Твоя. Возвращение

Его на самом деле ждали трое. Мужчина лет пятидесяти, с тяжелым, отдуловатым лицом и слегка опущенными веками. Судя по уверенному развороту плеч, он и есть тот самый Меркулов. Рядом, обложившись документацией сидел, скорее всего, юрист. Где-то ровесник Макса. Короткая стрижка, очки в тонкой оправе, поджатые губы и высокомерие во взгляде. Точно, юрист. У окна, спиной к остальным стояла женщина. Макс машинально отметил, фигура, закачаешься. Тонкая батистовая блуза с коротким рукавом, заправленная в строгую черную юбку чуть выше колена, высокий, около двеннадцати сантиметров каблук. Все официально и по дрес-коду, а смотрится она, словно высококачественная стриптизерша. Талия тонкая, а бедра так и манят на грех. Хороша. К сожалению, свет из окна мешал рассмотреть ее более подробно. Вроде бы блондинка. Волосы подняты вверх и собраны пучком.

Мужчины приветливо поздоровались, а девушка упорно пялилась в окно.

Макс прошел к началу стола, где располагался компьютер. Но чтоб сесть, ему нужно было с дороги убрать дамочку, потому как стояла она ровно рядом с его креслом.

– Позволите?

Девушка, наконец, оторвалась от созерцания красот и повернулась к нему лицом. В первую секунду Макс хотел протереть глаза. Не может быть. Просто не может быть. Перед ним стояла Ольга. Точно, она. Но… Как?

– Конечно, позволю, это же Ваш кабинет, Максим Сергеевич.

От ее голоса по телу рванул разряд таких ощущений, что Макс опешил. Неверие, злость, желание, восторг от того, насколько она красива. Но главное, понимание, он ужасно, просто безумно сильно по ней соскучился.

Судя по всему, демонстрировать их знакомство Ольга не собирается. Смотрит равнодушно, будто никогда с ним не встречалась. Совершенно, вообще не понятно, что девчонка делает здесь. Он же предупреждал, чтоб не приближалась ни к кому из семьи. Макс прошел мимо, слегка задев Ольгу плечом, а затем уселся на свое место. Девушка никак не отреагировала на его поступок. Она обогнула стол и, расположившись по другую руку от Меркулова, подняла на Макса спокойный, безразличный взгляд.

– Таким образом, хотелось бы больших гарантий, с учетом рисков нашей стороны. Конкретно, вот в этом месте, прошу обратить внимание…

Макс слушал бубнеж юриста, представившегося Иваном, в полуха. Какие к чертовой матери риски, когда напротив сидит Ольга, которую, в чем он всего лишь час назад был твердо уверен, больше никогда не рассчитывал увидеть. И ты погляди, ведет себя, как ни в чем не бывало. Ноль эмоций, фон – презрение. Даже бровью не поведёт. Зато внимает каждому слову этого павлина, распустившего хвост. Такое чувство, будто очкарик не ему, Максу, потенциальному партнеру, рассказывает о деталях сотрудничества, а пытается блистать умом и сообразительностью перед девчонкой, устраивает показуху именно для нее. После каждого термина косится на Ольгу, типа оценила ли она его интеллект. А эта улыбается поощрительно, того и гляди растает. Глухое раздражение набирало обороты. Макс реально начал опасаться, если еще раз очкарик вот так посмотрит на девчонку, он разобьет ему нос. Нет, очки. Хотя… Можно и нос, и очки. Для верности.

Зато глаз Макса Ольга упорно избегала. Посмотрела лишь в начале встречи, но так холодно, что лучше бы и не было этого. Прямо снежная королева. А вот он не отводил взгляд из принципа, гипнотизировал девчонку, стараясь вызвать любые эмоции, лишь бы не видеть это равнодушие на красивом лице.

Как эта стерва здесь оказалась? Почему находится рядом с Меркуловым? Что за очередной этап игры? Новая роль для достижения своих целей?

