Жизнь, любовь, смех. Превращая жизнь в праздник

Нечто в вас трансцендентно. «Ты есть это»… это трансцендентно.

Однако мы слишком отождествляемся с формой, и это порождает эго, так называемое «я». Конечно, нашему «я» приходится умирать многократно. Поэтому оно находится в постоянном страхе, трепещет, всегда боится, защищается, хочет безопасности.

Суфийский мистик постучал в дверь очень богатого человека. Он был нищим и хотел всего лишь досыта поесть. Богач накричал на него:

– Тебя здесь никто не знает!

– Зато я знаю себя, – отвечал дервиш. – Было бы куда хуже, если бы было наоборот. Если бы меня все знали, но я бы не осознавал, кто я, – как печально бы это было… Да, ты прав, никто здесь не знает меня, но я знаю себя.

Возможна лишь одна из этих двух ситуаций; и вы находитесь в той из них, которая печальна. О вас могут знать все – о том, кто вы, но сами вы совершенно забыли о своем трансцендентном, о своей истинной сущности, о своем подлинном существе. И это единственный повод для печали в вашей жизни. Вы можете найти много причин, но настоящая причина для печали в том, что вы не знаете, кто вы.

Как человек может быть счастлив, не зная, кто он, откуда, куда идет? Тысяча и одна проблема возникают из-за этого невежества по отношению к самому себе.

Ранним утром на свет из темноты своего подземелья в поисках пищи выползли муравьи. Им пришлось ползти мимо дерева, листья которого были покрыты утренней росой.

– Что это? – спросил один из муравьев, указывая на капли росы. – Откуда они?

Одни муравьи ответили ему:

– Они появились с земли.

Другие сказали:

– Они появились из моря.

Завязался спор между группой, придерживавшейся теории моря, и группой, выбравшей теорию земли. Но один мудрый и смышленый муравей стоял в одиночестве. Он сказал:

– Давайте остановимся на секунду и поищем знаков – ведь все притягивается к своему источнику. Или, как говорится, все возвращается к своему началу. Как высоко ни подбросить камень, он падает обратно на землю. То, что тянется к свету, должно исходить от света.

Это не очень убедило муравьев, и они уже готовы были возобновить свой диспут, как взошло солнце и капли начали испаряться с листьев, поднимаясь к солнцу и исчезая в нем.

Все возвращается к своему первоначальному источнику, все должно вернуться к своему истоку. Если вы понимаете жизнь, тогда вы понимаете и смерть. Жизнь – это забывание источника, а смерть – вспоминание его. Жизнь – это уход от источника, смерть – возвращение домой. Смерть не безобразна, смерть прекрасна. Но смерть прекрасна только для тех, кто прожил свою жизнь без препятствий, без сдерживания, без подавления. Смерть прекрасна только для тех, кто прожил свою жизнь красиво, кто не боялся жить, кто был достаточно храбр, чтобы жить, кто любил, танцевал, праздновал.

Если вы праздновали жизнь, то смерть становится предельным празднованием. Можно сказать, какой бы ни была ваша жизнь – смерть проявит это. Смерть – величайший разоблачитель. Если в жизни вы были несчастны, смерть раскроет эту тайну. Если вы были счастливы, смерть покажет это счастье. Конечно, если вы жили только ради физического комфорта, тогда смерть будет довольно неприятной, потому что с телом придется расстаться. Тело – это просто временное пристанище, храм, в котором мы остаемся на ночь и который покидаем утром. Это не постоянное жилище, не ваш дом.

Поэтому, если вы жили только телесной жизнью и не знали ничего, кроме тела, смерть будет страшной, неприятной и мучительной. Она будет страданием. Но если вы жили не только ради тела, если вы наслаждались музыкой и поэзией, если вы любили, если любовались цветами и звездами и что-то нефизическое проникло в ваше сознание, тогда смерть не будет такой ужасной и мучительной. Вы сможете принять ее спокойно, но все же она не будет празднованием.

Если вы затронули в себе нечто трансцендентное, если вы вошли в собственное ничто в самом центре своего существа, там, где вы уже не тело и не ум, где физические удовольствия полностью забыты, где полностью забыты ментальные удовольствия, такие как музыка, поэзия, литература и живопись, где вы просто чистое сознание, – тогда смерть будет великим празднованием, великим откровением, великим прозрением.

