Секрет. Беседы о суфизме

Современный человек живет в темной камере, он нарциссичен. Нарциссизм – это величайшая одержимость современного ума.

И в результате появляются проблемы, бессмысленные проблемы. Бывают проблемы творческие, ведущие вас к более высокому осознанию. А бывают проблемы, которые не ведут вас никуда, – они просто держат вас на привязи, просто удерживают вас в вашей старой неразберихе.

Любовь создает проблемы. Этих проблем можно избежать, избегая любви. Но это очень важные проблемы! С ними необходимо столкнуться, встретиться, через них необходимо пройти, их необходимо прожить и превзойти. Чтобы их превзойти, нужно через них пройти. Любовь – это единственное стоящее дело. Все остальное вторично. Если что-то помогает любви, хорошо. Целью является любовь, а все остальное – лишь средство. Поэтому, какой бы ни была боль, погружайтесь в любовь.

Если вы не погружаетесь в любовь, как решили в нее не погружаться многие люди, вы застреваете в самом себе. В этом случае ваша жизнь – не паломничество, не река, текущая к океану, тогда ваша жизнь – застоявшийся грязный пруд, в котором скоро не останется ничего, кроме грязи и ила. Чтобы оставаться чистым, необходимо течь. Река остается чистой, потому что все время течет. Течение – это процесс сохранения девственной чистоты.

Любовь остается девственно чистой. Все любящие чисты. Люди, которые не любят, не могут оставаться чистыми, они впадают в спячку, в застой. Рано или поздно от них начинает смердеть – и скорее рано, чем поздно – потому что им некуда двигаться. Их жизнь мертва.

Именно в таком положении находится современный человек, и по этой причине так бурно разрастаются всевозможные неврозы, всевозможные виды безумия. Психические заболевания приняли размеры эпидемии. Теперь психическими болезнями страдают уже не отдельные индивидуумы – реальность такова, что вся планета превратилась в сумасшедший дом. От невроза страдает все человечество.

И этот невроз происходит от вашего нарциссического застоя. Каждый человек пребывает в иллюзии наличия у него отдельного «Я», от этого люди и сходят с ума. И это безумие бессмысленное, непродуктивное, нетворческое. Или люди начинают совершать самоубийства. Эти самоубийства тоже непродуктивные, нетворческие.

Возможно, вы не совершаете самоубийство, приняв яд, спрыгнув со скалы или застрелившись, однако вы можете совершать самоубийство, представляющее собой очень медленный процесс, – именно это и происходит. Очень немногие люди совершают самоубийство в одно мгновение. Остальные выбирают медленное самоубийство, они умирают постепенно, мало-помалу. И, тем не менее, тенденция к самоубийству стала почти всеобщей.

Это не жизнь, и причина, главная причина, состоит в том, что мы забыли язык любви. У нас больше не хватает храбрости погрузиться в это приключение, называемое любовью.

И поэтому людей интересует секс – в сексе нет риска. Он скоротечен, вы не вовлекаетесь. Любовь – это вовлеченность, это преданность. Она не одномоментна. Пустив корни, она может стать вечной. Она может стать приверженностью на всю жизнь. Для любви нужна близость, и только тогда, когда вы близки, другой человек становится зеркалом. Встречаясь в сексе с мужчиной или с женщиной, вы вовсе и не встречаетесь, на самом деле вы избегаете встречи с душой другого человека. Вы просто используете его тело и сбегаете, а другой человек использует ваше тело и сбегает. Вы никогда не становитесь близки настолько, чтобы открыть друг другу свое подлинное лицо.

Любовь – это величайший дзенский коан.

Она причиняет боль, но не избегайте ее. Избегая ее, вы теряете величайшую возможность для роста. Погружайтесь в нее, страдайте в любви, потому что через страдания приходит потрясающий экстаз. Да, мучения существуют, но из мучений рождается экстаз. Да, вам придется умереть как эго, но если вы способны умереть как эго, вы родитесь как Бог, как будда. А любовь впервые даст вам возможность ощутить вкус Дао, суфизма, дзен. Любовь впервые даст вам подтверждение того, что Бог существует, что жизнь не бессмысленна.

Люди, которые утверждают, что жизнь бессмысленна, – это люди, не познавшие любовь. Тем самым они лишь говорят о том, что в их жизни не хватает любви.

