Алрой

“Боюсь, вакансия останется свободной”.

“Сегодня ты ужинаешь с Итамаром?”

“Да”.

“Я тоже. Пойдем вместе. Принцесса добилась помилования. Как странно все”.

“Да, туманно. Говорят, Абидан сбежал?”

“Я тоже слышал. Встретим ли на ужине Медада?”

“Возможно”.

Глава 10 Крах и смерть Алроя

10.1

“Она не взошла! Бледный лик ее не осветил темные небеса. Звезды печальны и не блестят без лучезарной царицы своей. Она не взошла!”

Это – дозорные. Санедрин отряжает их, дабы вдобавок к расчетам мудрецов указали час, когда луна обновится и начнет лунный месяц. Издревле повелось у евреев отмечать особой молитвой и праздновать новомесячье, и от этого дня отсчитывать сроки праздников и постов, что на сей месяц приходятся. Потому-то так важна миссия посланцев Санедрина. Они взбираются на горы поближе к обители ночного светила. Завидят новую луну, присягнут в этом, и загорится сигнальный огонь, и важная весть мигом облетит весь еврейский мир.

“Мы стражи луны, мы вестники света!”

“Она не взошла! Взойдет, и бледный лик ее призовет на молитву. Братство наше замерло в безмолвном ожидании благородных лучей. Она не взошла!”

“Мы стражи луны, мы вестники света!”

“Она восходит, она восходит! Бледный лик поплыл по небосводу. Возгорятся костры, известят народ. Она восходит, она восходит!”

“Мы стражи луны, мы вестники новомесячья!”

И зажглись сигнальные огни на вершинах гор, и разбежались костры по миру от Кавказа до Ливана, сказать евреем, что месяц начался.

10.2

“Господин! Татарин-гонец прибыл из Хамадана и желает видеть тебя и только тебя. Я сказал, что халифу не досуг, хотел переправить гонца к Хонайну, но отговорки не помогли. Я думаю, госпожа Мирьям…”

“Из Хамадана? Зови его, Фарез.”

Вошел татарин.

“Надеюсь услышать хорошие новости, почтенный!”

“Увы. Я от Авнера. С известием халифу”.

“Я халиф. Что передал наместник?”

“Господин, в час, что возгорелся сигнальный огонь, и на Кавказе открылось празднество нового месяца, Альп Арслан, Хорезма грозный монарх, вошел в твои владения, и армия его наводняет Персию”.

“И что Авнер?”

“Он выступает на поле брани и просит о помощи”.

“Он получит ее. Воистину, большая новость. Когда ты покинул Хамадан?”

“Трое суток в пути”.

“Ты исполнил свой долг. Фарез, позаботься о гонце и пригласи Хонайна”.

“Альп Арслан. Знаменитый воевода. Наш сигнальный огонь был сигналом ему! Время выбрано неспроста, обдуманно. Не нравится мне это”.

“Господин, другой татарин-гонец прибыл с границы. Он хочет видеть халифа. Полагаю, он с той же новостью и…”

“Возможно. Проводи его ко мне, Фарез”.

Вошел татарин.

“От кого? Какие вести?”

“От Мозула. Губернатор велел сообщить тебе, халиф, что лишь взвилось пламя сигнального огня, и евреи заступили на молитву, известный мятежник Абидан поднял знамя Иудеи и объявил тебе войну”.

“Какими силами он станет воевать?”

“Гарнизон в его распоряжении”.

“Там гнездо его адептов. Они способны причинить немало беспокойств. Фарез, ты пригласил Хонайна?”

“Да, господин”.

“Дай приют гонцу. И еще. Не позволяй никому с ним говорить. Ты понимаешь, Фарез?”

“Вполне, мой господин”.

“Абидан воскрес. На сей раз не сбежит. Мне нужен Шерира. Кто это там? Еще новости?”

Вошел третий татарин.

“Не знаю, как тебе это понравится, господин. Гонец прибыл с сирийской границы”.

“В воздухе пахнет грозой. Говори, что у тебя”.

“Боюсь огорчить тебя, халиф!”

“Выкладывай!”

“Я от Медада”.

“Хорошо. Он поднял восстание? Примеры заразительны”.