Навсегда в моем сердце

– Все это выше моих сил, – продолжала причитать Дейдра. – Наверняка у нас не хватит ни еды, ни напитков, чтобы прокормить такую орду. Мы непременно опозоримся, можно не сомневаться.

С каждой минутой сестра нервничала все сильнее, и Велвет попросила, чтобы успокоить ее:

– Расскажи лучше, что ты уже успела сделать.

– Весь дом перевернули вверх дном, – начала Дейдра. – Розовую спальню полностью переделали. Лишь Небесам ведомо, где я размещу остальных гостей! Слава Всевышнему, они останутся всего на одну ночь. Святые мощи господни! Мне остается лишь надеяться, что у нас хватит еды для всей этой оравы!

– Что у вас есть?

Дейдра сдвинула брови, припоминая.

– Шесть дюжин бочонков с устрицами, засыпанных льдом, двадцать четыре молочных поросенка, три кабана, речная форель, двенадцать бараньих ног, дюжина говяжьих туш, по полдюжны косуль и оленей, две дюжины окороков, пять сотен пирожков с начинкой из жаворонков, каплуны в имбирном соусе, по меньше мере три дюжины гусей, фаршированные утки, пироги с голубиным мясом и крольчатиной – и тех, и других по сотне штук. Для нас готовят в каждом доме по соседству. – Дейдра на мгновение замолчала, чтобы перевести дыхание. – Кроме того, мы приготовили блюда с молодым латуком, кресс-салатом, редисом и зеленым луком. Мы так же поставим на столы артишоки в белом вине и глазированную медом морковь. А хлеба у нас столько, что можно накормить целую армию! На десерт подадут фигурное желе, марципан всевозможных расцветок, пирожные с яблоками, персиками, абрикосами и сливами, сладкий заварной крем и первую в этом сезоне клубнику со взбитыми сливками! – торжествующе закончила Дейдра, потом, помолчав, с беспокойством спросила: – Как думаешь, этого хватит?

– Выглядит не слишком изысканно, но, думаю, сойдет, – поддразнила сестру Велвет. – А про вино ты не забыла?

– Нет, конечно. У нас в погребах хранится по две сотни бочонков белого и красного вина из Аршамбо – да благословит Господь твоих деда и бабку! – и сотня бочек девонского сидра, что прислал из Линмута Робин. Ну и, конечно, наш собственный октябрьский эль.

– Ну и ну, – протянула Велвет, – если твои гости не лопнут от обжорства, то уж наверняка потонут в вине!

– О, как бы я хотела, чтобы мама была здесь, а не в Индии! – заломила руки Дейдра.

– Она тебе не нужна, сестренка. Ведь ты подготовилась к встрече королевы точно так же, как это сделала бы она.

– О, Велвет, что бы я без тебя делала, малышка! Ты же останешься на ночь, верно?

Сердце девушки на мгновение замерло в груди.

– Но где же ты меня разместишь? Мне ужасно хочется увидеть королеву. Давай я просто взгляну на нее из-за спин слуг, а потом вернусь домой.

– Нет, ты должна остаться со мной, без тебя я не справлюсь. Особенно в моем нынешнем положении. А переночевать ты можешь в моей гардеробной.

– Кого это ты собираешься уложить спать в гардеробной? – прогремел голос Джона Блейкли, появившегося на пороге залитой утренним солнцем гостиной, где расположились сестры.

– Велвет, – ответила Дейдра. – Я хочу, чтобы она погостила у нас во время визита королевы, Джон.

– Да ради бога, дорогая, – ответствовал лорд Блэкторн, наклоняясь, чтобы поцеловать супругу в лоб. – Насколько я помню, ее величество крестная твоей сестры, так что им не помешает наконец познакомиться. – Джон подошел к столу и наполнил кубок вином из хрустального графина. – К тому же полезно иметь своего человека при дворе.

– Благодарю вас, милорд, и надеюсь, что вы правы, – с притворной застенчивостью произнесла Велвет, приседая перед зятем в реверансе.