Пусть будет боль, пусть будут страдания. Пройдите через темную ночь, и вас ждет прекрасный рассвет. Только в утробе темной ночи вырастает солнце. Только после темной ночи наступает утро.

Весь мой метод здесь – это метод любви. Я учу любви, и только любви – ничему больше. Вы можете забыть о Боге – это лишь ничего не значащее слово. Вы можете забыть о молитвах, поскольку это лишь ритуалы, навязанные вам другими людьми. Любовь – вот естественная молитва, которая никем не навязана. Вы с ней родились. Любовь – вот подлинный Бог: не Бог теологов, а Бог Будды, Иисуса, Мухаммеда, Бог суфиев. Любовь – это тарика, метод, позволяющий убить вас как отдельную личность и помогающий вам стать бесконечностью. Исчезните как капля расы и станьте океаном. Но вы должны пройти через дверь любви.

И конечно, когда тот, кто долгое время прожил как капля росы, начинает исчезать, это причиняет боль, потому что человек думает: «Я есть это, а теперь это исчезает. Я умираю». Умираете не вы, умирает лишь иллюзия. Да, вы отождествились с этой иллюзией, но иллюзия есть иллюзия. И только когда иллюзия исчезнет, вы сможете увидеть, кто вы есть. И это открытие приведет вас к наивысшему пику радости, блаженства, празднования.

Второй вопрос:

Дорогой Ошо, действительно ли подлинный мастер Иисус, свободный от всех христианских искажений, которому я однажды открыл свое сердце, действительно ли он послал меня к тебе?

В этот раз я возвращался к тебе, полный сомнений и неуверенности. Я держал в руках эту малу и смотрел на твой портрет, и ты обратился ко мне словами Иисуса: «Придите ко мне все усталые и обремененные, и я успокою вас. Ибо мое ярмо не тяжело, и моя ноша легка».

Я был счастлив, что попал на твой даршан, и я был захвачен вечным «сейчас» твоего присутствия. Но в глубине что-то меня сдерживало. Я люто ненавижу фальшивых учителей и боюсь снова пасть жертвой обмана. Я пришел, охваченный страхом, сомнениями, гордостью, бунтарством, чувством вины и гневом, который прорывается даже в твой адрес. Я пришел с этим наростом, который ты во мне взрастил.

Божественный Бхагван, я очень хочу довериться и сдаться, каким-то образом понимая, что это лучший способ окончательно вернуться домой, к тебе, к себе, к Иисусу, к вселенной.

Алок, к тебе не обращался ни я, ни Иисус. Это только твоя христианская обусловленность. Ты ничего не знаешь об Иисусе – просто не можешь знать.

К тому же, прийти ко мне через Иисуса – значит не прийти ко мне. Если между мною и тобою остается Иисус, то связи, контакта, единения не будет. Если ты меня понимаешь, то между мною и Иисусом нет разницы, а тогда зачем продолжать нести этого Иисуса, созданного твоим умом? Это с тобой говорит твое прошлое, а ты пытаешься спрятать его под прекрасным именем – Иисус. Ты ничего не знаешь об Иисусе.

Я здесь, ты со мной, и ты не можешь меня понять. Как же ты можешь понять Иисуса? Между тобой и Иисусом – промежуток в две тысячи лет. Все, что ты знаешь об Иисусе, – это то, чему тебя научили. Хотя ты и говоришь, что не веришь в Иисуса, которого дали тебе христиане, – но какого другого Иисуса ты знаешь? Если бы не было христианской церкви, ты даже не услышал бы об Иисусе. Все, что ты знаешь об Иисусе, ты узнал из христианской пропаганды.

Я здесь, прямо перед тобой, и, тем не менее, ты продолжаешь держать между нами занавес. И ты называешь этот занавес Иисусом.

Твой вопрос касается многих. Преградой между мастером и учеником могут стать не только так называемые плохие вещи – так называемые хорошие вещи, прекрасные вещи, могут стать гораздо более прочной преградой между мастером и учеником. На самом деле, только хорошие вещи могут стать преградой – потому что вы не считаете их преградой.

Ты спрашиваешь: «Действительно ли подлинный мастер Иисус?..» А что ты знаешь о подлинном и неподлинном Иисусе? Как ты собираешься отличать подлинное от неподлинного? Отличать будешь ты – а ты живешь в темноте, ты ощупью блуждаешь в темноте. В твоем состоянии замешательства любое твое решение окажется еще большей путаницей, и ничем больше. Кто будет решать, что подлинно и что неподлинно? Ты, Алок? Это святотатство.

Именно это делали иудеи, когда распинали Иисуса. Они подумали и решили: «Это не подлинный Христос. Он не тот мессия, которого мы ждали».

Как ты собираешься решать?

И вот, в уме у Алока есть две обусловленности: одна – христианская, другая – коммунистическая. Христиане опасны, коммунисты опасны – так что Алок опасен вдвойне. Теперь у него появится концепция Иисуса, которая будет в гармонии с его коммунистической идеей – его Иисус будет коммунистом. Его Иисус будет «товарищем Иисусом». И это будет вымыслом – твоим вымыслом. Ты что-то навешиваешь на Иисуса, а навесить можно что угодно, поскольку такие люди, как Иисус и Будда, настолько чисты, настолько пусты – они как белый чистый занавес – ты можешь что-нибудь на них повесить, и они совсем не противятся.

Иисус сказал: «Не противьтесь злу». Эти люди не оказывают сопротивления, вы можете навесить на них все что угодно. К тому же сейчас их нет, и они не могут ничего с этим поделать. Иисус не может ответить: «Я не товарищ». Ты можешь найти высказывания, которые тебе нравятся, а потому доказать, что Иисус был первым коммунистом.

На самом деле, настоящие апостолы Иисуса – это не Фома и Лука, а Карл Маркс, Энгельс, Ленин и, в особенности, Мао – потому что Алок тоже китаец.

Какого Иисуса ты считаешь подлинным? По какому критерию ты будешь это определять? Ты будешь выбирать в соответствии со своим умом, ты отбросишь многое, что тебе не подходит. А это неправильный способ.

Ты уже основательно запутался, Алок. Просто посмотри на свое замешательство и не пытайся выяснить, что значит «подлинный» Иисус. Лучше всего будет выяснить, кто ты, – что есть подлинного в тебе. Это и есть подлинность Иисуса, потому что подлинное нераздельно. То, что подлинно в тебе, подлинно и во мне. То, что неподлинно в тебе, неподлинно и во мне. Единственный способ узнать – это прийти к осознанию своей собственной подлинности: что подлинного есть в тебе. Ты живешь в мечтах и в мыслях – ты не в контакте со своей собственной основой существования – и ты еще пытаешься определить, кто такой подлинный Иисус.

И это еще не все: затем этот подлинный Иисус посылает тебя сюда ко мне. Теперь ты будешь не в состоянии понять даже меня, потому что Иисус, которого ты создал у себя в уме, будет непрерывно вмешиваться.

Ты говоришь: «Действительно ли подлинный мастер Иисус, свободный от всех христианских искажений?..» А ты думаешь, что ты сам не искажаешь? Пусть это твое искажение, но, думаешь, твое искажение лучше, чем искажение христиан? Оно не может быть лучше – искажение есть искажение, и любой ум искажает. Только в состоянии медитации искажения отсутствуют.

Поэтому, пожалуйста, становись более медитативным. Когда ты станешь безмолвным, совершенно безмолвным, спокойным, удовлетворенным, реализованным, просто пребывающим здесь и сейчас, без каких-либо мыслей, движущихся в уме, когда ум перестанет функционировать, а ты перенесешься в безграничное пространство, свободный от содержимого, от мыслей, но при этом сохраняя полную бдительность, тогда ты познаешь, что в тебе подлинно. И все, что подлинно в тебе, подлинно и в Иисусе, подлинно и во мне, – потому что это подлинное. Подлинное подлинно. Нет никакой разницы между мной и тобой, Иисусом и Буддой. Подлинность едина.

Ты спрашиваешь: «Действительно ли подлинный мастер Иисус, свободный от всех христианских искажений, которому я однажды открыл свое сердце, действительно ли он послал меня к тебе?»

Зачем его беспокоить? Разве ты не можешь прийти ко мне сам? Разве ты не можешь взять хотя бы столько ответственности? Ты перекладываешь ответственность на Иисуса? Тогда, если что-то пойдет не так, виноват будет он. Если я окажусь для тебя неподходящим, это будет промах Иисуса, а ты сможешь жаловаться. Это ребячество. Почему ты не можешь прийти сам? Когда ты хотя бы чуть-чуть повзрослеешь? Когда человек взрослеет, он берет ответственность на себя.

Это хитрость, трюк, уловка. Задавая этот вопрос, ты, несомненно, думал, что пишешь нечто прекрасное. И еще это игра эго: тебя посылает Иисус, о тебе заботится Иисус, настолько ты важен. На земле живут миллионы и миллионы людей, но Иисус выбрал Алока – вы только подумайте! Алок такой великий, и он посылает его ко мне.

Разве ты не можешь прийти сам? Как долго ты будешь полагаться на других? Ты так боишься совершать ошибки? Это всего лишь страх совершать ошибки. Иисус не совершит ошибку – если Иисус посылает, значит, это правильно. Если же выбираешь ты, кто знает? Это может оказаться неправильным. Но запомни: люди растут только благодаря тому, что совершают много ошибок. Каждая ошибка – это возможность для роста. Не будь безответственным и не скрывай свою безответственность под красивыми именами. Иисус – это лишь трюк твоего ума.

«В этот раз я возвращался к тебе, полный сомнений и неуверенности. Я держал в руках эту малу и смотрел на твой портрет, и ты обратился ко мне словами Иисуса…» Зачем ты все усложняешь? Почему я не могу сказать что-то прямо тебе? Зачем я должен использовать слова Иисуса? Это твой собственный ум навязывает мне слова Иисуса. Это твоя собственная память проигрывает пленку, это всего лишь старая запись.

«Придите ко мне все страждущие и обремененные, и я успокою вас. Ведь мое ярмо не тяжело, и моя ноша легка». Почему я должен говорить словами Иисуса? Но тебе ничего не говорил не я… Я здесь, поэтому я могу сказать: «Алок, я тебе ничего не говорил». Иисуса сейчас здесь нет, он не может тебя опровергнуть, но, по крайней мере, тебя могу опровергнуть я. Эти слова были твоими. Это твои желания. Ты меня боишься, тебе хотелось бы остаться прежним, не меняться. Тебе бы хотелось, чтобы ярмо было нетяжелым, а оно тяжело. Тебе бы хотелось, чтобы оно было легким, а оно не легко.

Просто еще раз вспомни Иисуса. Он также сказал – но тебе это не пришло на ум: «Если хотите идти за мною, вы должны понести свой крест на своих плечах». Ну что же, нести крест на собственных плечах не может быть легким делом, это не может быть нетяжело. Даже для Иисуса это было нелегко – неся крест, тяжелый крест, он оступался. Дважды или трижды он падал на землю.

Дорога вела вверх. Его вели на Голгофу, чтобы распять, и заставили нести собственный крест. Он был тяжелым – кресты не бывают легкими. Это не был золотой крестик, который можно носить на шее. Это не был крестик, который христиане, христианские священники, епископы, папы вешают себе на шею. Это не был золотой крестик! Это его собирались на нем повесить. И тяжесть была велика, Иисус был голоден и хотел пить, а его заставили нести крест, и он падал дважды или трижды.

И распятие тоже было нелегким. Смерть не может быть легкой. То, о чем говорит Мухаммед: «Умри прежде, чем ты умрешь», будет нелегко. Не обманывайте себя. Работа по внутренней трансформации трудна.

Но именно об этом мечтает Алок: что это окажется нетрудным – он надеется вопреки всему. Когда Иисуса распяли на кресте, тот был очень зол на Бога. На какое-то мгновение все его доверие поколебалось. Он посмотрел в небо и сказал: «Неужели ты покинул меня? Что ты со мной делаешь?» В какой-то момент это стало очень трудным, непереносимым. Он вернул себе самообладание, это другой вопрос, но груз был нелегким. Он не может быть легким. Никакая подлинная трансформация не может быть легкой.

Тогда почему он говорит: «Придите ко мне все страждущие и обремененные, и я успокою вас. Ведь мое ярмо не тяжело, и моя ноша легка»? Это просто соблазнение. Я тоже вас соблазняю, создавая у вас представление об очень легкой саньясе. Она не такая.

Я слышал, что как-то раз один старик и его молодой сын заблудились в лесу. К вечеру они набрели на маленькую хижину и спросили:

– Далеко ли до города?