Если вы узнали в себе нечто трансцендентное, смерть откроет для вас трансцендентное во Вселенной. Тогда смерть – уже и не смерть, но встреча с богом, свидание с богом.

Поэтому в истории человеческой мысли можно встретить три различных описания смерти. Одно из них – мнение обычного человека, который жил в привязанности к своему телу и никогда не знал больше, чем удовольствие от пищи и секса. Вся его жизнь была сосредоточена только на пище и сексе. Он наслаждался пищей, наслаждался сексом, его жизнь была очень примитивна, груба; он жил на ступенях дворца, но никогда не входил вовнутрь и думал, что вся жизнь состоит только из этого. Когда наступит смерть, он будет цепляться за жизнь. Он будет сопротивляться смерти, будет бороться с ней. Смерть явится ему как враг.

Именно поэтому смерть во всем мире, во всех обществах изображается как темное, дьявольское начало. В Индии говорят, что посланец смерти страшен – он темный, черный, он приезжает верхом на огромном безобразном быке. Таково обычное отношение. Эти люди что-то упускают; они не видят другие измерения жизни. Они не могут прикоснуться к глубинам жизни и не могут подняться на ее высоту. Они упускают полноту, упускают благословение.

Второй тип… Поэты, философы говорят, что в смерти нет ничего дурного, ничего злого, это просто отдых, великий отдых, похожий на сон. Это лучше первого. По крайней мере, эти люди знают что-то за пределами тела, знают что-то, относящееся к разуму. Они потратили время не только на еду и секс; жили не только ради того, чтобы питаться и продолжать род. Они испытали некий опыт души, они более аристократичны, более культурны. Они говорят, что смерть похожа на великий отдых, что человек устает, поэтому он умирает и отдыхает. Смерть – это покой. Но и эти люди далеки от истины.

Но те, кто узнал жизнь в ее глубочайшей сути, говорят, что смерть – это бог. Это не только отдых, это воскресение, новая жизнь, новое начало, открытие новых врат.

Когда суфийский мистик Баязид был при смерти, вокруг него собрались его ученики. Они были поражены, потому что, когда пришло последнее мгновение жизни, лицо его просияло, засветилось. Он был окружен прекрасной аурой. Баязид был замечательным человеком, и его ученики всегда чувствовали вокруг него эту ауру, но такого яркого сияния они еще не видели. Они спросили:

– Баязид, скажи нам, что случилось с тобой? Что происходит? Передай нам свое последнее послание, прежде чем покинешь нас.

Он открыл глаза и сказал:

– Бог приветствует меня. Я иду в его объятия. Прощайте.

Он закрыл глаза, его дыхание остановилось. И в то мгновение, когда дыхание остановилось, случилась вспышка света, вся комната заполнилась светом, и затем он исчез.

Когда человек узнает в себе трансцендентное, смерть для него – не что иное, как лицо бога. Тогда смерть танцует с ним. И пока вы не сможете праздновать саму смерть, помните: вы упустили жизнь. Вся жизнь – это подготовка к запредельному. Таков смысл этой красивой истории.

Рабби Бирнхам находился при смерти, и его жена разразилась слезами.

Он сказал: «Почему ты плачешь?

Вся моя жизнь была лишь для того, чтобы я научился умирать».

Вся его жизнь была лишь подготовкой, приготовлением, чтобы научиться секретам умирания.

Все религии – не что иное, как наука, искусство, обучающее вас умирать. И единственный способ научить вас умирать – это научить вас жить. Жизнь и смерть нераздельны. Если вы знаете, что такое правильная жизнь, вы узнаете и что такое правильное умирание.

Поэтому первое и самое главное – это жить.

Позвольте рассказать вам кое-что. Первое: ваша жизнь – это именно ваша жизнь, не чья-то еще. Поэтому не позволяйте другим доминировать над вами и диктовать вам – это предательство жизни. Если вы позволите другим диктовали вам – будь то ваши родители, общество, система образования, политики, священники – кто бы то ни был, если вы позволите другим доминировать над вами, вы упустите жизнь. Потому что доминирование приходит снаружи, а жизнь – у вас внутри. Они никогда не соприкасаются.

