Наследница сокровищ Третьего рейха

– Красивое имя, вы…

– Джо, я вместо тебя в следующий раз отработаю, – опять перебивая его. – А пока, позволь мне проводить девушку, – и Стив стал уводить ее.

Джо, провожая их взглядом, еще немного постоял и направился обратно к себе в дежурку. А еще через пару часов, побродив по ночному Йоркширу, Стив и Бану оказались на железнодорожном вокзале.

– Бану, может быть, останетесь сегодня. В восемь утра заканчивается моя ночная смена, я бы показал вам достопримечательности Йоркшира. Здесь есть то, чем можно гордиться, – смущенно, попросил ее Стив.

– К сожалению не могу. Сегодня на два часа назначено собеседование в издательстве. Я должна там быть.

– Тогда, вы позволите мне приехать в Лондон на выходные?

– Да, конечно. Нет проблем, приезжайте. Тем более и в Лондоне у меня знакомых нет. Я сейчас напишу вам адрес гостиницы, где я остановилась, – и достав из сумочки записной блокнот, на его листке написала свой адрес. Затем, попросила домашний номер телефона Стива и записала в свою записную книжку.

Дойдя до вокзала, не принимая ее возражений, Стив купил для Бану билет на первый поезд до Лондона. Перекусив в вокзальном кафе, они вышли на перрон. Поезд должен был подойти через несколько минут. Дождавшись его, прошли к нужному вагону и попрощавшись, Бану прошла в свое купе. Стив не уходил с перрона до тех пор, пока поезд не тронулся и не исчез из виду. А Бану, как только вошла в купе, из-за того, что провела бессонную ночь, положила голову на подушку, аж до самого Лондона проспала. И только тогда, когда ее разбудил проводник, поняла, что она уже приехала…

ГЛАВА 4. Милость Всевышнего

Когда Саидходжа вышел из издательства, его машина стояла у входа. Ричард, его водитель, увидев, как приближается хозяин, поспешил открыть ему заднюю дверь автомобиля. Прежде чем закрыть его, спросил у него,

– Господин Саидходжа, а мистера Мориса подождать?

– Да, он сейчас подойдет,

Через минуту появился у входа и Морис. Сев на переднее сидение машины, приказал водителю,

– Ричард, поехали в гостиницу, – а затем, повернувшись назад, спросил у хозяина. – Господин Саидходжа, может быть к Вам врача пригласить?

– Нет, не стоит. Мне врач не поможет. Да и у меня нигде не болит, просто тоска навалилась.

– Быть может это у Вас от усталости и частых перелетов? Постоянные перегрузки негативно влияют на организм человека, а Вы почти каждый день, то в небе, то на земле.

– Возможно…

Когда они оказались в номере, Морис спросил у хозяина,

– Ужин заказать как обычно?

– Если надо будет, я тебе сам позвоню. Не знаю когда захочу поесть, аппетит пропал. Морис, наверное, сам завтра не проснусь. Если я вдруг просплю, ты не забудь, обязательно разбуди к семи.

– Хорошо, господин Саидходжа, – сказав, Морис удалился.

Переодевшись, Саидходжа пошел в ванну и, открыв холодную воду в душе, встал под ее струи.

Простояв под струей холодной воды около часа, только тогда понял, что сильно продрог, и все тело пронзилось насквозь холодом. Быстро пройдя в спальню, укутался теплыми одеялами. Но его состояние было по-прежнему подавленное, тяжесть в груди не спадала. В голову лезли всякие неупорядоченные мысли. Ближе к одиннадцати вечера, не выдержав более усталости, достал из тумбы снотворное. Вынул из флакона две таблетки, хотя ему и хватило бы одной, и выпил обе.

Минут через десять, таблетки начали действовать и Саидходжа заснул. Хоть и был под действием снотворного, но те же мысли не покидали его и во сне. Ему снилось, словно это было на яву, в комнате появились первая жена Фарида и сын Саидакмал. Глядя на них, Саидходжа, размахивая своими руками, кричал. – Нет, нет, не может быть. Вас нет, вы умерли. – Но они, словно не слыша его, улыбнулись и стояли возле его кровати. Тут Саидходжа попытался встать, и как только уселся на кровать, ноги словно окаменели и не слушались.

Раньше, когда Саидходжа пытался вспомнить черты лица жены Фариды, у него это не получалось. Но тут видел ее отчетливо и ясно. Он видел ее как наяву, как будто она жива и стоит близко рядом с ним. Отчетливо видел ее черты лица, ее великолепные пышные волосы, но самое главное, ясно видел родинку на щеке Фариды. Да и сын Саидакмал был словно живой, смотрел прямо ему в глаза и улыбался. Саидходжа более не в силах сдерживать свои эмоции, протянув им свои руки, зарыдал. Хоть он и спал, но ясно чувствовал как по лицу ручьем текут слезы, чувствовал влажность подушки. Но не мог проснуться, да и Фарида и Саидакмал не отпускали его.

Саидходжа их просил, умолял, – скажите что-нибудь? – Но они, стоя рядом с его кроватью, молча смотрели на него. И вдруг на их руках появился младенец, укутанный в пелёнку. Они, улыбнувшись, протянули его ему. Саидходжа когда взял ребенка на руки, словно почувствовал его тепло, его дыхание. Держа младенца на своих руках, Саидходжа прижав его к своей груди, захлебываясь зарыдал. Ему стало трудно дышать, сердце словно вот-вот остановиться или же выскочит из его груди. Когда он приподнял свою голову, Фарида и Саидакмал, стали сиять и словно ангелы, медленно паря в воздухе, растворились в лучах яркого света, появившегося в спальне.

