Синдикат ликвидаторов

– Он передавал вам наличные за оплату своего лечения? – задал вопрос Волков.

– Да, он всегда оплачивал лечение только наличными. И в этот раз он внёс оплату наличными. А что не так? – Сумернев вновь посмотрел на милиционеров поверх очков.

– И много он вам заплатил? – спросил Волков.

– Да, как обычно, полторы тысячи долларов, как и все пациенты, – пожал плечами Сумернев. – Если вам интересно, я могу поднять бухгалтерию.

– Нет спасибо, я вам верю, – Волков посмотрел в окно и задал следующий вопрос. – А кто ещё, проходил лечение в вашей клинике одновременно с Черепановым?

– По-разному бывало. Но если вы имеете в виду, что они здесь проходят процедуры одновременно и все разом, то это не совсем так. В назначенное пациенту время, в клинике он один и находится. У нас тут лечение не из дешевых и условий для содержания пациентов именно в клинике, не предусмотрено. Максимум, только в период адаптации. Ну, а список клиентов с графиком прохождения процедур, я вам могу предоставить. Это не является тайной и все пациенты дали на это своё согласие. Мне же как-то нужно освещать то, чем мы тут занимаемся, – ответил Сумернев.

Судя по полученному от академика Сумернева списку и графику прохождения процедур, подавляющее большинство пациентов, были приезжими из других регионов и на время лечения снимали либо квартиры в Искитиме, либо жили в местной гостинице и только двое, жили в Новосибирске и даже имели Новосибирскую прописку.

Этими пациентами были некто Барышев Сергей Евгеньевич и Смирнов Алексей Илларионович.

– Что вы можете рассказать вот об этих пациентах? – спросил Волков.

– Барышев, проходит процедуры регулярно и вот уже в течение пяти лет ни разу не пропустил ни одной из них, – поправил на переносице очки Сумернев. – А вот со Смирновым были проблемы. По началу он показался мне человеком серьезным, ответственно относившемся к своему здоровью. Но потом, как-то раз, ни с того ни с сего, вместо прохождения процедуры, он взял и уехал в горы на Алтай, мол: «Мне там стало лучше и лечиться я больше не буду.»

– Но вскоре, как и должно было быть, его состояние резко ухудшилось и на последней процедуре, честно говоря, я с коллегами вынес ему жестокий вердикт, сказав, что жить ему осталось от силы один месяц. А ведь он квартиру в Москве продал и переехал в Новосибирск по ближе к клинике, чтобы не пропускать процедуры. Что с ним случилось, что он так халатно забросил лечение, ума не приложу. Что с ним и где он сейчас, я даже не знаю.

Волков попрощался с академиком и решил пройтись до станции пешком.

«Один, бросив лечение, едет зачем-то на Алтай, в горы, а другой, за три тысячи километров в захолустный посёлок консервного завода. И ведь именно это и может быть нитью, которая связывает пока троих известных фигурантов. Значит, Черепанов, Матвеев и Смирнов могут быть связаны и я не сильно удивлюсь, если окажется, что и Смирнов сгинул где-то в горах с мешком американских рублей, – ухмыльнулся Волков. —

Что ж, пора мне наведаться в гости к этому Смирнову и задать ему пару вопросов. Если он ещё жив конечно и находится дома. И вообще, нужно будет уточнить, а точно ли именно на Алтай ездил Смирнов когда, забросил лечение, а не к Матвееву в «Консервы»?

А почему нет? Я же так и не выяснил, каким таким мёдом начиняют консервы в нашем посёлке, что туда люди на последнем издыхании, миллионы долларов тащат?»

Новосибирск. Начало ноября 1993 год

Новосибирск встретил капитана Волкова относительно тёплой по сравнению с Кыргытом погодой. Сияло солнышко и стояла плюсовая температура. Волков прошёл в фойе привокзальной гостиницы, поменял в обменнике доллары и снял номер. Жить здесь было удобно. Рядом метро и электрички и в любое время суток, полно таксистов.

На следующее утро, Валков поехал на адрес где должен был проживать Смирнов. Поднявшись на лифте на второй этаж многоэтажки он нашёл нужную ему дверь и нажал кнопку звонка. Открывать дверь никто не спешил. Волков приложил к двери ухо. Тишина.

«Умер поди Смирнов где-нибудь в глуши с мешком денег, как Черепанов, – подумал Волков»

И тут за дверью раздался голос.

