Власть, политика, изменения. Что я могу сделать, чтобы мир стал лучше?

В мире слишком много говорят о любви. Каждый любит всех поголовно, каждый говорит о любви, но все эти разговоры – простое «бла-бла-бла»! Так происходит во всем мире. Все говорят о любви, и эти диалоги прекрасны, но в действительности вы повсюду встречаете ненависть.

Религии ненавидят друг друга. Нации ненавидят друг друга. Политические партии ненавидят друг друга. Разные социальные классы ненавидят друг друга. Только посмотрите внимательней, и вы удивитесь, как много повсюду источников ненависти. Хотя бы раз в десять лет, в двенадцать лет возникает потребность в мировой войне – столько повсюду ненависти, а ведь она продолжает накапливаться. Каждый день вы проявляете свою ненависть, и все равно она накапливается, и ее так много, что каждые десять, каждые двадцать лет разражается мировая война. За три тысячи лет в мире произошло пять тысяч войн. Кто за это в ответе? Доброжелатели, которые постоянно стараются учить вас любви, доброте, состраданию. Ненависти никто не учит, поэтому она всегда при нас, гораздо более сильная, гораздо более яркая, юная и свежая.

Я бы хотел, чтобы наступило такое время, когда никто не будет учить вас любви. Пусть вас наконец оставят в покое. Лучше бы вам сказали, чтобы вы больше старались осознать все, что с вами происходит – любовь это или ненависть, не столь важно. Единственное, что важно, – когда вы ненавидите, делайте это осознанно. И если вы любите, любите осознанно.

Если бы я вас учил, я бы не говорил вам, кого любить, как любить. Это бессмысленно. Любовь – это ваше врожденное качество. Вы рождаетесь с ней, так же как и с ненавистью. Я буду учить вас осознанности. Еще до того, как с вами что-то случится – вы испытаете любовь или ненависть, гнев, страсть, сострадание или что-то еще, – обретите осознанность. Пусть все проистекает из вашей осознанности.

Чудо осознанности в том, что она просто растворяет в вас все безобразное, превращая его в прекрасное, – вам даже не нужно для этого ничего говорить, не нужно ничего делать.

Осознанность – преобразующая сила.

К примеру, если вы осознаете свой гнев, он вас оставит. Если вы осознаете в себе любовь, она станет сильнее. Если вы одержимы ненавистью, но вы осознаете ее, она сойдет на нет, рассеется. Очень скоро вы обнаружите, что облако ненависти исчезло, и вместо него осталось нечто качественно противоположное – смесь сострадания, доброты и любви – словно шлейф тонкого аромата.

Вот каковы мои критерии:

Все, что становится глубже, когда вы осознанны, – добродетель. Все, что исчезает, когда вы осознанны, – грех. Это мое понимание. Я не называю то или иное действие грехом или добродетелью, не говорю, что они правильные или неправильные – действия не обладают такими качествами. Все зависит от вашей осознанности.

Стоит всего лишь попробовать, и вы поразитесь тому, что в вас есть качества, которым не устоять перед лицом осознанности: они просто исчезают.

Осознанность действует почти как волшебство.

Вы можете поэкспериментировать, проверить то, о чем я говорю. Я не прошу, чтобы вы верили на слово, потому что вера здесь не поможет. Вам придется поэкспериментировать. И вы увидите, что из того, что в вас есть, останется, а что исчезнет.

И только вы сами можете определить, что для вас правильно, а что неправильно. Продолжайте сохранять осознанность во время всех ваших действий, и тогда в вашей жизни никогда не будет ненависти, гнева, ревности. При этом вам не нужно будет их отбрасывать, или подавлять, или освобождаться от них, или использовать какие-то практики, чтобы им противостоять. Нет, вам ничего не нужно делать – не нужно даже касаться всего этого. В этом красота осознанности: она никогда ничего не подавляет, но некоторые качества буквально растворяются в свете осознанности и преобразуются. А другие, напротив, усиливаются, приобретают большую цельность, делаются более глубокими – любовь, сострадание, доброта, дружелюбие, понимание.

