Дневники Мартоськи. Смешные рассказы

Четверть шоколадки уже исчезла в Мартоське и не дала результата…

Блин, уволюсь, – подумал Мартоська и стала читать объявления о вакансиях, примеряя их как новое платье.

Столько труда, столько сил я положила, шмыгала внутри Мартоськи маленькая обиженная девочка, и что вот так все бросить…

Надо сказать, что грустить Мартоська умела. Грустить глобально, во вселенском масштабе! Чтобы все звезды засосало в черные дыры и Млечный путь стал половой тряпкой, чтобы океаны вышли из берегов и одна Мартоська взирала на это сверху вниз… Где вы там мои обидчики, где вы мои рыбки, козявочки…

После обиды на Мартоську накатывало упрямство, если честно оно и откатывало редко. А вот фигли, вам, – думала Мартоська, – еще посмотрим на вас!

Я девчонка хоть куда,

Мне обиды не беда,

Растопчу я вас на раз,

Ведь мой папа водолаз!

Папа Мартоськи водолазом не был, но частушка ей понравилась, глазенки ее слегка заблестели… и где-то вдалеке, внутри погромыхивал гром, посверкивала молния… но дождь прошел.

ЛЕТО ПРИШЛО!

«Батюшки, скоро Лето, – вскинулась Мартоська, – А на даче не пахано, не сеяно!»

«А все твоя работа разлюбезная, – ворчал муж Славка, – все твои праздники, да песенки! А морковку не посеяли, помидорки не высадили!»

Нет морковки, лука нет,

только мои песенки,

дай подруга мне совет,

куда ставить лесенки.

Я по лесенке взберусь

только вы и видели,

малой птичкой обернусь,

ах, почто обидели!

«Вот, снова поешь!» – улыбнулся Славка. Он был добрый и ворчал для приличия, для порядка, чтобы Мартоська не сильно ножками своими размахивала «сидя» на его голове.

«А давай вишню посадим, – мечтательно сказала Мартоська, – представляешь наступит лето, а у нас вишни! Спелые, знойные, сок тягучий, терпкий…»

«Да… наливка будет знатная», – мечтательно воздел глаза к потолку Славка.

Вишни, мои вишенки,

косточки да сок,

мой миленок Мишенька,

плюет в потолок!

«Это кто такой Мишенька, – притворно зарычал Славка, гоняясь за Мартоськой по комнатам.

Они смеялись, бодались, падали, вставали, забыли о даче, морковке и помидорках…

А, пусть, купят!

Главное они были счастливы сегодня, сейчас!

«РАССКАЗ О ТОМ, КАК МАРТОСЬКА ХОТЕЛА СТАТЬ ПОЭТЕССОЙ»

Раечка шла к Мартоське в гости, размахивая пакетом с духовитыми булочками. Ванильный аромат настырно лез в нос и щекотал, призывая откусить хоть малюсенький кусочек. Раечка прибавила шаг и звонко стукнула в зеленую дверь Мартоськиного домика. Дверь подалась и открылась, там в глубине как из пещеры доносился утробный вой. Раечка попятилась, но любопытство тянуло ее вглубь домишки.

«Тоська, где ты», – тонким голосом пискнула Раечка.

«Здесь», – донесся утробный жуткий вой откуда-то с чердака.

Раечка вздрогнула, но мужественно двинулась вперед.

«Где, здесь? Тоська, выходи, – пискнула еще тише Раечка. Ее храброе сердечко билось в районе горла и мешало говорить.

Вдруг с лестницы кубарем скатилась Мартоска, волосы всклокоченные, глаза зареванные, нос как помидор на грядке бабы Клавы.

Раечка сразу успокоилась и бросилась обнимать Мартоську.

«Тось, ты чего меня напугала, чего ты там на чердаке выла-то?» – настойчиво вопрошала ожившая Раечка.

«Ты б то же так выла, я может там умереть хотела, а ты приперлась, -Мартоська принюхалась. -Да еще и с булками моими любимыми.»

Мартоська опять взвыла так, что стропила на крыше дрогнули.

«Тось, ну хватит вопить, говори что случилось? Вот булочки съешь кусочек! – суетилась вокруг Матроськи Раечка.

«Я Раечка, бездарь! Ничтожество! Лишнее существо на этой планете!» – вдруг выдала отчаянно Тоська.

«Это почему ты так решила? Что за глупости! Ты же вот очень даже успешная! И в конкурсах ты побеждала и от твоих частушек у всех животы сводит от смеха или вон рыдают в голос», – затараторила Раечка, обмахивая Тоську своим платочком, и пытаясь запихнуть ей в рот булочку.

«Раечка, да причем тут эти конкурсы, – возмутилась Мартоська, – я на народный вокал пять лет училась в институте культуры и еще три в училище до этого. Ты не понимаешь – я бездарь! Без таланта я!»

Мартоська приготовилась выдать свой новый пронзительный вой одинокого кайота. Руки Раечки сами потянулись заткнуть уши, но она сумела все же пихнуть кусочек булки в открывшийся рот Мартоськи.

Тоська даже глаза выпучила.

«Раечка, ты что спятила совсем, что ты мне булку суешь. Я умереть хочу, а ты булку. Вот врачи будут потом смеяться: ха-ха страдалица бездарная натрескалась булок перед смертью…»