Я не утверждаю, что нужно говорить «нет» всем и каждому. Это тоже не очень помогает. Есть два типа людей. Первый – тип послушного человека, готового сдаться любому. У таких людей нет независимой души, они незрелы, подобны ребенку, всегда ищут фигуру отца, кого-то, кто подскажет им, что можно и что нельзя. Они не способны доверять своему собственному существу. Эти люди составляют большую часть мира, толпу.

В противовес этим людям существует меньшинство, которое отвергает общество, отвергает общественные ценности. Они думают, что они бунтари. Но это неправда, они просто реакционеры. Даже если вы прислушиваетесь к мнению общества или отвергаете его, если при этом общество продолжает так или иначе быть определяющим фактором, это значит, что оно управляет вами.

Я расскажу вам анекдот.

Однажды Мулла Насреддин на некоторое время уехал из родного города, а вернулся с отпущенной длинной бородой. Естественно, друзья начали дразнить его и спрашивать, как случилось, что он приобрел этот кусок меха. Мулла стал жаловаться и проклинать бороду в недвусмысленных выражениях. Друзья удивились, услышав, как он разговаривает с бородой, и спросили его, почему он продолжает ее носить, если она ему не нравится.

– Ненавижу эту проклятую штуковину! – сказал им Мулла.

– Почему же ты не сбреешь ее, если так ее ненавидишь? – спросил один из его друзей.

– Потому что, – в глазах Муллы блеснул дьявольский огонек, – моя жена ее тоже ненавидит!

Но это не делает вас свободными. Хиппи, яппи и остальные – все они ненастоящие бунтари, они реакционеры. Они реагируют против общества. Одни послушны, другие непослушны, но центр доминирования все тот же. Кто-то повинуется, кто-то не повинуется, но никто не заглядывает в свою собственную душу.

Настоящий бунтарь – тот, кто ни за общество, ни против него; кто просто проживает свою жизнь согласно своему собственному пониманию. Идет ли он против общества или вместе с обществом – неважно. Иногда он может соглашаться с обществом, иногда может идти против него, но он не считается с ним. Такой человек живет согласно своему пониманию и в согласии со своим собственным светом. И я вовсе не говорю, что он эгоистичен. Нет, он очень скромен. Он знает, что его свет очень мал, но этот свет – это все, что у него есть. Он не несгибаемый, он очень смиренный. Он говорит: «Я могу ошибаться, но, пожалуйста, позвольте мне ошибаться в согласии с самим собой».

Это единственный способ учиться. Совершать ошибки – это единственный способ учиться. Двигаться согласно собственному пониманию – единственный способ вырасти и стать зрелым. Если вы всегда смотрите на кого-то, кто диктует вам, повинуетесь вы или нет, – неважно. Если вы смотрите на кого-то, кто диктует, когда вы решаете, «за» или «против», вы никогда не узнаете, что такое жизнь. Ее нужно прожить; и вам нужно следовать своему маленькому свету.

У вас не всегда будет уверенность в том, как поступать. Вы можете запутаться. Пусть будет так. Но найдите выход из этой путаницы. Слушать других – дешево и легко, потому что они могут передать вам мертвые догмы, они могут передать вам заповеди: «Делай это, не делай то». И они уверены в истинности своих заповедей. Но не нужно искать уверенности, нужно искать понимания. Если вы ищете уверенности, вы окажетесь жертвой той или иной ловушки. Не ищите уверенности, ищите понимание. Уверенность дать легко, каждый может дать ее. Но, в конце концов, вы проиграете. Вы потратите свою жизнь ради безопасности и уверенности – а в жизни нет уверенности и нет безопасности.

Жизнь небезопасна. Каждое мгновение – это движение во все большую и большую небезопасность. Это рулетка. Никогда не знаешь, что произойдет. И в этом красота – в том, что никогда не знаешь. Если бы жизнь была предсказуема, она не стоила бы того, чтобы быть прожитой. Если бы все было так, как вы хотите, и все было бы определено, вы совсем не были бы человеком, вы были бы машиной. Только для машин все определено и безопасно.