Воины бури

Хеден – река Эден, Камбрия

Холм Эска – Ашдон, Беркшир

Хорн – Хофн, Исландия

Эдс-Байриг – Эддисбери-Хилл, Чешир

Эофервик – Йорк, Йоркшир

Часть первая

Сполохи на реке

Глава первая

В ночи полыхало пламя. Пожар опалил небо и заставил звезды померкнуть, затянув пространство между двумя реками густым черным дымом, когда Финан разбудил меня.

– Беда, – только и сказал он.

Эдит пошевелилась, я отодвинул ее.

– Оставайся тут, – бросил я женщине и выкатился из-под овчины.

Нашарив плащ из медвежьей шкуры, накинул его на плечи и выскочил следом за Финаном на улицу. Луны не было, лишь отсветы огня да большой столб дыма, медленно уносимый прочь от реки ночным ветром.

– Нужно бы выставить на стенах дополнительных воинов, – процедил я.

– Уже, – отрезал ирландец.

Оставалось только выругаться. Что я и сделал.

– Это Брунанбург, – уныло пробормотал Финан, и я выругался еще раз.

На главной улице Сестера собирался народ. Присоединившаяся к нам Эдит куталась в просторный плащ, а ее рыжие волосы блестели в свете факелов, горящих у церковной двери.

– Что стряслось? – сонно спросила она.

– Брунанбург, – мрачно сообщил Финан.

Эдит осенила себя крестом. Когда ее рука выскользнула из-под плаща, чтобы коснуться лба, моим глазам открылось нагое тело, потом она снова прижала плотную шерстяную ткань к животу.

– Локи, – буркнул я.

Бог хитрости был еще и богом огня, о чем частенько забывали христиане. Локи – самый пронырливый из всех богов, шутник, которому нравится обманывать, завлекать, предавать и ранить нас. Так и огонь многолик – способен согревать, готовить еду, обжигать и даже убивать. Я коснулся висящего на шее молота Тора.

– Там Этельстан, – сказал я.

– Если жив, – заметил Финан.

В темноте ничего не сделаешь. Путь до Брунанбурга занимает по меньшей мере два часа верхом. А такой непроглядной ночью выйдет дольше – мы будем натыкаться на деревья и запросто можем угодить в засаду, устроенную теми, кто подпалил далекий бург. Оставалось лишь усилить наблюдение со стен Сестера на случай атаки на рассвете.

Нападения я не боялся. Сестер построили римляне, и эта крепость не уступит никакой другой в Британии. Северянам потребовалось бы преодолеть глубокий ров и лезть по лестницам на высокую каменную стену, а им никогда не нравилось брать приступом твердыни. Но Брунанбург горел, и кто знает, какие неожиданности принесет утро? Брунанбург был самым новым бургом из построенных правительницей Мерсии Этельфлэд. Он сторожил реку Мэрс, открывавшую норманнам прямой путь в центральную Британию. В минувшие годы на Мэрсе было оживленно: увенчанные драконьими головами суда вспенивали веслами воду, поднимаясь вверх по течению, чтобы новые воины влились в бесконечную борьбу между северянами и саксами. Брунанбург перерезал эту дорогу. В бурге располагался флот из двенадцати судов, чьи команды могли укрыться под защитой сложенных из толстых бревен стен бурга. Мы научили норманнов бояться кораблей Брунанбурга. Теперь враги предпочитали высаживаться на западных берегах Британии и шли в Уэльс или в Кумбраланд – негостеприимную дикую страну к северу от Мэрса.

Но только не сегодня. Этой ночью над Мэрсом метались огненные сполохи.

– Одевайся, – велел я Эдит.

Поспать нынче уже не удастся.

Женщина коснулась украшенного изумрудами креста на шее.

– Этельстан… – тихо промолвила она, словно молилась за него, положив пальцы на крест; мальчишка полюбился ей.

– Он либо жив, либо мертв, – отрезал я. – До рассвета ничего не узнаем.