Лорд Блэкторн широко улыбнулся в ответ и, глядя на девушку поверх головы жены, заговорщически подмигнул. Святые мощи господни! Сердце Велвет едва не ушло в пятки. Неужели он что-то заподозрил? Но нет, он не может знать о ее планах. Ну конечно, не может!

– Когда вы ожидаете приезда графа в Куинс-Молверн?

Вопрос зятя заставил ее забеспокоиться еще сильнее.

– В письме говорится, что это дело нескольких недель, милорд. Точной даты он не назвал, что довольно беспечно с его стороны.

– Что ж, надеюсь, в ближайшие два дня этого не случится, так что ты сможешь погостить у нас в Блэкторн-Прайори. Да и Дейдре твое присутствие совсем не помешает. – Джон переключил внимание на жену. – Идем, дорогая, я хочу, чтобы ты немного отдохнула перед встречей наших монарших гостей. Я лично проверил, как идут приготовления, и ты, как всегда, оказалась на высоте. Ты прекрасная жена, Дейдра.

– Вот видишь! – Лицо Велвет осветила торжествующая улыбка. – Не об этом ли я тебе говорила, глупая гусыня?

Дейдра покраснела от удовольствия, а потом обратилась к сестре:

– Нужно послать грума в Куинс-Молверн за подходящим нарядом для тебя, Велвет. – Она тяжело поднялась с кресла: седьмой месяц беременности давал о себе знать. – Да, пожалуй, мне действительно лучше прилечь.

Лорд Блэкторн проводил жену в ее покои, а Велвет написала записку леди Сесили и, отправив ее в Куинс-Молверн с одним из конюхов, опустилась в кресло, чтобы в полной мере насладиться собственным торжеством. Девушка совершенно не испытывала угрызений совести из-за того, что решила использовать в своих целях ничего не подозревающую сестру. Кто-то должен взять ситуацию в свои руки, а дядя Конн, судя по всему, совершенно на это не способен. Велвет не покидало ощущение, что она, несмотря на все свои логически обоснованные протесты, все же может оказаться замужем за самоуверенным графом Брок-Керном еще до приезда родителей. А когда те все же возвратятся домой, будет уже поздно. Велвет остро нуждалась в могущественном покровителе. А кто может быть могущественнее королевы Англии? Девушка самодовольно улыбнулась собственным мыслям.

– А, я сразу понял, что ты что-то задумала, – произнес лорд Блэкторн, вновь появляясь на пороге гостиной.

– Это все ваше воображение, милорд, – поспешно возразила Велвет.

– Нет, дорогая, ничего я не вообразил. Надеюсь, ты не собираешься впутывать королеву в историю со своим замужеством. Елизавета Тюдор всегда считала, что нужно беспрекословно подчиняться родителям и непременно исполнять заключенные соглашения. – Лорд Блэкторн внимательно посмотрел на свояченицу, но лицо девушки оставалось совершенно бесстрастным.

– Джон, должно быть, вы считаете меня невероятно испорченной и невоспитанной, коль предполагаете, что я могу втянуть ее величество в семейное дело, – едко заметила Велвет. – Я не собиралась обсуждать свое замужество с королевой, а в Блэкторн-Прайори приехала, чтобы помочь Дейдре чем смогу. И позвольте напомнить вам, что сестра еще несколько месяцев назад обещала, что я смогу приехать и взглянуть на королеву, если та решит остановиться в вашем поместье. Если же вы полагаете, что я появилась здесь, чтобы оказаться в центре скандала, то, пожалуй, сообщу Дейдре, что у меня разболелась голова, и отправлюсь домой.

Лорд Блэкторн не мог отделаться от ощущения, что его юная свояченица вынашивает в голове какой-то план. Но Велвет никогда не была лгуньей, и если сказала, что не станет обсуждать с королевой своей замужество, то ему оставалось лишь поверить ей на слово.

– Нет, дитя мое, останься. Я просто не хочу оказаться втянутым в семейные скандалы, как не хочу и поссориться с твоими родителями. Ведь тебе известно, что когда-то они считали меня неподходящей парой для Дейдры.

