Навсегда в моем сердце

– Алекс, по натуре моя сестра весьма независима. Родители ее обожают, а посему, несмотря на вашу помолвку, мать обещала ей, что не выдаст ее замуж, если на то не будет ее воли.

– Чертовски глупое обещание, как мне кажется, – буркнул Алекс, мрачно взглянув на друга.

Робин подавил улыбку и кивнул:

– Возможно, ты и прав, но моя мать на собственном горьком опыте познала, что такое брак без любви. Она была помолвлена, когда еще лежала в колыбели. Они с мужем совершенно не подходили друг другу, и ее жизнь превратилась в ад на земле. Так продолжалось до тех пор, пока он не умер. Велвет – плод огромной любви, и потому невероятно дорога своим родителям. Они предполагали, что ты приедешь на ее шестнадцатый день рождения и несколько месяцев проведешь в поместье, чтобы познакомиться и, узнав ее получше, расположить к себе. Мою сестру берегли как зеницу ока, и вполне возможно, что со временем она влюбилась бы в тебя, но эти неожиданные перемены в твоей жизни и стремление жениться как можно скорее напугали ее. Она совсем тебя не знает, Алекс. К тому же ты ни разу не навестил ее за те годы, что минули со дня вашей помолвки. Ее родители в отъезде, поэтому, получив твое письмо, она почувствовала себя в западне, тем более что наш дядюшка Конн не оказал ей никакой поддержки.

– Но я действительно должен жениться! Одна лишь мысль, что Дан-Брок может унаследовать мой слабовольный идиот зять, сводит меня с ума. Я не могу ждать!

На лице графа было написано такое отчаяние, что Робин смягчился:

– Послушай меня, Алекс. Я унаследовал Линмут, будучи еще младенцем. Мой отец и младший брат умерли во время эпидемии, и я оказался последним представителем нашего рода. И все же прошло почти двадцать лет, прежде чем я женился и обзавелся детьми. Прояви терпение: если ты хочешь завоевать мою сестру и впоследствии счастливо жениться на ней, тебе, дружище, придется овладеть наукой ухаживать. Моя мать и отчим вернутся в Англию через несколько месяцев и, уверен, поддержат тебя, если, конечно, к тому времени Велвет не воспылает к тебе ненавистью.

– Под ухаживаниями ты, как я понимаю, подразумеваешь ваши драгоценные английские правила обращения с девицами?

Робин рассмеялся.

– Не надо ворчать. Это не я послал в Куинс-Молверн записку с требованием выдать мне невесту. Тебе чертовски повезло, что Велвет не напросилась на службу к своей второй крестной – королеве Франции Марго! Умоляю, не будь таким упрямцем, когда речь заходит о моей сестре. Ваш король Джеймс Стюарт однажды займет английский трон, и тогда все мы станем единым целым.

– Черт возьми, Робин, еще никогда в жизни я не ухаживал ни за одной женщиной. Когда мы учились в университете в Париже, а потом путешествовали по Франции и Италии, в этом не было необходимости: были бы деньги, а сантименты ни к чему. В Дан-Броке девицы сами падали к моим ногам, когда я был всего лишь наследником титула, а теперь, когда стал хозяином замка, от них и вовсе отбоя нет.

– В таком случае пришла пора научиться ухаживать за приличной молодой леди, Алекс. Знаешь, это действительно непросто: стихи и цветы, очаровательные подарки и остроумные шутки, нежные слова и комплименты…

– Она такая красивая, – буркнул Брок-Керн, вынув из кармана камзола миниатюрный портрет Велвет.

– Да, она действительно хороша собой, – кивнул Робин, изо всех сил сдерживая улыбку. – А кроме того, умна, независима и крайне избалована.

– О господи! Не пугай меня! И как, скажи на милость, мне, простому горцу, справиться со всем этим? – воскликнул новоиспеченный граф.

– Главное, приятель, ни в коем случае не показывать ей своего страха, – наставительно произнес Робин. – Она девственница, непорочная душа. Ухаживай за ней нежно, но решительно, без сюсюканий. Еще ни один мужчина не пытался добиться ее расположения, так что все будет зависеть от того, как ты себя поставишь.

– Как бы мне хотелось, чтобы она не знала, кто я такой! Было бы здорово встретиться с ней, но не говорить, что я тот самый граф Брок-Керн, от которого она сбежала.

Робин на мгновение задумался, прищурил свои зеленые, цвета спелого лайма, глаза, затем произнес:

– По словам моего дядюшки, Велвет ничего не желает о тебе знать, поскольку ужасно запаниковала при мысли о внезапном замужестве. Возможно, она и помнит твой титул, но готов биться об заклад, что не знает твоего имени. Позволь представить тебя как лорда Гордона, и если Велвет ничего заподозрит, у тебя появится возможность немного за ней поухаживать, да и она наверняка будет чувствовать себя в твоем обществе более непринужденно.

– Но захочет ли она принять ухаживания постороннего мужчины?

– Это будет всего лишь невинный флирт. Все девушки это обожают. – Робин беззаботно рассмеялся. – Им приятно осознавать, что жизнь до свадьбы полна приключений. И потом, уже в браке, им не захочется смотреть на сторону.