Выехали мы перед самой зарей и в сером, как волчья шкура, свете поскакали на север, по мощеной дороге через тенистый римский погост. Я взял шестьдесят человек на быстрых легких лошадях, – если наткнемся на армию завывающих норманнов, есть шанс сбежать. Вперед я выслал дозорных, но мы так спешили, что отказались от обычного порядка, согласно которому двигаться дальше можно, только получив доклад от разведчиков. Теперь предупреждением послужит гибель наших патрулей. Мы свернули с римской дороги и поехали по тропе, проложенной через лес. С запада наползли тучи, моросил дождь, но дым впереди по-прежнему поднимался. Устроенный Локи пожар способен загасить лишь сильный дождь, но никак не морось, и дым насмехался над нами и манил нас.

Из леса мы выехали на поле, а затем достигли места, где начинались заливные луга, постепенно словно стекавшие в реку. И там, далеко на западе, на широкой полосе серебристо-серой воды, обнаружился флот. Двадцать или тридцать кораблей, возможно больше, – подсчитать было затруднительно, потому что причалили их вплотную; но даже с такого расстояния я мог различить, что штевни их украшают норманнские звери: орлы, драконы, змеи и волки.

– Господь милосердный! – воскликнул Финан сокрушенно.

Мы прибавили ходу, следуя по тропе для скота, петлявшей вдоль высокого южного берега реки. Ветер дул нам в лицо, от его порывов Мэрс покрывался рябью. Брунанбурга мы до сих пор не видели, потому как форт располагался за лесистой возвышенностью, но внезапное оживление на опушке выдало присутствие людей, и оба моих разведчика повернули коней и галопом помчались к нам. Те, кто их встревожил, скрылись под покровом густой весенней листвы, а немного позже запел рог, и звук его уныло огласил серый сырой рассвет.

– Горит не бург, – неуверенно предположил Финан.

Вместо ответа я свернул с тропы прочь от реки, на поросшее сочной травой пастбище. Разведчики приближались, из-под копыт их коней летели комья влажного дерна.

– Господин, там люди среди деревьев! – закричал один из них. – Десятка два самое меньшее, может больше!

– Готовы к бою, – добавил второй.

– Готовы к бою? – переспросил Финан.

– Щиты, шлемы, оружие, – пояснил дозорный.

Я вел свои шесть десятков на юг. Полоса молодого леса, как забором, отгораживала нас от Брунанбурга, и, если враг начеку, он наверняка перерезал тропу. Иди мы по ней дальше, прямиком упремся в «стену щитов», укрытую среди деревьев, а вот свернув от реки, я заставлю противника перемещаться, расстроив боевой порядок. Поэтому я прибавлял ходу, переведя коня в легкий галоп. Сын скакал слева от меня.

– Это не форт горит! – закричал он.

Дым редел. Он все еще поднимался за деревьями – серое пятно, уплывавшее к низко нависшим тучам. Впечатление создавалось такое, что идет он от самой реки, и я подозревал, что Финан и Утред правы: горит не форт, а, скорее всего, корабли. Наши корабли. Но как удалось врагу добраться до них? Если бы норманны пришли днем, их бы заметили и защитники бурга атаковали противника. Ночной же набег казался невероятным. Мэрс мелок и испещрен илистыми отмелями, поэтому ни один кормчий не рискнет подняться так далеко вверх по течению во мраке безлунной ночи.

– Это не форт! – снова крикнул мне Утред.

В его понимании это была хорошая новость, но я опасался, что форт пал и его крепкие бревенчатые стены охраняет теперь орда норманнов. С какой стати им жечь то, что так легко защитить?

Местность пошла на подъем. Врагов среди деревьев я не видел, но это не означало, что их там нет. Сколько северян пожаловало? Тридцать кораблей? Вполне можно подразумевать тысячу воинов, и воины эти должны понимать, что мы прискачем из Сестера. На месте командира противника я поджидал бы прямо за лесом; исходя из этого предположения, мне следовало придержать коней и снова выслать вперед дозор, но я лишь подгонял лошадь. Щит висел у меня за спиной, и я его там и оставил, только высвободил из ножен Вздох Змея. Я был зол и опрометчив, но полагался на инстинкт, который подсказывал, что врага за лесом нет. Засада вполне могла быть на тропе, но, свернув от реки, я не дал неприятелю времени передвинуть «стену щитов» на возвышенность. Полоса деревьев по-прежнему заслоняла вид, и я повернул лошадь и снова направился на запад. Врезавшись в листву, нырнул под ветку, предоставляя коню самому выбирать путь в лесу. Оставив деревья за спиной, натянул поводья, убавляя ход, чтобы осмотреться.

Врага нет.