Ошо. Ключи к новой жизни. 9 книг

– Я выбираю смерть и покидаю жизнь.

Такие решения нельзя принять внезапно.

Тебе придется идти дюйм за дюймом, подготавливаясь, живя от мгновения к мгновению. И по мере того, как ты знакомишься с красотой неизвестного, это начинает создавать в тебе новое качество. Оно есть, оно просто никогда не используется. Прежде чем придет смерть, продолжай двигаться от известного к неизвестному. Всегда помни, что новое лучше старого.

Говорят, что не все, что старо, золото. Я говорю: даже если это золото, забудь о нем. Выбери новое – золото или нет, неважно. Что важно – это твой выбор: ты выбираешь учиться, ты выбираешь переживать, ты выбираешь идти во тьму. Мало-помалу твоя храбрость начнет функционировать. И острота разума – это не что-то отдельное от храбрости, это почти одно органическое целое.

Со страхом приходит трусость, и она обязательно создает отсталость ума, посредственность. Они взаимосвязаны, они поддерживают друг друга. С храбростью приходят острота, разум, открытость, непредубежденный ум, способность учиться – они приходят вместе.

Начни с простого упражнения. Всегда помни: где бы ни был выбор, выбери неизвестное, рискованное, опасное, незащищенное, и ты никогда не будешь в проигрыше.

И лишь тогда… на этот раз смерть может быть опытом безмерного откровения, может дать тебе новое рождение – не только прозрение, но и определенный выбор. С осознанностью ты можешь выбрать определенную мать, определенного отца. Обычно это происходит бессознательно, просто случайно, но человек, умирающий с осознанностью, рождается с осознанностью.

Ты можешь что-то спросить у моей матери – иногда она приходит сюда… Три дня после моего рождения я не принимал никакого молока, и все беспокоились, волновались. Доктора были встревожены: как выживет этот ребенок, если он просто отказывается от молока? Но они не имели ни малейшего понятия о моем затруднении, о затруднении, которое они для меня создавали. Они пытались меня заставить, как только могли. Ни я не мог им объяснить, ни они не могли понять сами.

В прошлой жизни, прежде чем умереть, я постился. Я хотел завершить двадцатиоднодневный пост, но был убит, прежде чем пост был завершен, – за три дня до этого. Эти три дня остались в моей осознанности даже после рождения; я должен был завершить пост. Я был действительно упрям! Обычно люди не переносят вещи из одной жизни в другую: как только глава закрыта, она закрыта.

Три дня им не удавалось ничего вложить мне в рот; я просто отказывался. Но через три дня я был в полном порядке, и все были удивлены:

– Почему он отказывался три дня? Не было никакой болезни, никакой проблемы – через три дня все пришло в норму.

Я остался для них загадкой. Но об этих вещах я не хочу говорить, потому что они будут гипотетичными, и я никак не могу доказать их научно. И я не хочу давать вам никакого верования; если продолжать говорить об этом, это может создать в ваших умах систему верования.

Вы меня любите, вы мне доверяете, поэтому вы можете начать верить всему, что я говорю. Но я снова и снова настаиваю: все, что не основывается на вашем опыте, принимайте только как гипотезу. Не делайте из этого верования. Если иногда я привожу пример, то из сущей необходимости, потому что люди спрашивают: «Как тебе удалось быть таким храбрым и разумным в детстве?»

Я ничего не сделал, я просто продолжал делать то, что делал в прошлой жизни.

Храбрость придет и к тебе.

Просто начни с небольшой формулы:

Никогда не упускай неизвестного.

Всегда выбирай неизвестное и иди напропалую. Даже если ты пострадаешь, это того стоит – это всегда окупается. Ты всегда выходишь из этого опыта более взрослым, более зрелым, более разумным.

