Осветник: – Брось. Дружба дружбой, но у нас и свои интересы есть.
Иван: – А куда переправили?
Осветник: – В Австралию.
Иван: – К родственникам жены?
Осветник: – Точно. Теперь о деле. Сейчас придет Ванштейн. Он советник посольства. По сути, все вопросы разведки и контрразведки, работа с агентурой – это его хлеб. У американцев тут свои интересы, у израильтян свои. Они не пересекаются. Бывает и так, как ни странно.
Иван: – Странный выбор, Мариан. Разве они не такие же враги, как джибрилы?
Осветник: – А что делать? К тому же, я не считаю, что Ванштейн – враг.
Иван (задумчиво): – Такая штука сейчас происходит. Все очень просто. Но мало кто понимает, а если и понимают, то не принимают это всерьез. В мире две силы, Мариан: масоны и джибрилы. И они вступили между собой в конфликт. И каждая из них претендует на то, чтобы мир лежал у ее ног. И те, и другие заняты построением своего царства. У одних Бог – власть и деньги, мнимая свобода, мнимое равенство и мнимое братство, у других – служение своему Бог-деспоту. Все, кто стоит у них на пути, должны либо умереть, либо стать такими же, как они. Нет третьего варианта. Сейчас они нам помогут, мы поможем им. А что дальше? Разделяй и властвуй. Ничего не изменилось. И ты знаешь…Я думаю, что джибрилов тоже используют. И конфликт этот временный.
Осветник: – Ты хочешь назад в тюрьму?
Иван: – Если выбор только такой, то, вероятно, да.
Осветник: – Нет, Иван, такого выбора нет. Ты вправе отказаться, конечно. Но я тебе все начистоту выложил. И без нашей поддержки, у тебя все шансы быть арестованным снова.
Иван: – Мариан, я могу подумать? Ты знаешь, я пытался добраться до пещер, к своему духовнику в горах…Мне нужны были ответы на вопросы, на которые я сам не могу найти ответ. Но я не добрался. Хотя был близок. Вы меня можете переправить в горы?
Осветник: – Ничего не могу сказать, Иван. В пещерах сейчас остатки нашего спецназа. Мы установили с ними связь. Тебе действительно нужно туда? Это так важно для тебя?
Мы ведь рискуем. И не только твоей жизнью, но и жизнью тех, кто будет помогать тебе.
Иван: – Тогда я опять один пойду.
Осветник: – Иван, мы тебя не для этого вытащили из тюрьмы.
Иван: – То есть я не свободен теперь?
Входит Ванштейн.
Ванштейн: – Добрый день, господа.
Иван и Осветник поднимаются с кресел.
Ванштейн: – Не надо. Сидите-сидите.
Садится в кресло рядом.
Ванштейн: – Наум (подает руку).
Иван: – Иван (пожимает руку).
Ванштейн: – Иван, я думаю, что господин Осветник уже объяснил вам ситуацию.
Иван: – Как раз объясняет.
Ванштейн: – Я думаю, что вам не очень нравится, а если сказать прямо, совсем не хочется работать вместе с нами. По определенным идеологическим причинам. Я вас прекрасно понимаю. Понимаю…И не настаиваю. Просто очень сложная ситуация. И нужны надежные люди.
Иван: – Я тоже вас понимаю.
Ванштейн: – Хотите кофе, чай? Сок или что-то еще? Мы побеседуем и пойдем обедать. Вы же не против?
Иван: – Не против. Нет, спасибо, ничего не нужно.
Ванштейн: – А вам, Мариан? (обращается к Осветнику)
Осветник (улыбается): – Я подожду обеда.
Ванштейн: – Так вот…Ваша страна превратилась в основной пункт транзита наркотиков в Европу и Израиль. И теперь это все под прикрытием новой власти. Они и финансируют себя за счет этих поставок. Нас, если можно так сказать, объединил общий враг (улыбается). Вдобавок, ко всему этому, джибрилы снабжают оружием палестинцев. Причем, американским.
Иван: – Почему американцы не контролируют это?
Ванштейн: – Американцы? У них свои политические интересы тут. И кроме этого, их больше ничего не волнует. Пока. Мы предупреждали их. Они не в состоянии пресечь эти поставки. К тому же джибрилы осуществляют их в обстановке строгой секретности. А часть оружия – это захваченное у вашей регулярной армии. Понимаете, какая ситуация?
Иван: – Американцы скоро организуют демократические выборы, посадят своего человека президентом, и ситуация нормализуется. Разве нет?
Ванштейн: – Она еще долго не нормализуется. Хотя, вы, конечно, правы. Но работать-то нужно сейчас. А не через год? За год они могут поставить тонны наркотиков и оружия. Все это нужно пресекать. Или почти все.
Иван: – Не пойму, я-то вам зачем?
Ванштейн: – У господина полковника не хватает кадров (кивает на Осветника).
Иван: – Наум, вы же умный человек. Какой мне интерес, помогать вам, чтобы не страдал ваш народ? Я хотел бы помогать своей родине, чтобы не страдал мой народ.
Ванштейн: – Вы же христианин? Верно?
Иван: – Какое это имеет отношение к разговору?
Ванштейн: – Вроде бы вы должны любить ваших врагов, помогать ближнему…А ближний для вас – любой человек. Разве не так?
Иван: – Мне кажется, что помогать надо сейчас тем, кому хуже всего. Русинам. Вы же не будете финансировать освободительное движение? Партизан?
Ванштейн: – В том-то и дело, что будем. Будем.
Иван: – Вы вступите в конфликт с американцами.
Ванштейн: – Иван, давайте я расскажу вам кое-что…Вы опытный человек. Профессионал. И вы все поймете. Достаточно чуть-чуть заставить мозги работать…
Иван: – Я слушаю.
Ванштейн: – Сейчас выполнен лишь первый этап операции по захвату страны. Самый грязный и кровавый. Повстанческое движение даст повод заявить, что нынешний режим не выполняет свои функции. Само существование такого национально-освободительного движения уже достаточно. На смену военным придет гражданский президент из джибрилов. Появится парламент. Военные отряды русинов проведут переговоры о прекращении огня. Русины, увы, останутся на вторых ролях в государственном устройстве. Но постепенно будут созданы условия, чтобы не было серьезных национальных конфликтов. Русины будут существовать в своей нише, многие, уже утратив свою веру. Постепенно они превратятся в этно-культурный реликт. Кто-то покинет страну.
Иван: – Вы серьезно?