Игра в метаморфозы

В этот момент рабочие уже заканчивали сооружать леса, чтобы снять тело. Блестящие трубы и металлические пластинки позванивали, ударяясь друг о друга, и посверкивали в беловатом гало прожекторов. Лусия обернулась к одному из техников, стоящему рядом с ней.

– Как же он там держится?

– Странно, правда? – отозвался молодой парень, одетый в белый «космический» комбинезон из непромокаемой ткани, по которому барабанил дождь. – Ни веревок, ни прищепок, а держится он… Тот, кто это сотворил, и вправду дьявол какой-то.

– Все они дьяволы, – возразила она, рассердившись на эту реплику. – Ну и?..

– На клею он держится…

– Что?

– Ему намазали спину, бедра, икры, заднюю часть рук, кистей и черепа суперсильным клеем. Вот что… Пока клей не схватился, его, наверное, привязывали к кресту веревками, а может, и кабелем: на запястьях и предплечьях, на груди, лбу и лодыжках остались глубокие следы. Вот, смотрите. Несомненно, привязывали еще до дождя. Сама операция заняла не более нескольких минут, но сила для нее потребовалась немалая… И потом, будь она создана Богом или миллионами лет эволюции, человеческая кожа – настоящее чудо биологической инженерии: она эстетична, эластична и достаточно прочна, чтобы удержать тело в той позе, в которой его приклеили.

– О господи, – простонала Лусия.

Она согнулась вдвое, положив руки на бока, и глубоко дышала, чтобы побороть тошноту. Потом выпрямилась.

Перед глазами промелькнуло видение: они с сержантом Морейра целуются в раздевалке во время последнего праздника святого Сильвестра, она тихонько его отстраняет и говорит: «Нет, Серхио, нет». Они работают вместе, она знакома с его женой, с детьми… Слышна музыка, из соседней комнаты доносятся веселые крики и смех. От него исходит приятный запах мыла и туалетной воды, а губы его отдают табаком, жевательной резинкой и зубной пастой. Он хочет ее, и она его хочет. Но говорит «нет»…

Вдруг Лусия вздрогнула. Что это? Ей почудилось? Она еще раз внимательно вгляделась в белую грудь висящего на кресте тела. Вода, стекающая с него, отражала свет прожекторов.

Вот опять…

Один, два раза… Грудь приподнялась!

О боже! Видно, отвертка свое дело не сделала.

Лусия обернулась к людям, стоящим на холме, и крикнула:

– ОН ЖИВОЙ! ЖИВОЙ! ОН ЖИВОЙ!

* * *

Врач и двое медбратьев сменили людей в белых комбинезонах. Они хлопотали вокруг тела, взобравшись на леса, сооруженные в трех метрах над землей. Дождь выстукивал по алюминию, словно по ксилофону; отовсюду слышались крики, раздавались чьи-то шаги.

– Вот дьявол! Как же его отклеить, не повредив кожу? – прокричал кто-то с лесов.

– У нас есть свидетель, – обращаясь к Лусии, сказал в этот момент ее шеф по ЦОП, капитан Пенья. Он подошел к ней, и она повернула голову, чтобы посмотреть на него. С его усов стекала вода.

– Свидетель?

Он пожал плечами.

– Скорее, подозреваемый.

Лусия нахмурилась.

– Так свидетель или подозреваемый?

– Ну, скажем так, гулявший… Он там был, когда приехал патруль. Это он вызвал полицию. Говорит, видел все, что произошло. И того, кто это сделал. Все видел, но побоялся вмешиваться… А мы думаем, что это он и сделал.

Она напряглась и помрачнела.

– И что вас заставило так подумать?

– Сама поймешь, когда на него посмотришь.

Лусия помедлила, вглядевшись в фигуры врача и медбратьев, хлопотавших наверху вокруг Серхио. На данный момент ничего другого она сделать не могла.

– Я хочу на него взглянуть сию же минуту.

Они спустились к машинам, стараясь не угодить в рытвину или лужу. Лусия почувствовала, как намокшие джинсы прилипли к ногам, а ботинки отяжелели от грязи.

Он стоял, опершись на кузов одной из машин SUV[3 - SUV – автомобиль класса внедорожников, с полным приводом и очень высоким клиренсом. Им охотно пользуются любители спортивного отдыха, а также полиция, служба спасения и прочие службы, связанные с необходимостью передвигаться по бездорожью.], а по бокам застыли двое охранников в форме гражданской гвардии. Бледная кожа, узкое лицо с острым подбородком, светлые, почти белые брови и такие же волосы. На вид лет тридцати. В глаза Лусии бросились пятна крови на его оранжевом комбинезоне.

Когда она подошла, он поднял на нее глаза. Глаза были большие и совершенно детские, с красными веками и очень светлыми радужками. Первое, что ей захотелось, это схватить его за горло, но она удержалась.

– Это ты сделал?

Белобрысые ресницы моргнули, сбросив капли воды. Парень криво усмехнулся, и Лусии захотелось стукнуть его лбом об капот.

Он отрицательно покачал головой.

– Нет, это Он. Я Его видел…

– Кто это «Он»?

– Да Он же, черт побери…

Тут с холма раздался крик:

– МЫ ЕГО ВОТ-ВОТ ПОТЕРЯЕМ!

Лусия посмотрела на вершину холма. О дьявол! Она рванула к холму и полезла наверх так быстро, как только могла, скользя, падая и снова поднимаясь.

– Нет! Нет! Нет! Проклятье, нет! – Она карабкалась на леса, цепляясь за алюминиевые трубы.

– Эй! – крикнул ей один из спасателей. – Что вы делаете? Слезайте немедленно, леса не рассчитаны на такое количество людей!

Лусия не обратила на него внимания. Быстрыми движениями она взобралась на маленькую и очень неустойчивую платформу. Врач уже приступил к непрямому массажу сердца, что для висящего вертикально тела могло дать любой результат, кроме нужного. К груди Серхио были прикреплены электроды, но Лусия знала, что при такой влажности сердечную деятельность ничего не стоит нарушить.

Медбратья сурово уставились на нее. Один из них перебирал кнопки дефибриллятора.

– Чего вы ждете? Давайте! Разряд!

– Невозможно! – отозвался врач, не переставая качать протянутыми руками, упершись скрещенными ладонями в грудь Серхио. – Здесь много металла, да еще этот дождь… Есть риск, что его просто ударит током. А толку не будет никакого.

– Дайте мне эту штуковину! Мне вовсе не хочется вот так дать ему умереть и ничего не сделать!