В поисках бесстрашия

Медитационные техники и ответы на вопросы

Каждый боится – это неизбежно. Жизнь так устроена, что человек на это обречен. И те, кто становится бесстрашным, не становятся бесстрашными, практикуя смелость, потому что смелый человек только подавляет страх; на самом деле он не бесстрашен. Человек становится бесстрашным, принимая свои страхи. Дело не в смелости. Просто всматриваясь в факты жизни, человек осознает, что страхи естественны. Он принимает их!

Чувство вины и страх – это одно и то же?

Чувство вины и страх – это не одно и то же. Принятый страх становится свободой; страх отрицаемый, отвергаемый, осужденный становится чувством вины. Если ты принимаешь страх как часть ситуации…

Это часть ситуации. Человек – это часть, очень маленькая, крошечная часть, а целое безгранично: капля, очень маленькая капля, перед целым океаном целого. Возникает дрожь: «Я могу потеряться в целом; моя тождественность потеряется». Это страх смерти. Все страхи – это страх смерти. А страх смерти – это страх уничтожения.

Естественно, человек боится, дрожит. Если ты это принимаешь, если говоришь, что так устроена жизнь, если принимаешь это тотально, дрожь прекращается немедленно, и страх – та же энергия, которая становилась страхом, – разворачивается и становится свободой. Тогда ты знаешь, что даже если капля исчезнет в океане, она будет там. Фактически, она станет всем океаном. Тогда смерть становится нирваной, тогда ты не боишься потерять себя. Тогда ты понимаешь слова Иисуса: «Спасши свою жизнь, ты ее потеряешь, а потеряв, спасешь».

Единственный способ выйти за пределы смерти – это принять смерть. Тогда она исчезает. Единственный способ быть бесстрашным – это принять страх. Тогда эта энергия высвобождается и становится свободой. Но если ты его осуждаешь, если ты его подавляешь, если ты скрываешь тот факт, что боишься, если ты окружаешь себя броней, защищаешься и обороняешься, – тогда возникает чувство вины.

Все подавленное создает вину; все непозволенное создает вину; все, что против природы, создает вину. Тогда ты чувствуешь себя виноватым, потому что лгал другим и себе. Эта неподлинность есть чувство вины.

Ты спрашиваешь: «Страх и чувство вины – это одно и то же?» Нет. Страх может быть виной, может не быть. Все зависит от того, что ты делаешь со страхом. Если ты делаешь с ним что-то неправильное, он становится чувством вины. Если ты просто принимаешь его и ничего не делаешь – делать нечего! – тогда он становится свободой, он становится бесстрашием.

Не говори себе, что ты уродливый, неправильный, грешник. Не осуждай. Кем бы ты ни был, будь собой. Не будь виноватым, не чувствуй себя виноватым. Даже если что-то не в порядке, ты в порядке. Может быть, ты действовал неправильно, но это не значит, что из-за этого не в порядке твое существо. Какое-то действие может быть неправильным, но существо всегда правильно.

Я заметил в себе, что всегда пытаюсь убедить других, что я значителен и силен. Я медитировал на причины этого и думаю, что это страх

Эго всегда исходит из страха. У действительно бесстрашного человека нет эго. Эго – это защита, доспехи. Поскольку ты боишься, ты создаешь впечатление, что ты вот такой-то и такой-то, мм? Чтобы никто не осмелился… это страх, в основе это страх. Хорошо! Ты заглянул в это глубоко и правильно. И как только ты видишь основную причину, все становится очень простым. Обычно люди продолжают бороться с эго, а настоящая проблема – не в эго. Ты борешься с симптомом, не с болезнью. Настоящая болезнь – страх. Ты продолжаешь бороться с эго, и продолжаешь промахиваться мимо цели, потому что эго – это не настоящий враг, ложный. Даже если ты победишь, ты никого не победишь. Ты не можешь победить – только настоящего врага можно победить, не ложного врага, которого вообще не существует. Это фасад. Это все равно что у тебя есть рана, она выглядит уродливо, и ты закрываешь ее украшением.

