По велению короля

– Прошу вас, подпишите контракты или поставьте крестик, милорд и миледи, – велел священник.

Лэрд, а за ним и Эллен взяли перо, которое служка предварительно окунул в чернила, и подписали свои имена. Духовник слегка удивился, увидев, что они оба, особенно женщина, умеют писать. Он не был уверен, что женщине следует знать грамоту. Это обычно означало, что она и читать научилась, а подобные знания всегда опасны.

Подписи посыпали песком, чтобы просушить чернила, и капнули на пергамент воска. Священник и король прижали к нему свои печатки. Служка унес документы. Одна копия будет храниться в церкви, вторую отдадут лэрду перед отъездом.

– Преклоните колени, – скомандовал духовник.

Эллен показалось, что он слишком быстро пробормотал слова брачной церемонии. Дункан и Эллен ответили на его вопросы и принесли обеты, что было чистой формальностью, поскольку на брачных контрактах уже стояли подписи новобрачных. Святой отец соединил руки жениха и невесты и торжественно произнес:

– Тех, кого Господь соединил, человек да не разлучит. – Он благословил обвенчанную пару и на прощание объявил: – Теперь вы муж и жена. Идите, дети мои, и пусть Господь благословит вас детьми.

Они поднялись и несколько секунд стояли, неловко опустив руки, не зная, что делать. Но тут вмешалась тетка короля:

– Пойдемте. Я велела накрыть свадебный завтрак. В своей столовой.

Она пошла вперед. За ней последовали остальные.

За стол село пятеро. Пейги отправилась в спальню, чтобы достать дорожную одежду хозяйки. Завтрак оказался прекрасным. Перед ними поставили хлебные корки, наполненные горячей овсяной кашей с кусочками сушеных яблок, груш и корицы. Подавали также яйца в сливочном соусе с марсалой, посыпанные мускатным орехом, половину окорока и большой ломоть бекона, не говоря уже о теплом хлебе, сливочном масле, сливовом джеме и твердом, остром сыре. Кубки наполнили густым рубиновым вином.

Присутствующие воздали должное еде, заказанной принцессой Маргарет. Когда завтрак подходил к концу, король встал и поднял кубок:

– Я не подвел тебя, моя прекрасная Эллен. Будь счастлива, и пусть грустные воспоминания останутся в прошлом. Благослови Бог тебя и твоего жениха!

Король выпил. Его примеру последовали остальные.

Теперь наступила очередь Дункана.

– За вас, мой повелитель. Я благодарю вас за то, что наградили меня столь прекрасной женой. Был и остаюсь вашим верным слугой. – Он поклонился королю и обратился к Эллен: – И за мою жену, которая уже принесла в Даффдур свет и счастье. Пусть Господь даст нам много лет совместной жизни и крепких сыновей.

Он поднес к губам ее маленькую ручку и поцеловал, пожирая Эллен глазами. Та залилась краской. Лэрд выпил, остальные сделали то же самое. Этим тостом завершился завтрак. Расцеловав новобрачную в обе щеки, король покинул покои тетки. Монахиня тоже вышла.

– Пойду прикажу, чтобы запрягали коней, – объявил лэрд, поспешив к двери.

– Мы попрощаемся, Эллен, когда ты переоденешься и будешь готова к отъезду, – решила принцесса. – Приходи сюда.

– Спасибо, мадам, – ответила Эллен.

Пейги уже ждала, чтобы помочь ей снять зеленое платье и надеть дорожный костюм. Эллен натянула полотняные штаны и блузу, застегнула на тонкой талии широкий кожаный ремень и накинула безрукавку из оленьей кожи с пуговицами из рога. Сунула ноги в вязаные носки и кожаные сапожки. И только потом заплела длинную косу. Больше она не станет распускать волосы на людях, ибо замужним женщинам это не полагается.

– Все готово? – спросила она у Пейги.

– Да, миледи. Я прикажу мужчинам погрузить в телегу последний сундучок. Хорошо еще, что мы даже не открыли остальные два, с тех пор как приехали сюда. В жизни не думала, что придется вернуться в Даффдур, но буду рада снова его увидеть.

– Я потеряла Лохерн, – вздохнула Эллен. – Может, если бы Болгэр позволил мне получше узнать его, я не испугалась бы так, когда он попытался взять меня силой. Что, если я смогла бы жить с ним и стать ему хорошей женой? Тогда мы сейчас были бы в Лохерне.

