Сатирическая история от Рюрика до Революции

– А у вас, г. Олег, документы есть?

– Есть. Вот мой документ.

При этих словах Олег поднял над головой своей малолетнего Игоря, сына Рюрика.

Аскольд и Дир хотели сказать Олегу, что в Киеве мальчик не только документом на княженье, но и простым метрическим свидетельством служить не может.

Но прежде, чем они успели открыть рот, Олег приказал убить их и похоронить на Аскольдовой могиле.

После этого Олег любезно осведомился у киевлян:

– Кому платите дань?

– Прежде платили хазарам…

– А теперь мне будете платить.

Киевляне почесали затылки и робко сказали:

– Но хазары могут прийти и побить нас.

Олег рассмеялся.

– Эка важность, что побьют. Что у вас, первый раз? Побьют и устанут, а потом уйдут.

Киевляне увидели, что князь рассуждает логично, и решили:

– Будем платить ему дань.

Киев так понравился Олегу, что в порыве восторга он приказал ему:

– Будь матерью городов русских.

Сказав эти слова, Олег поселился в Киеве.

Киев же, несмотря на свою явную принадлежность к мужскому роду, не посмел ослушаться грозного князя и стал матерью.

Вскоре Олег покорил много народов, своих и чужих. Однажды он подплыл на своих ладьях к самому Царьграду и, улучив удобную минуту, прибил свой щит к воротам города.

Греки на следующий день долго ломали головы, не зная, кто мог это сделать и зачем? Наконец они догадались:

– Должно быть, у этого доброго человека были два щита, и один из них он тайно принес нам в дар.

И они решили остаться со щитом.

И еще много блестящих войн вел Олег, и еще много земель он завоевал.

Вообще этот воинственный князь не признавал чужой собственности и вещи своих соседей считал своими, за что и был назван Вещим.

О смерти Олега существует прекрасная легенда.

Один кудесник предсказал, что князь умрет от своего любимого коня.

Олег велел по-прежнему кормить коня, но больше на него не садился. По возвращении из похода князь спросил:

– А где мой любимый конь?

Шталмейстеры смутились и ответили:

– И… издох!

Смущение показалось подозрительным Олегу.

– Хочу видеть его кости! – лукаво усмехнувшись, сказал князь. – Шкуру я его видел… на другом коне.

Шталмейстеры повели Олега на какой-то курган, с которого его принесли обратно мертвым. Последнее слово князя было «Змея».

Из этого историки делают заключение, что Олег умер от укуса змеи.

Но опытные чиновники и киевские интенданты только улыбались наивности историков и объясняют инцидент с конем несколько иначе…

Игорь

Преемником вещего Олега был Игорь. Этот князь был большим неудачником, и ни в чем ему не везло.

Он воевал с печенегами, но последние оказались воинами храбрыми, и князь Игорь терпел неудачи. Предпринял поход на Византию, но неудачно. Греки укрылись под щитом Олега и оттуда поражали стрелами Игорево войско. Вынужденный заключить мир с греками, он заключил его неудачно. Греки и русские поклялись сохранить мир до тех пор, пока будет сиять солнце и стоять мир. Но вскоре солнце перестало сиять, так как наступила осень, а миры перестали стоять, а начали вертеться вокруг своих осей, и война снова грянула.

Поехал князь собирать дань, но и тут ему не повезло. Подчиненные народы отказались платить дань, а древляне выкинули с князем совсем нехорошую шутку. Привязали его к вершинам двух пригнутых к земле деревьев и отпустили деревья. Тут Игоря постигла последняя неудача. Его разорвало пополам, вследствие чего он умер.

После смерти Игоря жена его Ольга и малолетний сын Святослав остались без всяких средств к жизни, ибо дани он не собрал, а киевское княжество не могло считаться «средствами к жизни».

В самом деле, какие это были средства? Кто хотел, мог подплыть к стенам города и приказать:

– Платите мне дань!

И киевляне платили бы. Платить дань сделалось второй натурой у киевлян.

Ольга

Оставшись вдовой с малолетним сыном на руках, княгиня Ольга не растерялась.

– Не святые горшки обжигают! – сказала она. И объявила киевлянам: – Буду вами править.

– Правь! – равнодушно ответили киевляне.

Ольга начала княжить именем сына. Узнал про это древлянский князь Мал и пришел в восторг.

– Вот это женщина! – воскликнул он. – Настоящая женщина! Во что бы то ни стало хочу жениться на ней.