно узнать?

– Ничего сложного. Во-первых, сами аукционы на своих сайтах вывешивают каталоги предстоящих торгов, а во-вторых есть сайты, которые специально следят за результатами торгов на этих аукционах и собирают статистику продаж в специальные базы. По русским художникам лучшая база на Artinvestment.

ru и я на неё подписана. Когда придёшь домой зайди на сайт финского аукциона Хеландер, пишется вот так. – Она достала ручку и написала на салфетке

HELANDER

. – Найдёшь там в меню график аукционов, а там зайдёшь в ближайший, он будет через месяц что ли. Ну и по списку найдёшь своего Саврасова.

– Так вместе и найдём, мы же договорились, что ты ночуешь у меня сегодня.

– Ты сегодня уже хочешь?

– А чего тянуть-то, может с тобой не будет так страшно, и я высплюсь, наконец.

Центр Сербского Танич

Несмотря на грозное название «Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии», основательный забор вокруг и строгую проходную, внутри Татьяну встретила типичная больничная обстановка со светлыми узковатыми коридорами, по которым передвигались два не смешивающихся потока. Посередине коридоров, уверенно шагали люди в белых медицинских халатах,

по своим неотложным медицинским делам, а

по стеночке неуверенно, передвигались потерянные люди в больничной одежде. И, конечно, специфический запах, непередаваемая смесь какой-то больничной химии, мыла и безнадёги. Всегда, когда Татьяна оказывалась в подобных заведениях, у неё возникало чувство вины перед больными, мимо которых она проходила. Стоят они или сидят, курят или ожидают приёма перед какой-нибудь процедурной дверью, у них у всех одинаковый взгляд. Взгляд больных людей, обращённый внутрь себя, и безразличный к окружающей их жизни. Если они и посмотрят на тебя, то только как на инородное, инопланетное тело, которое случайно залетело в их коридоры из недосягаемой здоровой жизни, и которое скоро улетит в неё обратно, не понимая своего счастья быть здоровым. А они-то понимают ценность здоровой жизни,

и мечтают о ней, но

уже не верят, что она возможна, потому что привычка быть больным, давно стала сильнее их.

Наконец

она подошла к двери с надписью приёмная профессора Погожина. Татьяна постучала, и не дожидаясь ответа открыла дверь. За дверью действительно находилась небольшая приёмная с миленькой секретаршей в белом халатике. «А Погожин-то молодец» мелькнуло у неё в голове.

– Здравствуйте я к профессору Погожину.

– Как Вас зовут?

– Татьяна Танич.

Секретарша посмотрела свой талмуд и кивнула головой.

– Да он в курсе, что вы придёте, у меня записана встреча. Сейчас должен подойти с летучки.

Именно в эту секунду дверь распахнулась и в приёмную вошла группа мужчин в белоснежных до хруста халатах. Они остановились перед входом в кабинет, что-то обсуждая с обильным использованием медицинской терминологии. Татьяна понаблюдала за разговором и определила главного из них, потом посмотрела на секретаршу, кивнув на него, как бы спрашивая – Он? Та улыбнулась и кивнула в ответ – Он. Тогда улучив момент, когда Погожин повернулся, было к двери своего кабинета, заканчивая разговор с коллегами, она громко поздоровалась.

– Здравствуйте Борис Сергеевич, я к вам.

Тот с удивлением посмотрел на Татьяну, которую он до этого, видимо, не замечал.

– Ко мне?

Татьяна кивнула.

– И записаны у Леночки?

– Да-да она записана, как раз на это время, это Татьяна Танич. Вам звонили вчера по её поводу из ФС…

– А, да помню. – Не дал он ей закончить, и обратившись к Танич, коротко бросил. – Проходите.

Затем открыл дверь в свой кабинет и вошёл в него первым. Татьяна вошла следом и удивилась. Неожиданно для неё, кабинет оказался маленьким захламлённым кабинетиком, не сильно больше приёмной. В нём было только два свободных места: кресло самого Погожина, и стульчик для посетителей напротив маленького, словно игрушечного, письменного стола. Все остальные поверхности, включая игрушечный столик, были завалены папками

, с историями болезней,

научными и статистическими исследованиями и прочей подобной ерундой испещрённой графиками – Где же он здесь трахает Леночку? – Вдруг возник неожиданный вопрос у Татьяны. – Прямо на этих папках что ли с отчётами и болезнями? – Она попыталась представить, как это может выглядеть и картинка получилась забавная.

– Мне звонили вчера из ФСБ, чтобы мы поторопились с отчётом о самоубийствах для них и, что заберёте его вы. – Он снял трубку телефона.

– Леночка, дёрни Ерёмина с отчётом о самоубийствах, сказал же ему прямо с утра принести.

– Он звонил только что, и жаловался как обычно.

– На кого в этот раз?

– На завхоза, сказал, что у него всё готово, но он не может распечатать потому, что кончилась бумага в принтере. А завхоз, видимо из хулиганских побуждений, бумагу не даёт.

–

Детский сад..

. Что во всём отделении нет больше принтеров что ли?

– Сейчас я всё организую.

Погожин положил трубку, и развёл руки в стороны, извиняясь за бардак. – Вот так и живём. Послушать новости так мы великая энергетическая держава, которая всё время встаёт с колен, а куда ни ткни, как был совок, так совок и остался…

Татьяна с интересом наблюдала за этой сценой, и вдруг обратила внимание, на то, что ей нравится этот немолодой рыхлый мужчина, с мешками под глазами и начинающейся лысиной. Вроде ничего ещё не произошло, и они даже говорить не начали, а ощущение, что она попала в правильное место к правильному человеку – возникло вполне определённо. – Молодец Погожин. – Подумала она второй раз. – Такому сразу можно идти в жулики на доверии, простое открытое лицо, и честный взгляд слегка пьющего, порядочного человека – стопроцентно положительный образ для любого русского. Недаром ещё Чехов бросил крылатую фразу: – «Если человек не пьет и не курит, то поневоле задумываешься – а не сволочь ли он».

– Борис Сергеевич, пока мы ждём, можно пару вопросов?

– Да конечно.

– «Где вы тут ухитряетесь трахаться с Леночкой»? – Татьяна вовремя прикусила язык. «Блин, правда, чуть не спросила, ужас какой…»

– Я посидела в интернете по этому поводу, и обнаружила удивительные данные. Россия, по количеству самоубийств находится на четвёртом месте в мире, что не удивительно, я бы и первому месту не удивилась.

– Да? Почему кстати?

– Потому что у нас всё не как у людей. Бесконечно толдычим о какой-то особой духовности, а сами на первом месте по количеству брошенных детей. Супружеские измены опять же, скорее – норма, чем исключение. Количество разведённых пар после сорока, приближается к 100%, среди моих знакомых, по крайней мере именно так.

– Поясните, каких знакомых вы имеете в виду? Среди женских пар?