Теперь рассмеялся Алекс Гордон.

– И откуда, скажи на милость, у тебя такие познания? Ты ведь моложе меня.

– Это все опыт. Да, ты старше меня на три года, но я уже успел жениться, стать отцом и овдоветь.

– Прискорбно, друг, что так случилось, – тихо сказал Алекс. – Жаль, что мы с Элисон так и не познакомились. Наверняка она была замечательная, коль ты до сих пор так по ней убиваешься.

– Да, ты прав: она действительно была очень славная, – кивнул Робин. – Если бы ты не находился во Франции, мог бы приехать на свадьбу.

– Я там был по заданию его величества: мне много приходится делать для Стюартов. – Он ободряюще улыбнулся. – Не тужи: придем время, и ты встретишь другую девушку, Робин.

– Нет, больше я жениться не намерен, – спокойно, но твердо заявил Робин.

Александр не стал разубеждать друга, а предпочел сменить тему:

– Ну так что, познакомишь меня со своим Лондоном?

– Конечно! С радостью покажу тебе город. А после праздника в честь королевы мы вместе отправимся ко двору. Через несколько дней состоится грандиозное торжество. Уверен, что так в этом доме не веселились с тех пор, когда еще был жив мой отец. На Крещение он всегда устраивал маскарад, и все портные Лондона были загружены работой, поскольку им заказывали самые невообразимые костюмы. После смерти отца мать почти не жила в этом доме: переехала в свой собственный, расположенный по соседству, который, кстати, потом отойдет Велвет.

– Когда познакомишь с сестрой?

– Она приедет сюда за день до праздника. Не робей, Алекс! Велвет, бывает, бузит и швыряется всем, что под руку попадет, но вроде пока никого не укусила.

Алекс бросил на друга уничижительный взгляд, а тот лишь сдавленно фыркнул и озорно рассмеялся.

Спустя несколько дней Робин привез сестру в Линмут-Хаус, с надеждой, что Алекс не ударит лицом в грязь и будет правильно ухаживать за дамой. Велвет тем временем переполнял восторг. Королевский двор, да и сам Лондон произвели на нее неизгладимое впечатление, и это было совершенно неудивительно, учитывая, что ее жизнь в Куинс-Молверне до того текла размеренно и спокойно.

Родовое поместье брата очаровало Велвет, и она с такой непосредственностью восхищалась всем, что ее окружало, что неизменно вызывала улыбки на лицах многочисленных слуг, знавших и ее, и Скай.

– А у меня гость, Велвет, – как бы между прочим заметил Робин.

– Кто?

– Александр Гордон, мой шотландский друг, с которым мы учились в Сорбонне. Я не раз упоминал о нем, помнишь? Мы познакомились в университете, а потом вместе снимали жилье и путешествовали по Европе.

Велвет лишь рассеянно что-то буркнула: друзья брата ее совершенно не интересовали. Все ее внимание сейчас было поглощено украшавшими холл полупрозрачными фарфоровыми вазами с букетами алых дамасских роз.

– Возможно, я познакомлю тебя с ним за ужином.

– С кем?

Велвет вдруг осознала, что не понимает, о чем говорит брат.

– С Александром Гордоном, моим другом, с кем же еще? – немного раздраженно повторил Робин.

– Извини, мне так нравится твой дом, что я забыла обо всем на свете. Обещаю, что вечером буду внимательной и вежливой с твоими гостями. Пэнси еще не приехала из Уайтхолла?

– Я спрошу у экономки, а потом покажу тебе твои апартаменты.

Робин проводил сестру в библиотеку, налил ей легкого фруктового вина, золотом переливавшегося в кубке, а потом вызвал лакея и отправил его на поиски экономки. Та явилась через минуту и, присев в реверансе, заверила госпожу де Мариско, что ее камеристка благополучно прибыла в Линмут-Хаус вместе с гардеробом своей хозяйки и уже готовит для нее ванну.

Велвет поднялась, поцеловала брата и отправилась в сопровождении экономки в отведенную ей комнату. Пожилая женщина буквально светилась от радости в предвкушении порадовать юную леди рассказами о молодости ее матери.

Отведенные Велвет просторные апартаменты состояли из прихожей, чудесной светлой спальни, окна которой выходили на реку и сады, гардеробной и маленькой отдельной комнатки с окном для Пэнси. Девочка была почти ровесницей своей госпожи, но мать отлично ее подготовила. Она так искусно управлялась с волосами, что, когда об этом прознали фрейлины, стала просто нарасхват, если, конечно, позволяла госпожа. А это означало, что фрейлинам, попавшим в немилость к Велвет, ждать помощи от преданной Пэнси не приходилось.

При виде ванны, от которой исходили клубы ароматного пара, девушка не смогла удержаться от бурного выражения восторга. При дворе ей не удавалось купаться слишком часто. Даже когда выдавалась свободная минутка, что, к слову сказать, случалось довольно редко, Велвет приходилось подкупать лакеев королевы, чтобы принесли воды, желательно горячей, в ее крошечную комнатку.