Интуиция. Знание за пределами логики

Двери интуиции раскрываются в медитации. Медитация просто стучит в двери интуиции. Интуиция тоже совершенно готова. Она не растет; ты унаследовал от существования и ее. Интуиция – это твое сознание, твое существо.

Интеллект – это твой ум. Инстинкт – твое тело. И точно как инстинкт безупречно действует в отношении тела, интуиция безупречно действует в отношении сознания. Интеллект находится между ними – коридор, по которому нужно пройти, мост, который нужно пересечь. Но есть многие люди, миллионы людей, которые никогда не пересекают мост. Они просто сидят на мосту, думая, что прибыли домой.

Дом – на дальнем берегу, за мостом. Мост соединяет инстинкт и интуицию. Но все зависит от тебя. Ты можешь начать строить на мосту дом – тогда ты заблудишься.

Интеллект не станет тебе домом. Это очень небольшой инструмент, который нужно использовать лишь для того, чтобы перейти от инстинкта к интуиции. Поэтому разумным можно назвать только человека, который использует интеллект, чтобы выйти за его пределы.

Интуиция экзистенциальна. Интуиция естественна. Интеллект только спотыкается в темноте. Чем быстрее ты выйдешь за пределы интеллекта, тем лучше; интеллект может быть преградой для тех, кто думает, что за его пределами ничего нет. Интеллект может быть прекрасным путем сообщения для тех, кто понимает, что за его пределами, бесспорно, что-то есть.

Наука остановилась на интеллекте – именно поэтому она не может воспринять ничего от сознания. Интеллект без разбуженной интуиции – одна из самых опасных вещей в мире. И мы живем под угрозой интеллекта, потому что интеллект дал науке огромные силы. Но эти силы находятся в руках детей, не в руках мудрецов.

Интуиция делает человека мудрым – назовите это просветлением, назовите это пробуждением; все это просто разные названия мудрости. Лишь в руках мудрости интеллект можно использовать, как прекрасного слугу.

И инстинкт с интуицией прекрасно действуют вместе: один на физическом уровне, другая на духовном уровне. Все проблемы человечества сводятся к тому, что оно застряло посередине, в уме, в интеллекте. Тогда ты получишь страдание, тревогу, агонию и бессмысленность, и все возможные напряжения без всякой возможности выхода.

Интеллект из всего делает проблему и не знает совершенно никаких решений. Инстинкт никогда не создает никаких проблем, и ему не нужны никакие решения; он просто действует естественно. Интуиция – это чистое решение, в ней нет никаких проблем. У интеллекта есть только проблемы, никаких решений нет.

Если ты правильно видишь разделение, понять это очень просто: если недоступен инстинкт, ты будешь жить, как мертвый. А если недоступна интуиция, в твоей жизни не будет смысла – ты просто тащишься по жизни. Это своего рода овощное существование.

Интуиция приносит смысл, славу, радость, благословения. Интуиция дает вам секреты существования, приносит безмерное молчание, безмятежность, которые нельзя потревожить и нельзя отнять.

С инстинктом и интуицией, действующими вместе, ты можешь также использовать по назначению и интеллект. Иначе у тебя есть только средства, но нет целей. Интеллект не имеет никакого понятия о целях. Это создало сегодняшнюю ситуацию в мире – наука продолжает производить вещи, но не знает, зачем. Политики продолжают использовать эти вещи, не сознавая, что они разрушительны, что они готовят всемирное самоубийство. Мир нуждается в великом бунте, который вывел бы его за пределы интеллекта, в тишину интуиции.

Само слово интуиция[3 - Intuition (англ)] нужно понять. Вы знаете слово «обучение»[4 - Tuition (англ).] – обучение приходит снаружи, вас учит кто-то, учитель[5 - Tutor (англ).]. Интуиция означает что-то такое, что внутри твоего существа; это твой потенциал, и именно поэтому она называет интуицией[6 - In (англ.) – здесь, внутри.]. Мудрость никогда не бывает заимствованной, а заимствованное никогда не бывает мудростью. И пока у тебя нет своей собственной мудрости, собственной ясности, собственных глаз, чтобы видеть, ты не сможешь понять тайну существования.

Что касается меня, я всецело за инстинкт. Не тревожьте его.

Все религии учили вас идти против инстинкта – что такое пост, как не нарушение инстинкта? Твое тело голодно и просит пищи, а ты по духовным причинам моришь его голодом. Странная духовность владеет вашими существами. Это должно называться глупостью, а не духовностью. Инстинкт просит воды, тело испытывает жажду; телу это нужно. Но ваши религии… Джайнизм никому не разрешает даже пить воду ночью. Что касается тела, оно может хотеть пить, особенно летом и в такой стране, как Индия, – а джайны есть только в Индии. В детстве я испытывал чувство вины, потому что мне приходилось красть ночью воду. Жарким летом я не мог спать без того, чтобы не попить воды хотя бы один раз за ночь, но при этом я чувствовал, что делаю что-то нехорошее, что совершаю грех. Людям навязывают странные и глупые идеи.