До сих пор все религии заставляли людей сосредоточивать свой разум на действиях. И навешивали ярлыки: это плохо, это хорошо, это вы должны делать, а это не должны. Я хочу расставить акценты абсолютно по-новому.

Действия не имеют ничего общего с понятиями «правильно» и «неправильно». Все определяете вы, ваша осознанность. Любое действие, совершаемое осознанно, может стать прекрасным; такое же действие, совершаемое неосознанно, может оказаться отвратительным. Пребывая в осознанности, в одной ситуации вы можете прервать какое-то действие, а в другой – продолжить его, сделать еще более весомым, вложить еще больше сил. Так, никакие действия, никакие эмоции не обладают неизменными качествами – все зависит от тысячи разных нюансов. Но ваша осознанность учитывает все, и вам не нужно ни о чем беспокоиться. Она подобна свету, в котором вы все вещи приобретают ясные очертания, и вы можете в этом убедиться.

* * *

Один монах, дзен-буддист, на протяжении всей своей жизни много раз попадал в тюрьму. Это был великий мастер, и у него были тысячи учеников. Даже судьи его любили и уважали. Они спрашивали его с мольбой:

– Почему ты поступаешь так странно? Мы не можем понять, это за пределами нашего разумения.

А он крал всякие мелочи у своих же учеников, и, естественно, это противоречило закону.

Судьи говорили:

– Определенно, за этим стоит что-то большее. Иначе зачем тебе красть одну туфлю – она бесполезна, ты не сможешь ее носить. А мы вынуждены посадить тебя на два месяца в тюрьму.

А мастер дзен всегда очень радовался, когда это слышал, и обычно говорил судьям:

– А не могли бы вы назначить мне срок побольше? Ведь в любом случае, когда я выйду, я опять это сделаю, и вам снова придется меня отправить в тюрьму. Так почему бы вам сразу не посадить меня на долгое время и тем самым избавиться от необходимости каждый раз заново арестовывать меня?

И только под конец его жизни, когда он умирал, ученики обратились к нему с вопросом:

– Позволь нам хотя бы теперь спросить, ведь иначе у нас больше не будет возможности узнать, почему ты крал все эти вещи – вещи, которые были тебе совсем не нужны. Мы всегда были готовы принести тебе все, что бы ты ни захотел, но ты никогда ничего не просил, никогда ничего не говорил.

Он засмеялся и сказал:

– На самом деле причина была в том, что мне хотелось как можно дольше оставаться в тюрьме. В ней сидят три тысячи человек, и среди этих трех тысяч я нашел больше невинных, естественных людей, чем можно найти на воле. К тому же на воле много мастеров, много религий, и они делают свое дело. А об этих бедных людях в тюрьме никто не заботится. Когда я там находился, я учил их медитации, я учил их, как быть осознанными – тюрьма превратилась в монастырь! Мы полностью ее изменили. Все заключенные теперь медитируют. И тюремный надзиратель ничего не может заметить, потому что они все делают осознанно. Они продолжают выполнять ту же самую работу, что и раньше: если кололи дрова, колют дрова, если разбивали камни, разбивают камни, если мостили дорогу, мостят дорогу. Они делают все то же, что и раньше, но совсем по-другому.

– И самый лучший монастырь из всех, которые я знаю, – сказал он, – это тюрьма, в которую меня постоянно отправляли, потому что там сидят люди, осужденные практически на всю жизнь – на двадцать лет, на тридцать. А это замечательная возможность: тридцать лет они могут спокойно медитировать без всяких помех со стороны внешнего мира. Где еще я мог найти таких людей? И я безмерно счастлив, потому что я оставляю после себя, в этой тюрьме, линию преемственности, которая будет сохраняться веками. Эта тюрьма всегда будет совершенно особой тюрьмой. Каждый, кто туда попадет, окажется вовлечен в медитацию, потому что там всегда будет кто-то из старожилов.

* * *

Итак, если взглянуть со стороны, тот, кто ворует, поступает плохо, а человек, который постоянно попадает в тюрьму, которого раз за разом приговаривают к заключению, – несомненно, преступник. Но если принять в расчет сознание этого человека и действия, которые проистекают из такого сознания, все выглядит совсем иначе.