Как только они исчезли, он, в ужасе испугавшись, что младенец так же исчез, взглянул на свои руки. Нет, ребенок все еще был у него на руках, а Саидходжа так же чувствовал его тепло, его дыхание. И в слезах, только нагнулся к нему, чтобы поцеловать его, как кто-то постучался, и разбудив, сказал,

– Господин Саидходжа, время семь утра, нам скоро ехать,

Это был Морис, которого вчера сам попросил разбудить, если вдруг проспит. Саидходжа, открыв свои глаза, резко посмотрел на свои руки в надежде увидеть того младенца. Но, увы, его там не было, хотя Саидходжа, когда Морис вошел в спальню, сидел так же, как и во сне.

– Господин Саидходжа, через сорок минут мы, должны быть в издательстве, а после должны лететь во Францию. Если не поторопимся, опоздаем на встречу в Париже, – все говорил Морис.

Саидходжа был аккуратен и пунктуален, слыл среди всей знати этим необыкновенным дарованием. Резко вскочив с места, и быстренько умылся, и переодевшись, направился к выходу…

Когда проводник разбудил Мехрибану и предупредил, что они прибыли в Лондон, за окном было раннее утро.

Она, выйдя из вагона, пошла в сторону автобусной площадки и когда нужный ей автобус подъехал, пройдя почти в пустой салон, уселась у окна. Через минут сорок поездки, за несколько остановок до гостиницы, она увидела великолепный сквер. Взглянув на часы, на которых время показывало четверть седьмого, на ближайшей остановке вышла. Пройдя к скверу, села на одинокую скамейку и призадумалась. Никак из ее головы не выходил Мансур. Тут же вдруг вспомнила про своего покойного отца Саидакмала, вспомнила свое прошлое.

Думая обо всем и оглядываясь по сторонам, на ее глаза попалась пожилая пара, видимо не коренные англичане. Пожилой мужчина, за руку которого держалась женщина, проходили мимо нее, и поприветствовав Бану, улыбнулся ей. В его взгляде было какое-то тепло, нежность. В ответ ему, девушка, поприветствовав их, стала наблюдать за отдаляющимися пожилыми людьми. Как только они исчезли из виду, подумала о том, что тот мужчина чем-то похож на того человека, фотография которого была у отца.

Быстро достав ту фотокарточку из своей сумочки, Бану пристально взглянула на него, но не найдя ничего общего с тем человеком, отложила ее в сторону и призадумалась. Не понятно почему, вдруг она подумала о том человеке, который был запечатлен на той фотографии. Задавала себе вопрос, – почему, фотография этого человека оказалась в кармане ее покойного отца? Если он имеет к нему отношение, тогда почему не разыскал его?, – Вновь глядя на эту фотографию, она говорила себе. – Видно он не наш, не из Советского Союза, потому что одет прилично и по-европейски. Но самое главное, снимок был сделан однозначно в Париже, так как на заднем плане снимка виднелась Эйфелева башня. Как? Как эта фотография попала к отцу? Почему он ее хранил? Неожиданно эти вопросы стали сильно ее волновать. Но Бану, не найдя на них ответа, пешком пошла в сторону гостиницы. К тому времени, часы показывали восемь утра.

Когда швейцар гостиницы открыл дверь, Саидходжа, выйдя на улицу, взглянул на небо. Оно было невероятно голубое и чистое. Сделав глубокий вдох раннего утреннего воздуха, собрался сделать шаг, его словно молнией ударило. По ступеням в гостиницу поднималась его жена Фарида. Саидходжа, резко взглянув на нее, громко крикнул,– Нет, не может быть. – Его крик услышала и девушка, на которую смотрел он. Та, увидев Саидходжу, также была ошарашена от того, что со стороны гостиницы в ее направлении шел человек с фотографии, которая была у ее отца.

Когда они сравнялись, их сердца забились так, словно они вот-вот выскочат из груди. Сделав несколько шагов и пройдя мимо нее, Саидходжа не выдержал, и резко обернувшись, чуть ли не вскрикнул

– Мисс, простите, пожалуйста, – попросил ее,

А девушка до того, как он ее остановил, сама не в силах более удержаться, хотела у него спросить. Быстро подойдя к нему, и покрасневшими глазами, взглянув на него,

– Да, конечно, – сказала и пристально смотрела на него.

– Вы… – дрожащим голосом, и сильно волнуясь,– вы, вы… откуда приехали в Лондон? – спросил у девушки Саидходжа.

– Я, – уже почти в слезах, – я приехала из Советского…Союза…, -и опустила свою голову.

– А,… родом, родом… вы откуда.

– Из Узбекистана…, Вы… наверное, не слышали, есть там такой город…

– Случайно не Коканд? – уже почти в слезах, дрожа, спросил Саидходжа,

– Да, из Коканда. А, вы откуда знаете? – пристально взглянув на него, спросила Бану.

Тут ком подступил к горлу Саидходжи, и сердце чуть не остановилось. Он, сделав над собой неимоверное усилие, еле-еле, выговорил,

– А, как зовут вашего отца,

– Сайдаматов Саидакмал, – сказав, девушка заплакала,

А Саидходжа, громко вскрикнув,