Неожиданно у девчонки зазвонил телефон. Она быстро убрала звук и, извинившись, вышла из конференц – зала. Макс тут же вскочил на ноги, потом снова сел, понимая, сколь странно выглядит его поведение. Однако эмоции все же взяли верх над разумом. Он должен с ней поговорить. Должен. Иначе сегодня снова напьется.

– Прошу простить. Я вспомнил, что есть еще несколько нюансов нашего проекта. Как раз, если говорить о рисках. Позвольте, отлучусь на минуту, принесу дополнительно материалы по планированию.

Иван удивленно посмотрел на Меркулова, потом на Макса.

– Так, может, секретарь ваша принесет?

– Нет!

Макс так гаркнул, что Катенька, служившая в компнии верой и правдой уже несколько лет и сейчас присутствующая на переговорах в качестве его личного помощника, села обратно, хотя как раз собиралась выйти, чтоб из холла набрать телефон шефа, дабы поинтересоваться, какие такие материалы, если она всю документацию принесла с собой. При посторонних задавать подобные вопросы непозволительно, а то возникнет ощущение, будто владелец столь крупной организации не серьезный человек, а псих, даже не соображающий, где, какие бумаги по важному проекту у него находятся.

– Я сам. Они… У меня в кабинете. Да. В сейфе. Никому не доверяю, знаете ли. Страдаю паранойей в этом плане.

– Господин Соколовский, я не против. Давайте, тогда уж сделаем перерыв. Разговор еще займет много времени. Пусть ваша девочка, – Меркулов кивнул в сторону секретаря, – принесет зеленый чай без сахара с тонкой долькой лимона. Ивану крепкий кофе.

– Чудно. Только убедительно прошу, зовите меня просто Максим. Надеюсь, сегодняшний день закончится успешно и нам предстоит сотрудничество. Зачем эти китайские церемонии?

– Договорились. Вы тоже обращайтесь по имени. Я хоть и старше Вас раза в два, но хочется чувствовать себя на уровне с молодожью. Издержки взраста. Доживёте до моих лет, поймете, о чем я. Поэтому, просто Анатолий с этого момента.

– До ваших лет? Вряд-ли. Жизнь нервная, знаете ли. Иной раз думаю, как же везет людям, у которых нет денег. Им не за что переживать, потому как нечего терять.

Меркулов хохотнул, оценив шутку, а Макс улыбнулся в ответ, подумав про себя, что, как человек, Анатолий точно ему приятен, затем кивнул Катеньке, подтверждая распоряжение по поводу перерыва, и быстро покинул конференц – зал. Нужно было разыскать Ольгу. Вряд-ли она ушла далеко, ради того, чтоб поговорить по телефону.

Девчонка нашлась почти сразу. Беседа у нее, судя по всему, была короткой. Не успел Макс отойти от дверей, как увидел Ольгу, направлявшуюся обратно к комнате, где шли переговоры. Девчонка, к сожалению, его тоже заметила и моментально изменила траекторию, резко повернувшись на сто восемьдесят градусов, чтоб уйти в противоположную сторону. Оказаться с ним наедине она, похоже, не очень хотела. Черта лысого он ей даст это сделать.

Макс сорвался с места, в два шага догнал Ольгу, схватил ее за руку, а затем, быстро оглядевшись, запихнул в первую попавшуюся дверь. Это оказалось техническое помещение, забитое какими-то швабрами и метелками.

– Я тебе говорил, чтоб ты не появлялась в радиусе киллометра от семьи? Говорил?

– Отпусти. Мне больно.

Он сжал пальцы еще сильнее. Да что она знает о боли? О том, как приходится заливать в себя алкоголь, лишь бы не думать о ней. Стерва! Бессердечная, расчетливая стерва!

– Да что ты? Может, убьешь меня тогда? Чтоб не было больно. Ты же так решаешь все свои проблемы. Или сегодня тебе некуда было спрятать оружие?