Я за инстинкт. И это один из секретов, которые я хочу вам раскрыть: если ты всецело за инстинкт, тебе легко будет найти дорогу к интуиции. Потому что они – одно и то же, хотя и действуют на разных уровнях: один действует на материальном уровне, другая – на духовном. Если принять свою инстинктивную жизнь абсолютно радостно, без всякого чувства вины, это поможет раскрыть двери интуиции – потому что они сами ничем не отличаются, отличаются только их уровни. И точно так же, как инстинкт действует прекрасно, тихо и без всякого шума, действует интуиция – и даже еще тише, еще прекраснее.

Интеллект – это беспокойство. Но от нас зависит, сделать его беспокойством или опорой для следующего шага. Встретив на улице камень, ты можешь либо счесть его препятствием, либо опереться на него, чтобы подняться на высший уровень. Те, кто понимает, используют интеллект, как опору. Но массы находятся под контролем религий, которые учат их: «Используйте интеллект как силу, подавляющую инстинкт». Они увлекаются борьбой с инстинктом и совершенно забывают об интуиции. Вся их энергия уходит на борьбу с собственной жизненной силой. И если ты постоянно борешься с инстинктом…

Джайнский монах должен оставаться голым круглый год, даже зимой, даже холодными ночами. Ему нельзя пользоваться матрасом, нельзя укрываться одеялом, он ни днем, ни ночью не может ничем прикрыть свое тело. Он должен поститься. Чем дольше он постится, тем более святым становится в глазах людей такой же обусловленности – тридцать дней, сорок дней… Это борьба против тела. Это подчинение тела и материального, это победа духа над телом. Эта ситуация свойственна всем религиям, с разными суевериями. Они обращают энергию вашего интеллекта против инстинкта, и это разрушает все возможности того, чтобы распустился цветок интуиции.

Интуиция – это мистическая роза, которая ведет тебя к предельному экстазу и бессмертной жизни. Но люди, кажется, абсолютно беспомощны в руках мертвого прошлого. Что бы им ни говорили старые писания, они это делают, не принимая во внимание всю науку человека.

Вот три слоя науки человека. Инстинкту должно быть позволено течь в расслаблении. Никогда ни по каким причинам не вмешивайтесь в него интеллектом. А интеллект нужно использовать, как вход в интуицию. Он просто должен уступить место интуиции, чтобы она могла управлять твоей жизнью. Тогда твоя жизнь – это жизнь несказанного света, сияния. Она становится постоянным празднованием.

Три Ступени Лестницы

Интуиция – высочайшая ступень лестницы, лестницы сознания. Ее можно подразделить на три части: первая и низшая – инстинкт; вторая, средняя, – интеллект; третья, высшая – интуиция.

Все три начинаются с ин-[7 - От In (англ). – здесь, внутри.]. Это осмыслено. Это значит, что все эти качества рождаются внутри. Им нельзя научиться, невозможно их взрастить ни с какой внешней помощью.

Инстинкт – это животный мир, все животные инстинктивны. Даже если иногда вы видите в них признаки других вещей, это ваша проекция. Например, вы видите в животных любовь – мать смотрит на детей с большой любовью, заботой, и вы думаете, что это не просто инстинкт, не просто биология, это что-то высшее. Ничего высшего нет, это просто биология. Мать делает это, как робот в руках природы. Она беспомощна – она вынуждена это делать.

У многих животных в самцах нет инстинктивных отеческих чувств; напротив, многие из них убивают собственных детей и съедают их. Например, у крокодилов жизнь детенышей подвергается постоянной опасности. Мать защищает детенышей и борется за их жизнь, но отец хочет только хорошо пообедать! У отца нет отцовского инстинкта; фактически отец – это человеческое изобретение. Матери-крокодилице приходится держать детенышей во рту, чтобы защитить их от отца. У нее большой рот – у всех женщин большой рот[8 - Игра слов: «big mouth» (англ.) – болтун, болтушка.] – и ей удается вместить в нем почти дюжину детенышей. В пасти матери, за ее острыми зубами детеныши в полной безопасности. Самое трудное для детей – это сообразить, кто их мать, а кто отец, потому что они выглядят одинаково. И иногда детеныши приближаются к отцу, попадают к нему в пасть, и их больше нет, они больше не увидят света.

Но мать пытается бороться, защищать. Может быть, именно поэтому природа дает крокодилам такое обилие детенышей: каждый год их рождается дюжина. Если ей удастся сохранить хотя бы двоих, это удержит численность вида на прежнем уровне, но ей удается защитить почти половину детенышей.

