До последнего вздоха

Б.М.

Дождь как встарь, он такой же юный,
И такая же темень желанная,
Только он намочил мои струны
И сегодня уж петь не стану я.
Долгожданным ты был, приветливым,
Я и в дождь всегда был жизнерадостным.
Жизнь трепала меня всеми ветрами,
Только я обходить умел гадости.
А сейчас, словно каторжник, я
Слышу каждую каплю на темени.
Жизнь меня, как пшеницу бурьян,
Утопила в пространстве и времени.

1966

У окон ресторана «Уголек» в Донецке

Сильный духом и сильный телом,
Я не буду говорить напыщенно,
От того, что нечего делать
Я сижу, ковыряю прыщики.
Я бы мог Вам составить компанию,
Было мило бы, было б весело.
Вот бы мне заболеть клептоманией,
А то денег нет, хоть повесься.
Я смотрю, как Вы пьете «Мадеру»,
Как Вы курите «Честерфилд»,
Прохожу тихий и примерный
Независимый делаю вид,
Только зубы скрипят, ногами
Хоть пройдусь по Вашим силуэтам.
Ведь что я могу, я Гамлет,
И не быть мне. В силу этого
Сильный духом и сильный телом,
Я не буду говорить напыщенно,
От того, что нечего делать,
Я сижу, ковыряю прыщики.

1967

«Тому котенку до тебя куда…»

Моне

Тому котенку до тебя куда,
Он после ласки беспробудно пьян,
А ты, звонок лишь, вздрогнут провода,
Вся трепещешь, рвешься как вулкан
Туда, где я, куда я позову,
Где усмирю… Затихнет извержение,
И ласково я голову кладу
К тебе на грудь почти в изнеможении.
Но чувствую, прошел по телу ток,
Нет, это наяву, такое не приснится.
Мне кажется, что никогда б не смог
Тобой напиться,
Чтоб как котенок,
Беспробудно пьян…

«Это было похоже на декорацию…»

Л.Ш.

Это было похоже на декорацию,
Будто мы и не покидали театра,
Ты шла, как юная грация
И я, герой Жанн Поль Сартра.
Недолго длилась миража картина,
В сказку ворвалось Макшоссе,
Машины неслись мимо нас картинно,
На снегу оставляя следов плиссе.
И, как стукнувшись головой спросонья,
Стоишь злой, не в себе немного,
Я слышал, как город стонет
В объятьях у шахт и у дыма злого.
А снег все опять превращал в декорации,
Облапив белыми пальцами Земли тушу…
Ты шла, как юная грация,
Чистым воздухом чувств наполняя мне душу.

1968

В ресторане «Москва» в Донецке

Саксофон молил о помощи,
Пианист утонул в забвении.
Мужчины ослабили помочи,
У женщин оголились колени.
Женщины заулыбались особо,
Мужчины, в ожидании неизбежного,