– Этот чужак – подлый человек, миледи. Разве можно вынести постоянное присутствие убийцы вашего деда и жениха? Да эти островные шотландцы – почти дикари и многие, как я слышала, имеют больше одной жены. Вы сами видели, он уже успел спутаться с Энис! И, поверьте, не бросил бы ее ради вас! Хорошо, что избавились от него, хотя это стоило вам Лохерна. Лэрд куда лучше Болгэра, это сразу видно, – решительно объявила Пейги. – А теперь нам пора ехать, миледи.

Они вместе вышли из маленькой спальни и увидели Маргарет Стюарт, окруженную ее дамами. Эллен подошла к принцессе и опустилась на колени.

– Мадам, для меня настало время отправиться в путь.

Принцесса тепло улыбнулась и взяла Эллен за руки.

– Ты хорошо служила мне, Эллен Макартур. Мой племянник выбрал тебе в мужья доброго человека, но думаю, ты уже знаешь это. Радуйся такому повороту событий, дитя мое, и знай, что ты навсегда обрела друга в Маргарет Стюарт.

Подавшись вперед, она расцеловала в обе щеки коленопреклоненную девушку.

– А теперь иди и будь счастлива.

Эллен поцеловала руки Маргарет и прошептала:

– Спасибо, мадам, за все, что вы для меня сделали. Я всего лишь простая девушка с гор, но вы были добры ко мне, и я никогда вас не забуду. И если не примете это за дерзость и не посчитаете, что я слишком заношусь, скажу, что вы тоже обрели во мне вечного друга. Прощайте, моя госпожа.

С этими словами Эллен встала, сделала реверанс и попятилась к двери.

– Доброго пути, дитя мое! – крикнула вслед Маргарет Стюарт. Ей было искренне жаль разлучаться с Эллен, но так уж заведено в мире. Люди встречаются и расстаются.

Она вдруг подумала о своей дочери, но тут же выкинула из головы неуместные мысли. Маленькая Маргарет находится там, где и подобает быть незаконнорожденной девочке.

В конюшенном дворе уже ожидали лэрд и его люди. Тут же стояла повозка. Один из мужчин помог Пейги сесть рядом с кучером. Рядом устроилась Мэгги: монахине не подобало сидеть рядом с мужчиной.

Лэрд поднял Эллен в седло, и девушка улыбнулась ему. Он улыбнулся в ответ, неожиданно осознав, что с этого дня она стала его женой. Женой! Теперь он женатый человек. Его братья, Конал и Мердок, наверняка очень удивятся.

Дункан весело усмехнулся и подстегнул коня. Вскоре они оставили замок Стерлинг позади.

В полдень они остановились отдохнуть и напоить коней. На кухне замка им дали с собой мясо, сыр и хлеб. Усевшись на зеленой траве, они стали обедать.

– Мне будет не хватать вас, – призналась сестра Маргарет Мэри. – Я успела забыть, как прекрасна свобода. С детства у меня не было пикников на траве.

– Может, мать-настоятельница разрешит вам приезжать в Даффдур, если мы пришлем приглашение? – спросила Эллен. – Тогда мы сможем устраивать пикники.

– Мы – закрытый орден, – грустно улыбнулась монахиня. – Мне позволили покинуть монастырь только потому, что этого потребовал король, а настоятельница посчитала причину достаточно важной. Может, она разрешит мне приехать, когда ты будешь рожать.

– Ребенок?! Ах да, – пробормотала Эллен, густо краснея. Ей, разумеется, придется рожать лэрду детей, но это потребует определенной степени близости, а они еще даже не целовались. Кроме того, вспоминая поцелуй Болгэра, она вовсе не была уверена, что когда-либо захочет это повторить. Впрочем, только от поцелуев дети не рождаются!

– Сегодня к вечеру мы доберемся до монастыря, – сообщила Мэгги. – Сегодня вы переночуете в странноприимном доме.

– Прекрасно! – рассеянно ответила Эллен. Неужели он возьмет ее сегодня ночью, в монастыре?! Сама эта мысль была греховной!

Эллен нервно вздрогнула.

Монастырь Святой Марии оказался небольшим и очень чистеньким. Их встретила мать-настоятельница. Дункан и Эллен попрощались с Мэгги. Та была явно расстроенной и притихшей. Эллен подумала, как тяжко Мэгги расставаться с братом и светской жизнью, и сочувственно посмотрела ей вслед.

– Следующие несколько месяцев ваша сестра проведет в одиночестве и молитвах, – сурово объявила настоятельница. – Она должна очистить душу от греха и мерзости светской жизни, которую была принуждена вести все это время.

– Она почти все время пробыла в Даффдуре, – тихо ответил лэрд, – и я крайне благодарен, что вы позволили ей приехать и заботиться о моей жене.

– Мне дали понять, что речь идет о подопечной короля, – насторожилась мать-настоятельница.