Крах

Вбежал старшина, тот самый, который зачитывал номера в палатке после бани. Старлей с силой толкнул ефрейтора на старшину.

– Два наряда во второю смену, сейчас. Не завтра – сейчас, старшина. Не слышу?

– Есть, – ответил неуверенно старшина.

– Прямо сейчас, старшина, ты меня понял?

– Так точно, понял, – на ходу ответил старшина, выталкивая писаря в коридор.

Валентин не заметил, когда он успел отскочить к окну, приготовившись дать отпор «старому» ефрейтору. Все произошло так быстро, что он ничего не понял.

– Ты не комсомолец? – повторил свой вопрос офицер, поправляя куртку.

– Нет.

– А как тебя в Кремль призвали?

– Не знаю, – соврал солдат.

– Ладно, потом разберемся, пиши дальше.

Больше никто в оружейку не приходил, несколько раз старший лейтенант выходил в роту, но быстро возвращался. Новобранцы еще один раз строились и уходили зачем-то на улицу строиться в колонну по двое. Часов в восемь вечера Валентин закончил подписывать таблички, ныла спина и чесались глаза, освещение в комнате было так себе.

– Молодец, – второй раз за день похвалил его офицер. – Можешь идти во взвод.

Переспрашивать, в какой, Валя не стал, пока он подписывал бирки, заметил, что его фамилия в третьем взводе.

– Стой! – вдруг остановил его офицер. – Ты вообще сегодня ел? Конечно, не ел. Ты же все время тут был, – сам ответил на свой вопрос старший лейтенант. – Одевайся и жди меня возле тумбочки. Дежурный, закрывай ружпарк! – услышал Валя новые слова.

Одев пятнистую куртку, которую почему-то называли бушлатом, Валентин вышел из Ленинской комнаты к тумбочке, оказывается, так называлась эта странная штуковина у входа, которую он принял за закрытую вешалку. Дежурный как-то нехорошо посмотрел на него, но промолчал. «Надо же было, первый день – столько косяков, – думал, Валентин ожидая офицера. – Хотел незаметно присмотреться. На тебе, пожалуйста, присмотрелся». Сержанты не просто заметили его, но и запомнили. Судя по ефрейтору, надолго. Еще офицер теперь знает, что он не комсомолец. «Надо было молча подписывать, а не умничать», – ругал себя Валентин.

– Готов? Пошли, – услышал отключившийся от действительности Валя голос старлея.

Молча дошли до здания с остатками строительных лесов, которое Валентин видел из окна Ленинской комнаты. Оказывается, это была столовая. Прошли через просторный пустой зал, заставленный столами на четырех человек каждый, и по внутреннему коридору дошли до комнаты с табличкой «Служебное помещение». В комнате стояла почти гражданская мебель. Даже было два дивана. На столах, застеленных белоснежными скатертями, стояла посуда и лежали приборы. Сразу же появился солдат в короткой белой курточке.

– Два ужина, – коротко сказал офицер. – Раздевайся, садись, – снимая шинель, приказал он Валентину.

Ужин принесли быстро. Состоял он из пшенной каши, двух кусков хлеба и нескольких круглых кусочков масла. Чай был в чайнике.

– Откуда ты?

– С Урала.

– Понятно, – наливая чай, сказал офицер.

Что ему было понятно, было совершенно непонятно Валентину, но, помня к чему приводят лишние вопросы, Валентин решил помалкивать, хватит на сегодня событий. Ужинали молча. Выйдя из столовой, старлей спросил:

– Один дойдешь? Не заблудишься?

– Дойду.

– Хорошо.

Развернувшись, пошагал он в сторону бани. Возвращаться в роту совсем не хотелось, и Валентин, отступив в тень деревьев, издалека смотрел на светящиеся окна казармы, за которыми виднелись вчерашние пацаны, ставшие сегодня военнослужащими. Очень захотелось домой. Только сейчас он осознал, что два года это долго. Что ждет его дальше? Как пойдет его служба? Зачем он пошел в военкомат? Тяжелые вопросы накатывали как морские волны. Волны, которые он никогда не видел и о которых он так мечтал. Не надо было слушать военкома. С такими мыслями Валентин стоял под деревом до тех пор, пока в казарме не начали гасить свет. Поднявшись на третий этаж, Валя, стараясь не шуметь, открыл дверь в роту.

– Наконец-то. Ты где шляешься? – набросился на него дежурный.

– В столовой был.

– Бегом спать. Завтра поговорим. По коридору, второй слева, – махнув в полутемную казарму, отправил его сержант.

Дойдя до второй слева большой открытой комнаты, заставленной кроватями, Валентин услышал полушепот:

– Матвеев?

– Я.

– Третья отсюда, второй ряд у окна, ложись.

Не разглядев, с кем разговаривал, Валя прошел до своей кровати, сложив кое-как одежду на табуретку, быстро лег. Первый день в армии закончился, осталось семьсот двадцать девять дней.

– Рота, подъем!

Справа и слева заскрипели кровати. Послышалось шлепанье босых ног по полу и скрежет сдвигаемых табуреток. Валентин сел на кровати, пытаясь понять, что происходит. После вчерашнего дня сон был глубокий, даже не сон, а какое-то забытье. Валентину показалось, что он не спал вовсе, так, закрыл глаза и сразу «рота подъем». Новобранцы очень быстро одевались и, застегиваясь на ходу, бежали в коридор. Валентин вскочил, но спросонья сразу не получилось попасть даже в штанину галифе. Когда он выбежал в коридор, рота уже была построена, перед строем стоял уже знакомый старшина. Дождавшись, когда утихнет топот, он поднял взгляд с часов на строй солдат.

– Не успели. После зарядки будем тренироваться «отбой – подъем». Две минуты оправиться, построение внизу, форма одежды номер один.

Развернувшись, на одних каблуках, он первым пошел на улицу. Половина новобранцев бросилась в туалет, остальные, сняв ремни, побросали их на кровати и направились за старшиной. Валентин поспешил за второй половиной, посчитав, что в туалете много народу и все равно не успеть. Построились в колонну по двое.

– За мной бегом марш! – скомандовал старшина.

Постепенно набрали темп.

– Правой! Правой! – на ходу командовал старшина.

Шаг выровнялся, топот стал однообразным и монотонным. Метров через триста старшина крикнул:

– Гусиным шагом марш!

Рота одновременно опустилась на корточки и, переваливаясь с бока на бок, засеменила «гусиным шагом». Проковыляли метров пятьдесят.

– Бегом! – последовала команда. – Правой! Правой!

Так, чередуя бег и шаг, обежали по кругу всю территорию части и с противоположной стороны вбежали снова на плац перед казармой.

– Повзводно в колону по четыре становись! – командовал дальше старшина. – Делай раз!

Началась зарядка, заключающаяся в выполнении общих гимнастических упражнений, в основном, прыжков и размахивании ногами и руками.