Никогда никого не судите по поступкам, потому что главное – это не поступки, а сознание, исходя из которого они совершались. Но мы всегда судим по поступкам, потому что поступки мы можем видеть так же, как объекты. А сознания мы не видим.

* * *

В одном дзен-монастыре произошла такая история… В его здании было два крыла, левое и правое – монастырь так был построен. В одном крыле жили пятьсот монахов и в другом пятьсот, а посередине, между ними, располагался дом Мастера.

У Мастера была кошка, очень красивая. И все ученики ее очень любили. Но время от времени возникали ссоры – из-за того что ученики из левого крыла хотели взять кошку к себе (по случаю какого-то праздника), но правое крыло не хотело им ее отдавать. Так кошка стала постоянным поводом для ссор и раздоров. И однажды Мастер собрал всех учеников и попросил их принести кошку. Он сказал:

– Вы все любите эту кошку, но она только одна. – И он разрубил кошку на две части.

Все ученики были потрясены, а он сказал им:

– Теперь у вас будет половина, и у вас – половина, и повода для ссор в этом монастыре больше не будет.

Ученики молчали. Они не могли понять, как такой миролюбивый человек мог разрубить кошку. Они все были озадачены и обеспокоены и размышляли над тем, что случилось.

Об этой истории узнал король, который тоже был учеником Мастера. Он не смог побороть своего любопытства и на следующий день явился и спросил:

– Я слышал, ты убил свою любимую кошку.

Мастер ответил:

– Я убил не кошку, я убил ссору, конфликт, который нарастал с каждым днем и уже вышел за всякие разумные пределы. А эти глупцы не примирились бы, если бы я не принял решительных мер. Я не убил кошку, потому что никто не умирает. Кошка освободилась от тела из-за этих глупцов. Она в любом случае умерла бы, она уже долго жила – возможно, она прожила бы еще год или два, не больше. Прежде чем убить ее, я погрузился в полную тишину, в осознанность, и спросил себя: «Что эта бедная кошка будет делать два года? Ничего. Но эти глупцы за два года могут многое натворить». Я убил кошку не из гнева, я убил ее не из ненависти. Я любил ее и сейчас люблю еще больше, потому что она помогла разрешить проблему. Это стало сильным потрясением для этих идиотов, но иначе, без потрясений, их разум не хочет работать. Время от времени приходится устраивать им встряску.

Конечно, с того дня любые ссоры в монастыре полностью прекратились, потому что ученики поняли, что этот человек опасен – он может убить кого угодно, так что ссориться слишком опасно. Все споры прекратились.

А король быть полностью удовлетворен. Он сказал:

– Это всегда было в твоем учении: что важно не действие, а сознание. Мы видим только действие, мы не знаем, в каком сознании ты его совершил. Это известно только тебе. Кто мы такие, чтобы судить об этом?

* * *

Никогда не судите о людях по их действиям.

Ждите. Пытайтесь выяснить, что движет человеком, – или не судите вовсе. Безопаснее не судить. Что же касается вас самих, то помните только одно: что бы вы ни делали, делайте это в полной осознанности. Только в этом случае я допускаю, что вы достойны тотальной свободы.

Ни одна религия не позволяет вам быть свободными. Я же даю вам полную свободу. Ни одна религия не позволяла вам брать на себя ответственность, ни одна религия не давала вам права решать, что правильно, а что неправильно. Я даю вам такое право и ответственность, потому что, по моему убеждению, все возникает из одного источника, и этот источник – осознанность.

Вопрос касался того, что я говорю о любви, что мое послание о любви, но при этом я сказал, что просветленный человек не знает ни любви, ни ненависти. Что ж, вместо того чтобы спрашивать, вы, люди достаточно зрелые, могли бы самостоятельно уяснить простые вещи. Все очень просто: когда благодаря осознанности вся энергия ненависти превращается в энергию любви, это уже абсолютно новое явление – и для него требуется новое название. Но что делать?.. Человеческий язык беден, и нам приходится использовать одни и те же слова, вкладывая в них разные значения, разные смыслы.