–Кто?

Волков достал удостоверение и раскрыв его, поднёс к дверному глазку.

– Оперуполномоченный капитан Волков, – представился капитан и добавил, – уголовный розыск.

За дверью затихли и только минут через пять, дверь приоткрылась и в дверном проеме, в домашнем халате и тапочках, показался Сергей Фёдорович Матвеев, собственной персоной.

– Вам кого? – вежливо поинтересовался Матвеев.

– Матвеев! – вскрикнул Волков. – Мать твою, я за тобой пол мира проехал. А ты мне: «Вам кого?». Тебя родной, кого же ещё то? – хлопнул по плечу Матвеева капитан. Ну что, так и будем на пороге стоять, или всё же в квартиру пройдём?

По лестнице с верхнего этажа к мусоропроводу спускалась какая-то женщина.

– Доброе утро, Алексей Илларионович, – поздоровалась женщина с Матвеевым.

– Доброго утра, Васса Ивановна, – ответил ей Матвеев и уставился на Волкова. – Можно ещё раз, взглянуть на ваше удостоверение?

Волков снова достал удостоверение и сунул его поднос Матвееву.

– Кыргыт? – удивился Матвеев. – Это где?

– Хорош дурить, Матвеев, – начинал заводиться Волков, – или у тебя от шальных денег память отшибло?

– Послушайте капитан. Во-первых, перестаньте мне тыкать, а во вторых – нет здесь никакого Матвеева. Это моя квартира и я купил её на законных основаниях, – заявил Матвеев.

– Васса Ивановна, – позвал поднимавшуюся по лестнице уже с пустым ведром женщину Матвеев. – В этой квартире когда-либо проживали Матвеевы?

– Нет, – поставила на пол ведро Васса Ивановна и принялась объяснять кто в какой квартире живёт. – Вон там Прохоровы, а вот тут живут Черемисовы, а на этаже выше…

– Спасибо Васса Ивановна, – перебил её Волков. – Могу я взглянуть на ваш паспорт? – обратился он к Матвееву.

–Да, пожалуйста, – ответил Матвеев и вернулся в квартиру, а через минуту показал Волкову паспорт на имя Смирнова Алексея Илларионовича.

Волков не верил своим глазам. Паспорт судя по всему был не липовый, но с фотографии на него смотрел, Матвеев.

Глава 3

Серега Матвеев

Серега до позднего вечера бродил по Новосибирску совершенно не зная куда себя девать. Последние несколько недель давили на него словно многотонный пресс и только завалившись в тёплую ванну, он наконец-то почувствовал, что напряжение потихоньку куда-то уходит. Эта трешка в центре города, конечно не шла ни в какое сравнение с его квартирой в «Консервах», где не было и в помине никакой ванны, а в сортир приходилось бежать на улицу и когда ещё в посёлке было много народу, стоять в очереди ожидая, когда освободится занятое очко. А когда оно освободится, сидеть с кем-то плечом к плечу и слушать его пердеж.

«Я пожалуй, месячишко вообще ничего делать не буду, – сладко подумал Серега. – Буду спать, жрать и смотреть телик, а потом видно будет.»

Утром Серега проснулся рано, но вставать не торопился и валялся бы так до обеда, если бы не настойчивый звонок в дверь.

– Твою мать, – выругался Серега. – Вот кого ещё черти в такую рань могли принести?

– Кто? – спросил Серега и посмотрел в дверной глазок.

Серега не мог поверить своим глазам. За дверью, тыча в глазок раскрытое удостоверение, стоял опер из Кыргыта.

«Как он вообще на меня смог выйти и главное, почему?» – пронеслись в его голове обгоняя друг друга мысли.

Ноги почему-то вдруг стали ватными.

«Так. Нужно взять себя в руки и не паниковать. Никакой я не Серега Матвеев, я Лёха Смирнов. И документы у меня в полном порядке. Хрен он чего докажет. А дверь открывать так и так придётся. Но в квартиру этого опера впускать нельзя, тут ствол на котором может всё что угодно висеть и деньги. Серега выдохнул и собрал мысли в кучу. Фууу», -выдохнул Серега ещё раз и сотворив на лице недовольную мину, открыл дверь и вышел на площадку.

– Вы никогда не были в Кыргыте? – поинтересовался Волков на всякий случай, протягивая Смирнову паспорт. – У вас случайно брата близнеца нет?