Орион среди звезд

– Что слышно о пополнении? – поинтересовался Куин.

Вместо ответа я повернулся к Ворл, отвечавшей за поддержание устойчивой связи со штабом находившейся на орбите эскадры.

– Никаких пополнений, – ответила она угрюмо. – Адмирал не пожелал и слушать о наших трудностях. Нам придется рассчитывать только на себя.

– Нам надо продержаться только до начала работы приемной камеры, – повторил я, наверное, в десятый раз. – Поступление тяжелого оружия снимет большинство наших проблем.

– Но даже ради этого допустить беспрепятственное проникновение противника к нам в тыл… Просто в голове не укладывается…

Ворл безнадежно развела руками.

– Я согласен с возражениями коллеги, – снова вступил в разговор Куин. – Извините, капитан, но ваш план – это открытый вызов всей нашей военной доктрине.

– Лейтенант Фреда, ваше мнение? – спросил я, начиная терять терпение.

Она только безнадежно покачала головой, но не произнесла ни слова.

– Все ясно, – резюмировал я. – Три голоса против одного. Мнение офицерского собрания достаточно очевидно. Тем не менее план вступает в силу. Таково мое окончательное решение.

К чести моих помощников, спорить они не стали.

Остаток дня мы потратили на укрепление наших оборонительных линий и минирование оврага. Дополнительно я распорядился установить несколько автоматических систем на подходе к лощине, дабы создать у противника впечатление, что это хотя и наиболее уязвимая, но далеко не беззащитная точка нашей обороны. Мне требовалось завлечь их в ловушку до того, как они догадаются о моем замысле. В самом конце оврага, не дальше чем в пятидесяти метрах от приемной камеры, заняла оборону ударная команда во главе с сержантом Манфредом. Даже в худшем случае, если бы противнику, вопреки всем принятым мной мерам предосторожности, все же удалось прорваться к центру лагеря, Манфреду не составило бы особого труда продержаться до подхода подкрепления…

Работы по сбору и отладке приемной камеры продолжались вплоть до наступления темноты.

Обстановка обязывала меня принять дополнительные меры безопасности, что в свою очередь требовало дополнительного количества людей, которых и без того не хватало. Помимо того, у меня не было ни малейшего желания облегчать скорписам их задачу дополнительным освещением территории лагеря. И так все преимущества ночного боя оставались на стороне нашего противника.

По крайней мере, к исходу светового дня оба наших противоракетных лазера находились в состоянии боевой готовности, и, если бы скорписы отважились нанести ядерный удар, мы были готовы к его отражению. Во всяком случае, я на это очень надеялся.

Ожидание всегда было для меня одним из наиболее тяжелых испытаний, но на этот раз действительность превзошла все мои самые мрачные предположения.

Ночь была совершенно безлунной, а низкая облачность лишала нас даже лучиков света немногочисленных звезд. Воздух в буквальном смысле гудел от туч безжалостных кровососущих насекомых, заглушая порой даже пронзительные крики ночных птиц. Время от времени со стороны леса доносился жуткий рев неведомых тварей, вынуждая меня лишний раз помянуть недобрым словом излишне оптимистические выводы нашей разведки.

Чтобы хоть как-то убить время, я направил свой визор в сторону источника звука, но, по обыкновению, не обнаружил ничего заслуживающего внимания. Но зато стоило мне вернуть прибор в исходное положение, как непосредственно впереди себя я заметил неясные очертания нескольких крупных фигур, медленно продвигавшихся в сторону передовой линии нашей обороны.

Скорписы уже вышли на исходный рубеж и выжидают только удобного момента, чтобы одновременно атаковать нас сразу с нескольких сторон, мелькнуло у меня в голове.

Что же произойдет, если они все-таки попытаются использовать ядерное оружие? – задал я себе вопрос, мучивший меня в течение целого дня.

Ракетный удар, даже нанесенный с близкого расстояния, вряд ли способен разрушить защитный экран приемной камеры, а наши скафандры способны надежно защитить нас от воздействия ударной волны и проникающей радиации.

Однако если скорписам придет в голову использовать тактические ядерные мины, им ничего не стоит за сравнительно короткое время уничтожить всех защитников станции, а затем без помех демонтировать саму установку.

В этом случае наше положение представлялось практически безнадежным.

Сами мы не имели ядерного оружия. Задача, поставленная перед нашим отрядом, не включала в себя атаку базы противника. Эта честь отводилась отрядам второго эшелона вторжения.