Каждый, кто на это смотрит, почувствует, что отец очень жесток, что в нем нет никакого сострадания, любви, а мать ведет себя очень по-матерински. Но вы просто проецируете свои идеи. Мать защищает детенышей без всякой сознательной причины; ее гормоны велят ей их защищать, а отец не имеет с этими гормонами ничего общего. Если ему ввести те же гормоны, он перестанет убивать своих детей. Таким образом, дело не в психологии, дело в химии, это не более чем биохимия.

Девяносто процентов человеческой жизни все еще остается частью животного мира. Мы живем инстинктами.

Ты влюбляешься в женщину, или женщина влюбляется в тебя, и ты думаешь, что это что-то великое. В этом нет ничего великого, это просто инстинктивное волнение: влечение гормонов к противоположным гормонам. Вы просто играете в руках природы. Никакое животное не заботится о тонкостях и нюансах любви, но человек чувствует, что просто инстинкт оскорбителен, унизителен. Твоя любовь – просто биохимия? Твоя любовь – это поэзия, искусство, твоя любовь – это философия, но биохимия? Кажется, вы стыдитесь своей биологии, своей химии, своей природы.

Но это не способ понимания. Ты должен точно понять, что есть что. Различия должны быть очень ясными, иначе ты будешь оставаться в вечном замешательстве. Твое эго будет продолжать заставлять тебя проецировать как можно более высокие вещи на реальность, не превосходящую самый нижний слой.

Твоя любовь – это только иллюзия, создаваемая химией. Только подумай: если удалить романтическую идею любви, не думаю, что какие-нибудь мужчина и женщина смогли бы выносить секс и его абсурдность. Это выглядело бы так глупо. Только уберите романтические идеи и начните думать в простых терминах биологии и химии; тогда ваш секс заставит вас чувствовать стыд. Хвастаться нечем. Просто представь себя занимающимся любовью с женщиной или мужчиной, без всякой романтики, без всякой поэзии, без Омара Хайяма, без Шелли, без Байрона – просто процесс репродукции, потому что природа хочет воссоздаться посредством тебя, потому что природа знает, что ты умрешь. Ты не постоянен, и прежде чем ты умрешь природа хочет продолжить жизнь. Но человек не может двигаться в секс, если только в нем нет чего-то романтичного, поэтому столько дыма поднимается вокруг секса, который он называет любовью. Он притворяется, он даже верит, что это любовь – но наблюдай пристальнее.

Тебя интересует мужчина или женщина. Естественный инстинкт женщины – играть в прятки. Очень странно, что во всех культурах, во всем мире все дети обязательно играют в две игры. У них разные религии, разные культуры, разные расы, разные общества, разные языки – все разное – но, что касается этих двух игр, неважно, родились они в Африке, в Китае, в Америке или в Индии. Одна из этих игр – прятки. Странно, что во всем мире, на всей земле нет ни одной культуры, в которой дети не играли бы в прятки. Кажется, в этом есть что-то инстинктивное, словно они готовятся к какой-то большей игре в прятки. Это только репетиция; впоследствии эта игра продолжается всю жизнь.

Женщина – это всегда игрок, который пытается спрятаться, а мужчина – это всегда герой, который ищет. Для него искать – это вызов: чем больше женщина прячется, тем больший он чувствует вызов, и тем более он взволнован.

Но все дети во всем мире играют в прятки. Никто их не этому учит; как это становится повсеместным? Наверное, это приходит из их внутренней природы – какой-то импульс искать, находить, какой-то вызов.

Эти вещи происходят естественно – никто их не решает, это часть твоей биологической природы. Но природа была достаточно мудра, чтобы дать тебе иллюзию любви; иначе ни в каких в целях репродукции и продолжения жизни вы не станете делать все те восемьдесят четыре упражнения, которые предписывает Ватсаяна, – странные, уродливые, глупые. Если убрать любовь, обнаженный секс выглядит действительно животным. Это одна из проблем, которые все время беспокоили человечество и беспокоят до сих пор. Можно только надеяться, что в будущем мы сделаем это более понятным.

Мужчина продолжает искать, убеждать, писать любовные письма, посылать подарки и делать все, что только в его силах; но как только секс удовлетворен, он начинает терять интерес. Это не что-то такое, что он делает умышленно. Он не хочет ранить; особенно он не хочет ранить человека, которого любит. Но так работает биология. Вся эта романтика и вся эта любовь были только дымом, в котором природа пыталась скрыть сексуальную часть, которая сама по себе выглядит уродливо, и поэтому ей придана красивая оболочка.

