сосала кровь народа день и ночь
ни роздыху, ни жизни не давала.
Но вот пришел терпению конец!
Восстал народ и, разгибая спину,
прихлопнул Вошь, сломав ее венец,
и в комиссары выдвинул Дубину.
Дубина разгулялась во весь дух,
гражданскую войну усилив втрое.
Народ лупила толпами, как мух,
и Ледоруб поминки ей устроил.
Тот Ледоруб кавказский – не простой:
гонял народ, как кукол из полена!
Сажал, стрелял, в военный ставил строй,
но смерть его сломала об колено.
За ним возглавил партию Штиблет.
Решив всех перегнать, в трибуну Мира
бил каблуками ядерных ракет,
на космос замахнувшись из сортира.
На пенсию его отправил в срок,
пинком подвинув к краешку телеги,
увешенный медалями Сурок,
и на года дремать улегся в неге.
Народ терпел, лишь иногда ворчал
устами диссидентов и на кухнях.
Ждал Коммунизма благостный причал,
но видел лишь, что свет в тоннеле тухнет.
Когда зарыли снулого Сурка,
собрался править старый Волк и помер.
Назначили Удода – старика…
Он следом помер, отчебучив номер.
И власти оказались на мели.
Искали лидера, ругались, пили брагу,
в генсеки Мухомора провели,
ускорившись, тот развалил шарагу.
Бухой Медведь всем объявил: «Хватай
свободы каждый столько, сколько сможет!»
И все гиены с криками «банзай!»
страну кромсали с головы до ножек.
Когда Медведь устал бухать и красть,
отдал все управление шакалам
и те, усевшись навсегда во власть,
стащили все, и все им было мало!
А что народ? Ему закрыли рот,
загнав по норам, нацепили маски.
И если он от вируса помрет,
то после смерти будет жить, как в сказке!
ПАНДЕМИЯ
Бурлила страсть в Европе.
И Рим был блудом полон,
А нынче я в секс-шопе