От этих слов Велвет ощутила некоторое чувство вины. Ее семья переехала в Куинс-Молверн, когда ей едва исполнилось два года. Дейдре было восемь, а Джону Блейкли – двадцать восемь. Тогда его первая жена, жизнь с которой напоминала сущий ад, была все еще жива. Мария Блейкли лишилась рассудка после того, как спустя десять месяцев после свадьбы их единственный ребенок появился на свет мертвым. Целых восемь лет потом она просидела в собственной спальне: постоянно что-то бормотала, беспрерывно плакала, – и никаких признаков выздоровления.

Поначалу лорд Блэкторн привязался к Дейдре потому, что его мертворожденная дочь была бы ее ровесницей. Жизнь самой девушки была не слишком сладкой, но когда все наладилось, она, почти не знавшая отца, внезапно обнаружила, что обзавелась сразу двумя. Адам де Мариско относился к падчерице с теплом и любовью, хотя и не мог скрыть, что свет в окошке для него Велвет, единственный ребенок. Не окажись рядом Джона Блейкли, жизнь Дейдры была бы куда безрадостнее. Они оба так и не поняли, в какой момент его любовь переросла из отеческой в страстную, а ее – из детской в серьезную и чувственную.

Мария Блейкли утопилась в местном озере, когда Дейдре исполнилось тринадцать лет. Спустя год и день после этого события лорд Блэкторн сделал девушке предложение, и та с радостью его приняла.

Только вот родителям Дейдры перспектива подобного брака пришлась совсем не по душе, и они отказались благословить влюбленных, поскольку считали Джона Блейкли слишком старым для Дейдры, но сгоравший от любви лорд Блэкторн в отчаянии молил их передумать. Дейдра сохла от тоски и с рыданиями отвергала предложения руки и сердца всех завидных женихов, которые к ней сватались. В конце концов настойчивость влюбленных победила, и они сочетались браком спустя четыре месяца после шестнадцатого дня рождения невесты. Еще некоторое время Скай и Адам де Мариско переживали, что их дочь несчастлива в браке, и лишь незадолго до своего отъезда наконец убедились, что Джон Блейкли – самый что ни на есть подходящий муж для их нежной и тихой Дейдры.

– Клянусь вам, Джон, что не доставлю никаких хлопот, – пообещала Велвет.

– Тогда ступай к сестре, дитя мое. Она слишком взволнована, чтобы заснуть, но прилечь все же согласилась.

Стараясь держать себя в руках, Велвет спокойно вышла из комнаты и поспешила в покои сестры. К ее облегчению, Дейдра все же задремала, и Велвет расположилась в гардеробной. Мама и папа наверняка не рассердятся на нее за отказ спешно выйти замуж за шотландского графа. В конце концов, она не говорила, что не намерена выполнять условия соглашения, а всего лишь хотела получше узнать своего суженого и дождаться возвращения родителей из путешествия, прежде чем принять окончательное решение. Не так уж много она просит, вопреки мнению дяди и зятя.

Велвет прикрыла глаза и задремала, а разбудила ее служанка, которая принесла ей одежду.

– Что, уже пора?

– Да, госпожа. Лодема приготовила ванну для вас и миледи.

Велвет поднялась, и служанка помогла ей раздеться. Дейдра уже плескалась в дубовой лохани возле камина со счастливой улыбкой на лице, пока вокруг нее суетилась Лодема, ее бесконечно преданная служанка, сварливо приговаривая:

– Надумали купаться в вашем-то положении. Не слишком это полезно, миледи, вот что я вам скажу.

– Глупости! – Отдых вернул Дейдре уверенность и хорошее настроение, и она крикнула младшей сестре: – Поспеши, Велвет, иначе вода остынет!

Велвет робко вышла из гардеробной, смущаясь собственной наготы, быстро забралась в лохань и зажмурилась от удовольствия.

– Левкой! О, Дейдра, ты не забыла!