Но как только работа природы над тобой выполнена, весь этот дым рассеивается. Инстинкт знает только секс. Любовь – это только сахарная глазурь на горькой пилюле, чтобы тебе легче было ее проглотить. Не продолжай держать ее во рту, иначе ты не сможешь ее проглотить; вскоре тонкая сахарная оболочка растает, и ты выплюнешь горькую пилюлю.

Поэтому любовники так торопятся, когда занимаются любовью. Зачем торопиться? Почему нельзя подождать? Слой сахара очень тонкий, и они боятся, что если это случится слишком поздно, сахар растворится, и все станет горьким, очень горьким.

Инстинкт не делает тебя человеком, он просто удерживает тебя в состоянии животного – двуногого, но животного.

Вторая ступень, интеллект, дает тебе нечто высшее, чем биология, химия, животная природа. Интеллект тоже рождается внутри, как и интуиция, как и инстинкт. Нет способа увеличить интеллектуальные возможности; все, что можно сделать, – это реализовать имеющийся потенциал, и это выглядит, как рост интеллекта. Реальность в том, что самый разумный человек использует только пятнадцать процентов своего потенциала; нормальный, обычный, заурядный человек использует только шесть – семь процентов. Восемьдесят пять процентов разума остаются неиспользованными даже у Альберта Эйнштейна или Бертрана Расселла. Эти восемьдесят пять процентов можно реализовать, и они могут стать великим ростом. Ты подумаешь, что, конечно, твой разум возрос. Но ты просто открыл заново и вновь предъявил права на то, что всегда было твоим.

Мы нашли способы учить интеллекту и увеличивать силу памяти. Все школы, колледжи и университеты – вся система образования в мире делает только одно: обостряет интеллект. Но возникла проблема, которую не предвидели создатели системы образования. Когда интеллект получает некоторую власть, он начинает вмешиваться в дела инстинкта. Возникают соревнование, борьба.

Интеллект пытается доминировать, и поскольку логика на его стороне: логическое мышление, аргументы, тысяча и одно доказательство – у него может получиться, в том что касается сознательного ума, убедить тебя, что инстинкт – это что-то плохое. Именно поэтому все религии осуждали инстинкт.

Все это только интеллектуальные игры: инстинкт – это часть бессознательного ума, а интеллект – часть сознательного ума, но проблема в том, что сознательный ум – это только одна десятая часть бессознательного. Это похоже на айсберг: одна десятая часть видна над водой, девять десятых скрыты под ее поверхностью. Твой сознательный ум – это только одна десятая часть, но он виден; ты знаешь о нем. Ты ничего не знаешь о своем бессознательном уме.

Сознательному уму учат в школах, в колледжах, а университетах, в церквях, в синагогах – везде. И это настраивает твой сознательный ум против бессознательного. Это очень уродливое явление; тебя делают противоестественным, тебя настраивают против самого себя.

Но бессознательный ум всегда молчит; он в глубокой темноте. Он совершенно не заботится о сознательном уме. Что бы ты ни решил сознательным умом, это может быть в любой момент отброшено бессознательным, потому что у него в девять раз больше силы. Он не беспокоится о твоей логике, о логическом мышлении – вообще ни о чем.

Не без причины даже такой человек, как Гаутама Будда, был против того, чтобы посвящать в свою коммуну женщин. Он хотел, чтобы это была чисто мужская коммуна, и чтобы в ней не было никаких женщин. Я против этого подхода, но я понимаю его причину. О его причине нужно подумать. Он осознавал, что как только появятся женщины… что тогда делать с бессознательным умом мужчин? Это вопрос психологии, не религии.

Зигмунд Фрейд, Юнг или Адлер – пигмеи рядом с Гаутамой Буддой. Бесчеловечным кажется не посвящать женщин, но если заглянуть в его прозрение, вы удивитесь: у этого человека были серьезные основания. Дело было не в женщине; он настаивал на самом деле не на том, чтобы не пускать женщин. Он говорил: «Я знаю, что вы не сможете победить бессознательное». В действительности это было не осуждением женщин, это было осуждением учеников. Он говорил, что принятие женщин создало бы ситуацию, в которой бессознательное захватило бы всю власть.

Он всеми возможными способами пытался это предотвратить. Он говорил своим монахам, чтобы они ходили, глядя только себе под ноги, чтобы они не могли увидеть лицо женщины на дороге или где-нибудь еще; самое большее, они могли увидеть ноги. Он говорил своим монахам: «Не касайтесь женщины, не говорите с женщиной». Один из его учеников настаивал. Он сказал:

– В некоторых ситуациях: например, женщина упала на дороге, больна или умирает, – ты хочешь, чтобы мы не заговорили с ней, не спросили, где она живет? Ты хочешь, чтобы мы ее не касались и не отнесли домой?

Он сказал: