Забредём тихо в волны прибоя,
Будем слушать, как галька шуршит.
Окунёмся, и море покоя
Смоет груз, что на сердце лежит.
И земли под собою не чуя,
Я в блаженстве закрою глаза
И представлю себе, что лечу я,
И от радости льётся слеза.
Для тревоги нет веской причины.
Впереди и простор, и покой,
Загорелые щёки и спины,
Опьяняющий ветер морской.
Истома
Дощатая лодка на глади пруда
Носом уткнулась в густые осоки.
Недвижимый воздух, недвижна вода,
Лишь в недрах струятся незримые соки.
Неслышно текут они в кроны дерев,
Но листья поникли, не выдержав зноя.
И комары где-то спят, присмирев,
Всеобщего не нарушая покоя.
И неба высокого выцвела синь,
Белесое облако медленно тает.
И ты здесь замри, взгляд случайно не кинь.
Пусть всё в этом мире сейчас отдыхает.
В приятной истоме веки сомкни.
Откроется мир, недоступный для тела.
Душа воспарит, но расстаться они
Не смогут, куда бы она не летела.
Я – новый Робинзон
Мне нравится скольжение в воде,
Упругость струй, подхваченных рукою.
В морской стихии – я в своей среде.
Единство это не разлить водою.
Закрыв глаза, люблю я долго плыть,
Чтобы потом виденью удивиться.
Знакомых мест здесь нет. Не может быть,
Чтоб смог я к горизонту удалиться.
В такой дали был виден островок.
И вот он рядом, пеной окружённый.
Приблизился. Через прибой рывок.
И на песке мой след запечатлённый.
Я – Робинзон. Я – новый Робинзон!
На острове мне надо оглядеться
И убедиться – это всё не сон:
Кругом вода, и никуда не деться.
Мне ждать прилива два иль три часа,
И лишь тогда смогу на мол вернуться.
Ну, а пока, песчаная коса
Поможет к этой тайне прикоснуться.