В списках не значился

– Он «наган» цапает, товарищ сержант! Я его окликнул, а он – цапает!

– Посвети-ка. – Луч скользнул по лежавшему на животе Коле, и другой – сержантский – голос скомандовал: – Встать! Сдать оружие!..

– Свой я! – крикнул Коля, поднимаясь. – Лейтенант я, понятно? Прибыл к месту службы. Вот документы, вот командировка.

– А чего ж за «наган» цапался, если свой?

– Да почесался я! – кричал Коля. – Почесался, и все! А он кричит «ложись!».

– Он правильно действовал, товарищ лейтенант, – сказал сержант, разглядывая Колины документы. – Неделю назад часового у кладбища зарезали: вот какие тут дела.

– Да знаю я! – сердито сказал Коля. – Только зачем же сразу? Что, почесаться нельзя, что ли?..

Миррочка не выдержала первой. Она приседала, всплескивала руками, попискивала, вытирала слезы. За нею басом захохотал сержант, завсхлипывал постовой, и Коля засмеялся тоже, потому что все получилось очень глупо и очень смешно.

– Я же почесался! Почесался только!..

Надраенные сапоги, до предела подтянутые брюки, выутюженная гимнастерка – все было в мельчайшей дорожной пыли. Пыль оказалась даже на носу и на круглых Колиных щеках, потому что он прижимался ими к земле поочередно.

– Не отряхивайтесь! – крикнула девушка, когда Коля, отсмеявшись, попытался было очистить гимнастерку. – Пыль только вобьете. Надо щеткой.

– А где я ее ночью возьму?

– Найдем! – весело сказала Миррочка. – Ну, можно нам идти?

– Идите, – сказал сержант. – Ты правда почисти его, Миррочка, а то ребята в казарме от смеха попадают.

– Почищу, – сказала она. – А какие кинокартины показывали?

– У пограничников – «Последнюю ночь», а в полку – «Валерия Чкалова».

– Мировой фильм!.. – сказал постовой. – Там Чкалов под мостом на самолете – вжиг, и все!..

– Жалко, я не видела. Ну, счастливо вам додежурить.

Коля поднял чемодан, кивнул веселым постовым и вслед за девушкой взошел на мост.

– Это что, Буг?

– Нет, это Мухавец.

– А-а…

Они прошли мост, миновали трехарочные ворота и свернули направо, вдоль приземистого двухэтажного здания.

– Кольцевая казарма, – сказала Мирра.

Сквозь распахнутые настежь окна доносилось сонное дыхание сотен людей. В казармах за толстыми кирпичными стенами горело дежурное освещение, и Коля видел двухъярусные койки, спящих бойцов, аккуратно сложенную одежду и грубые ботинки, выстроенные строго по линейке.

«Вот и мой взвод где-то здесь спит, – думал он. – И скоро я буду приходить по ночам и проверять…»

Кое-где лампочки освещали склоненные над книгами стриженые головы дневальных, пирамиды с оружием или безусого лейтенанта, засидевшегося до рассвета над мудреной четвертой главой Краткого курса истории ВКП(б).

«Вот и я так же буду сидеть, – думал Коля. – Готовиться к занятиям, писать письма…»

– Это какой полк? – спросил он.

– Господи, куда же это я вас веду? – вдруг тихо засмеялась девушка. – Кругом! За мной шагом марш, товарищ лейтенант.

Коля затоптался, не очень поняв, шутит она или командует им всерьез.

– Зачем?

– Вас сначала вычистить надо, выбить и выколотить.

После истории у предмостного контрольно-пропускного пункта она окончательно перестала стесняться и уже покрикивала. Впрочем, Коля не обижался, считая, что когда смешно, то надо обязательно смеяться.

– А где вы меня собираетесь выколачивать?

– Следуйте за мной, товарищ лейтенант.

Они свернули с тропинки, идущей вдоль кольцевой казармы. Справа виднелась церковь, за нею еще какие-то здания; где-то негромко переговаривались бойцы, где-то совсем рядом фыркали и вздыхали лошади. Резко запахло бензином, сеном, конским потом, и Коля приободрился, почувствовав наконец настоящие воинские запахи.

– В столовую идем, что ли? – как можно независимее спросил он, припомнив, что девушка специализируется на супах.

– Разве такого грязнулю в столовую пустят? – весело спросила она. – Нет, мы сначала в склад зайдем, и тетя Христя из вас пыль выбьет. Ну а потом, может быть, и чайком угостит.

– Нет уж, спасибо, – солидно сказал Коля. – Мне к дежурному по полку надо: я обязательно должен прибыть сегодняшним числом.

– Так сегодняшним и прибудете: суббота уже два часа как кончилась.

– Не важно. Важно до утра, понимаете? Всякий день с утра начинается.

– А вот у меня не всякий. Осторожно, ступеньки. И пригнитесь, пожалуйста.

Вслед за девушкой он стал спускаться куда-то под землю по крутой и узкой лестнице. За массивной дверью, которую открыла Мирра, лестница освещалась слабой лампочкой, и Коля с удивлением оглядывал низкий сводчатый потолок, кирпичные стены и тяжелые каменные ступени.

– Подземный ход?

– Склад. – Мирра распахнула еще одну дверь, крикнула: – Здравствуйте, тетя Христя! Я гостя веду!..

И отступила, пропуская Колю вперед. Но Коля затоптался, спросил нерешительно:

– Сюда, значит?

– Сюда, сюда. Да не бойтесь же вы!

– Я не боюсь, – серьезно сказал Коля.