Однажды случилось так, что я жил в доме одной кинозвезды, и он пригласил много людей на встречу со мной. Была приглашена и одна актриса, у которой были очень красивые часы с очень большим и красивым браслетом. Кто-то, сидящий рядом с ней, спросил ее о часах, и она немного обеспокоилась. Я просто наблюдал. Он хотел посмотреть часы, а она не хотела их снимать. Но человек настаивал, и она их сняла. Тогда я увидел, в чем была проблема. На руке у нее было большое белое пятно, пятно проказы. Она прятала это пятно проказы под браслетом красивых часов. Теперь она была разоблачена – она покрылась потом и стала нервничать…

Эго устроено точно так же. Есть страх, но никто не хочет показывать страх, потому что, если ты покажешь свой страх, найдутся многие люди, которые заставят тебя бояться еще больше. Как только они узнают, что ты в глубоком страхе, каждый из них постарается побольнее тебя ударить. Они будут наслаждаться, унижая тебя, найдя кого-то слабее. Люди любят эксплуатировать, бить лежачего…

Поэтому каждый боится; глубоко внутри создается большое эго, и страх продолжает накачивать больше и больше воздуха в баллон эго, оно становится большим. Адольф Гитлер, Иди Амин из Уганды – человек такого типа становится очень раздутым. И он начинает заставлять других бояться себя. Каждый, кто пытается заставить других бояться, – знай, что глубоко внутри он боится сам, иначе зачем это делать? Какой смысл? Кто будет беспокоиться о том, боишься ты его или нет?

Люди, полные страха, заставляют бояться других, чтобы сами они могли расслабиться. Они прекрасно знают, что теперь ты их не тронешь, не пересечешь их границ.

Ты заглянул глубоко – так точно и есть. Поэтому не борись с эго. Лучше наблюдай страх и прими его. Он естествен… это часть жизни. Нет необходимости его прятать; не нужно и притворяться. Он есть – все человеческие существа полны страха. Это часть человечности. Прими это, и в то мгновение, когда ты его примешь, эго исчезнет, потому что тогда в существовании эго нет смысла. Борьба с эго не поможет; принятие страха поможет тотчас же. Тогда ты знаешь, что да, ты такой крошечный в такой безграничной вселенной – как не бояться? Жизнь окружена смертью – как можно не бояться? В любой момент мы можем исчезнуть… какая-то мелочь испортится, и мы исчезнем – как можно не бояться? Когда ты принимаешь, страх исчезает, потому что нет смысла. Если ты принимаешь, ты принимаешь его как должное – это так и есть!

Не противопоставляй ему ничего, чтобы его спрятать. А когда ты ему ничего не противопоставляешь, он просто уменьшается. Я не говорю, что в тебе не будет страха – я говорю, что ты не будешь испуган. Страх будет, но тебе не будет страшно. Ты понимаешь меня? Боязнь подразумевает, что ты против страха, – ты не хочешь, чтобы он был, а он есть.

Когда ты его принимаешь… Деревья зеленые; человечество полно страха. Что делать? Деревья не прячутся. Каждый обречен умереть. Страх – это тень смерти. Прими его!

Оставаясь наедине с собой, я чувствую, что могу немного расслабиться и любить людей, но когда я оказываюсь среди них, ставни закрываются

Трудно любить реальных людей, потому что реальный человек не станет соответствовать твоим ожиданиям. Он и не должен. Он живет не для того, чтобы соответствовать чьим-то ожиданиям, он должен прожить собственную жизнь. А когда он движется в направлении, которое тебе претит и противоречит твоим чувствам, эмоциям, твоему существу, это становится трудно.

Очень легко думать о любви. Очень трудно любить. Очень легко любить весь мир. Настоящая трудность в том, чтобы любить реальное человеческое существо. Очень легко любить Бога или человечество. Настоящая проблема возникает, когда ты лицом к лицу сталкиваешься с реальным человеком. Столкнуться с ним лицом к лицу значит претерпеть великую перемену и принять великий вызов.

