Нетленки. Книга четвёртая

Дрожало сердце, разум был подавлен.
Я был в деревне громко обесславлен.
Кого винить – себя или его?

Кого бы не винил, пришлось жениться,
И в мыслях и в делах остепениться,
Остепенив и друга своего.

ПЕРЕД ОТПЛЫТИЕМ

(2-ой сонет Цурэна)

Как лист увядший, падает на душу
Разуверения немая тень:
Невыносим отныне каждый день
От знания, что потерял Настюшу.

Корабль спешит, и ветер – словно стужа,
И паруса – как будто мне враги,
И выставлена Ею на торги
Вакансия любовника и мужа.

Ну, как могу такое я снести?
Кровоточат в душе сквозные раны.
Мне хочется Настюшу увезти

В леса, в поля, в моря и океаны,
За облака, в космические страны
И там себя ей в жертву принести.

ПЕЧАЛЬНОЕ ОТКРОВЕНИЕ

(3-ий сонет Цурэна)

Как лист увядший падает на душу,
На голову упала мне «любовь»,
Похожая седалищем на грушу,
А носом – на избитую морковь.

И, глядя на Неё, я вспомнил Хрюшу
И всех в «Спокойной ночи, малыши»,
Чтобы скорей уснуть, чтоб эту тушу
В пылу «любви» всерьез не задушить.

Кто мне подсунул эту дорогушу,
Пусть заберет ее себе назад.
Мне лист увядший падает на душу! —
Зачем мне этот нос и этот зад?!

«Любимая», спасибо, в самом деле,
Что мы с тобой друг друга не «имели».

ТОСКА

(4-ый сонет Цурэна)

Как лист увядший падает на душу,
Так и душа срывается порой
В тоску любви, иссохнув по Настюше,
Кружась в ночи, как в клетке роковой.

Ни пить не хочется, ни спать, ни кушать,
Все мысли сжаты болью и хандрой.
О, был бы кто желающий послушать
И разделить страдание со мной!

Но никого ни рядом, ни далече —
И остается вновь мне без конца
С самим собой вести пустые речи.

Свидетели мои – одни лишь свечи.
Дождусь ли от любимой я гонца
С депешей о назначенной мне встрече?

ПРЕДСМЕРТНАЯ ЭЛЕГИЯ

С кем встречалась, того позабыла
На закате осеннего дня.
Ты кого-то на свете любила,
Но любила, увы, не меня.
Веселилась, смеялась, играла
И звонила кому-то домой,
Чей-то номер легко набирала,
Только жаль, набирала не мой.
Ты дружила, кого-то встречала,
Обожала кого-то во сне
И на праздники всех привечала,
Но дарила подарки не мне.
На приемах в тонах приглушенных
Развлекалась гордыня твоя,
Но, опять же, среди приглашенных,