Мне оставалось только надеяться, что сведения скорписов о возможностях нашей обороны были столь же приблизительны, как и оценки наших спецслужб относительно их атакующего потенциала…

Между тем возрастающая активность противника становилась все более очевидной. Прямо пропорционально ей росла и моя собственная нервозность.

Разумеется, в нашем арсенале имелись противоракетные лазерные установки, способные в течение микросекунды уничтожить в воздухе боеголовки противника, но их способность зафиксировать залп ракет, сделанный из-под прикрытия густого леса, представлялась более чем сомнительной. Еще меньше надежды было у меня на их способность обезвредить ядерные мины, выпущенные прямой наводкой.

Мои размышления прервал чудовищный взрыв, потрясший всю округу.

Скорписы пошли в атаку.

Сенсоры моего визора, не предназначенные для подобных перегрузок, автоматически отключились.

Как я и опасался, скорписы дали залп из своих ядерных гранатометов, выпустив снаряды по плоской траектории, пролегавшей всего в нескольких метрах от поверхности земли. Наши противоракетные установки оказались малоэффективными в этих условиях, и большая часть ракет достигла цели.

Доклады поступали один за другим.

Скорписы атаковали нас с трех сторон, невзирая на наш ответный огонь. Пришло и мое время принять непосредственное участие в сражении.

Скорписы выскочили из леса, стреляя на бегу из ручных гранатометов и сопровождая свое продвижение дикими гортанными криками. Я поднял свое ружье и открыл ответный огонь.

Наконец-то мне удалось воочию увидеть наших противников. Они оказались здоровенными ребятами, ростом под три метра каждый, с соответствующей мускулатурой и злобно поблескивавшими в темноте кошачьими глазами.

Прижавшись к земле, я включил дистанционное управление и перенес огонь лазеров на наступающие цепи противника. Эффект превзошел все ожидания. Наткнувшись на заградительную стену тепловых лучей, атака мгновенно захлебнулась.

За своих солдат я не опасался, все они были достаточно опытными вояками, чтобы в этих условиях рисковать высунуть нос из укрытия.

Пришло время пустить в ход наши собственные гранатометы.

Шрапнель накрыла залегшие цепи противника, но не смогла заставить его отступить. Неся тяжелые потери, скорписы тем не менее медленно, но верно продвигались вперед.

Миниатюрный датчик на моем запястье подал сигнал тревоги. Приподняв голову, я обнаружил, что пришли в действие наши автоматы, установленные на дне оврага.

Мой расчет оказался верным. Массированная атака на наши позиции оказалась на деле всего лишь отвлекающим маневром. Ударные силы скорписов, используя естественное прикрытие, продвигались к центру нашего лагеря.

Вне всякого сомнения, их общая численность на планете значительно превышала не в меру скромные оценки нашей разведки. Во всяком случае, они не считались с потерями ради достижения единственной поставленной перед собой задачи – уничтожения приемной камеры.

Впрочем, и для нас ущерб, нанесенный их минами, был весьма существенным, а поэтому и особенно опасным. В отличие от скорписов, у меня каждый солдат был на счету.

Над лесом взметнулось пламя пожара. Земля сотрясалась от взрывов ракет. Тепловые лучи пронзали воздух во всех направлениях. Со всех сторон слышались проклятия и стоны раненых.

Направление главного удара атакующих все отчетливее смещалось в сторону оврага. Скорписам сравнительно легко удалось преодолеть первый заслон, и теперь они быстро продвигались к тому месту, где поджидал их Манфред со своими ребятами.

Момент для нанесения ответного удара был самым подходящим. Не колеблясь ни секунды, я привел в действие дистанционное управление минного поля. В мгновение ока весь овраг превратился в огнедышащий кратер вулкана. К ночному небу взметнулись тучи земли вместе с обезображенными останками тел скорписов.

На несколько секунд после взрыва установилась абсолютная тишина. Это ощущение было настолько неожиданным, что у меня заломило в ушах.

«Они снова пошли в атаку!» – услышал я в наушниках взволнованный голос лейтенанта Ворл.

И действительно, вопреки всякой логике, скорписы начали новое наступление. Двигаясь ползком, дабы избежать прицельных ударов теплового луча, они неумолимо, как морской прилив, сужали свое полукольцо вокруг небольшого клочка обетованной земли, где располагался наш лагерь.

– Всем отойти на вторую линию обороны, – приказал я. – Усилить по возможности интенсивность огня.