Он не будет твоим рабом, и ты не будешь его рабом. Вот где возникает настоящая проблема. Если ты будешь рабом или он будет рабом, проблемы нет. Проблема возникает, потому что никто не предназначен для роли раба – и никто не может быть рабом. Каждый остается свободным радикалом… все существо состоит из свободы. Человек есть свобода.

Поэтому помни: это настоящая проблема, она не имеет ничего общего лично с тобой. Проблема связана со всем явлением любви. Не делай это личной проблемой, иначе ты окажешься в затруднении. Каждому в большей или меньшей мере приходится сталкиваться с одной и той же проблемой. Я никогда не встречал человека, у которого не было бы трудностей в любви. Это как-то связано с любовью, с самим миром любви.

Сами отношения приводят тебя в такие ситуации, в которых возникают проблемы… и хорошо через них пройти. На Востоке люди бежали, просто видя, что это трудно. Они стали отрицать любовь, отвергать любовь. Они лишили себя любви и назвали это не-привязанностью. Мало-помалу они омертвели. Любовь почти исчезла с Востока, осталась только медитация.

Медитация означает, что ты хорошо себя чувствуешь в одиночестве. Медитация означает, что ты связан только с самим собой. Твой круг замыкается на тебе самом, ты не выходишь из него. Конечно, девяносто девять процентов твоих проблем решены – но великой ценой. Теперь ты будешь менее встревоженным. Восточный человек не так тревожен, не так напряжен… почти что живет во внутренней пещере, защищенный, с закрытыми глазами. Он не позволяет своей энергии двигаться. Он создает короткое замыкание… небольшое движение энергии внутри его существа, и он доволен. Но это счастье немного мертво. Его счастье – только торжество, не радость.

Самое большее, ты можешь сказать, что это не несчастье. Самое большее, что можно сказать об этом, негативно, все равно что вместо того, чтобы сказать, что ты здоров, сказать, что у тебя нет никакой болезни. Но в этом мало здоровья. В здоровье должно быть что-то утвердительное, какое-то собственное свечение – не просто отсутствие болезни. В таком смысле и мертвое тело здорово, потому что у него нет никаких болезней.

Поэтому на Востоке мы попытались жить без любви, отречься от мира – это значит отречься от любви – отречься от женщины, отречься от мужчины, от всех возможностей, в которых может цвести любовь. Джайнским, индуистским монахам не разрешается разговаривать с женщиной наедине; им не разрешается касаться женщины, не разрешается встречаться с ней лицом к лицу. Если женщина приходит и о чем-то спрашивает, они должны опустить глаза. Они должны смотреть на кончик носа, чтобы не увидеть женщину даже по ошибке. Потому что, кто знает… что-то может щелкнуть… и человек почти беспомощен в руках любви.

Они не живут в домах людей, они не остаются долго на одном месте, потому что становится возможной привязанность, любовь. Они продолжают двигаться, бродить, избегать – избегать любых отношений. Они достигли определенного качества покоя. Они безмятежные люди, не отвлеченные миром, но не счастливые, не празднующие.

На Западе случилось противоположное. Люди попытались найти счастье в любви и создали много проблем. Они потеряли всякий контакт с самими собой. Они далеко отошли от самих себя и не знают, как вернуться снова. Они не знают пути, они не знают, где их дом. Они чувствуют себя бессмысленными, бездомными и продолжают прилагать больше и больше усилий в любви, с этой женщиной, с этим мужчиной – любви гетеросексуальной, гомосексуальной, автосексуальной. Они пытаются изо всех сил, но чувствуют себя пустыми, потому что сама по себе любовь может дать тебе счастье, но в нем не будет молчания. А когда счастье без молчания, снова чего-то не хватает.

Когда ты счастлив без молчания, твое счастье подобно лихорадке, волнению… много шума из ничего. Это судорожное состояние создаст в тебе большое напряжение, и из него ничего не происходит, просто гонка, погоня. И однажды человек осознает, что все попытки были безосновательными, потому что он пытался найти другого, тогда как не нашел еще самого себя.