Ольга поморщилась и попыталась вырвать руку. Макс толкнул девчонку к стене, однако ее запястье отпустил. На коже виднелись следы от его хватки. Теперь они стояли друг напротив друга. Учитывая маленькие размеры комнаты, Макс мог чувствовать ее запах, как и видеть расширившиеся то ли от злости, то ли от страха зрачки. Хотя, бояться она вряд-ли способна. Если человек спокойно убивает, напугать его сложно. Скорее всего бесится из-за сложившийся ситуации.

– Какого черта ты здесь? Новая ложь? Новая роль? Бедолагу Меркулова ты тоже надурила? А? Теперь кем представилась? Секретарь? Юрист? Такая ты многогранная личность. Хочешь – медсестра, хочешь – невеста миллионера, хочешь – убийца со стажем.

– Я не знала, что мы поедем сюда! Не знала, что у него могут быть дела с твоей семьей!

– Ух, ты! Совпадение? Надо же, как бывает. В миллионом городе ты устраиваешься на работу к человеку, который планирует стать моим партнером. И кем устраиваешься? Вот вопрос.

Макс не заметил, как в порыве злости оказался еще ближе. Между ними уже почти не оставалось расстояния.

– Не твое собачье дело!

– Ого, как ты заговорила. А если я сейчас расскажу Меркулову, кто ты такая на самом деле? Оооо…. Подожди… Понял. Ты потеряла одного миллионера, который сходил по тебе с ума, и которого ты, вот ведь жалось, сама превратила почти в инвалида, поэтому решила найти замену. Подумаешь, что в отцы тебе годиться. Мелочи. Зато его смерть точно не вызовет подозрений. Можно сослаться на инфаркт или инсульт.

Ольга дернулась, пытаясь проскользнуть мимо, чтоб выйти из замкнутого пространства, где им явно было мало места, однако Макс шагнул в сторону, перегораживая ей дорогу.

– Что такое? Ты не хочешь со мной говорить?

– Послушай, я спишу сейчас твое поведение на злость и ненависть. Да, я виновата перед тобой, Никитой, всей семьей. Но если ты не прекратишь, эта беседа закончится плохо.

– Плохо? – Макс закинул голову и рассмеялся, – Плохо уже не будет. Знаешь, почему? Ты итак превратила все в дерьмо. Ну, я слушаю. Почему ты здесь?

– Не обязана перед тобой отчитываться. Так что, иди к черту.

– Повторяешься, малышка. Я это от тебя уже слышал.

Неожиданно Макс понял, что почти вдавливает ее своим телом в стену, настолько близко он подошёл. При этом девчонка не пытается больше выскочить, а смотрит на его…губы? Да, она смотрит на его губы. При этом взгляд у нее немного «поплыл», словно она…да, нет…не может быть. Она хочет поцеловать его? Или, чтоб он поцеловал ее? Но она убийца. Она покалечила Ника.

В этот момент Ольга еле слышно вздохнула, отчего ее грудь поднялась, а потом опустилась в вырезе блузки, губы слегка приоткрылись и она облизнула их языком.

– Твою. Мать.

Макс понял, что сказал это вслух, но, честно говоря, ему вдруг стало наплевать на все, кроме вот этой девочки, которую он с одной стороны всей душой ненавидел, а с другой – всей душой любил. Он наклонился еще ближе, наблюдая, как Ольга тоже подалась навстречу. А потом, не выдержав соблазна, впился в эти треклятые губы, которые так возбуждающе его манили.

В ту же секунду девчонка вдруг резко оторвалась от Макса и со всей силы двинула ему коленом прямо промеж ног, а когда он, матернувшись, согнулся в три погибели, выскочила, наконец из подсобки. Уже за порогом она оглянулась, наблюдая, как жертва ее коварства пытается восстановить дыхание, держась за причинное место.

– Я просила по-хорошему, но ты меня не услышал. Извини.

Максу понадобилось еще минут пятнадцать, чтоб хотя бы более-менее идти, а не карячится, словно он только что слез с лошади, на которой объехал всю Европу, как минимум.