Сказки после лестницы

– О чем ты, Жанна?

– Ну как же, я видела вас, тетя Трау. И дядю Эрди. Или предков ваших.

– Каких предков, Жанна? У тебя жар! Там просто сад, но есть ядовитые растения. Насочиняла. Еще и вышвырнула тебя комната так сильно!

В комнате Жанны наверху.

– Я за ней ухаживать не буду! – сказала Трау. – Я не знаю, как ухаживать за детьми!

Прошло какое-то время, и Жанна уже не ощущала такого холода. В комнате горел камин, и было очень тепло. Енот поил ее чаем. А домовой качал головой. В кресле, напротив кровати Жанны, сидела Сенее, все в том же желтом платье.

– Я помогу – сказала она.

– Спасибо! – раздраженно бросила ей Трау и вышла из комнаты.

Жанна чувствует тепло и засыпает. Ей снится мама, близнецы в королевском дворце. Цулифер скачет по маленькому саду и мяукает. Вокруг много кошек, нет, енотов. Сон путается, мысль сбивается.

Потом ей снится король на троне. К нему подходит страшная старуха, с впавшими глазницами. Король обнимает ее, и она грозит пальцем Жанне. Снова. Но Жанна не боится.

Маленькие близнецы стоят на крыше дворца. Впереди них, стоит красивая белокурая женщина и показывает на звезды. Сзади ее толкает королева, которую Жанна видела за порталом. Тереза-Трау кричит. Яков-Эрди еле удерживает ее от того, чтобы она не прыгнула следом за мамой.

Жанна удивляется сама себе и рассуждает дальше:

«Это их мама? Почему мама? Нет, это их мама. Точно. У нее такие красивые синие глаза, совсем как у Трау».

Странно, что королевы нет. Хотя, только что, она толкнула маму близнецов. На крыше стоят только дети. И Яков плачет. Вдалеке видно зарево, и гремит пушка.

«Война?» Жанна не уверена.

Она плохо учила историю в школе. Что она, вообще, учила хорошо, кроме чтения книг?

Тереза поворачивается к Жанне и говорит:

– Когда ты маленький, кажется, что весь мир вращается вокруг тебя. А если это не так, то мир все равно должен так делать. Мы не ценим своих родителей, пока не потеряем их. Я всегда спорила с мамой и думала, что не люблю ее, пока, однажды, мамы не стало. И в дом пришла другая женщина: злая и нечестная. В жизни все познается в сравнении. Но мы не должны сравнивать своих родителей ни с кем, потому что они – одни такие. И с хорошими поступками, и с плохими, как нам кажется. Нельзя начинать жизнь, уже заканчивая ее. Нельзя, чтобы тебя вели дурные мысли. Они станут, вскоре, твоей неотъемлемой частью и уничтожат тебя. У тебя хорошая мама, Жанна. Береги Хелле! Она очень переживает за тебя! А ты даже лишний раз не сходишь с ней в город.

– Я схожу! Я приеду и схожу! – кричит Жанна. И засыпает.

Часть вторая. Рождество

Жанна открыла глаза. В комнате было очень тепло, камин все еще тлел. На столике возле кровати стоял остывший чай и компот. Жанна стала жадно пить. Ее, почему-то, замучила жажда. Она выпила и чашку остывшего чая, и стакан компота. Компот был сливовый.

«Никаких совпадений» – подумала Жанна.

Она осмотрелась вокруг. Жанна лежала на огромной кровати под изумрудным балдахином. Цвет был именно такой: не зеленый, не салатовый, не мятный, ни цвета зелени, а изумрудный. Скорее всего, в ткань были вшиты блестящие нитки.

Она утопала в подушках всех форм и размеров.

Над головой висел ловец снов. Он был выполнен из металлической проволоки и цветных перьев. Кроме того, складывалось впечатление, что перья постоянно добавляют, потому что торчали они со всех сторон.

На столбике кровати висел ажурный кулон Трау. Синий камень внутри него был очень блеклый. Скорее серый, или дымчатый.

Перед собой Жанна увидела каминную полку с кучей разных безделушек и фоторамок, а над камином висел портрет.

Этот портрет Жанна уже хорошо знала.

«Вальдэрьян и Олван. 920 г.»

Тут, правда, он был немного другой. Вальдэрьян, очевидно,

это – ОНА, и она смотрит прямо на НЕГО. Они смотрят друг другу в глаза. Камень, в подвеске на шее Вальдэрьян, на картине изображен с синим сиянием.

Жанна подумала, что такая любовь способна пережить само время. Почему-то, в глазах Олвана она читала именно это. Она с грустью подумала, что ее никто не любит. И тут же вспомнила о маме. Мысленно, она пожелала маме доброго пути и хорошего отдыха.

Из огромного окна лился солнечный свет, и на верхушках деревьев было полно снега.

Перед окном стоит стол и диванчик. Стол завален книгами и прямо на книгах стоит печатная машинка.

По комнате, то тут, то там, стоят вазы с еловыми ветками и белыми розами.

«Наверное, это из сада» – подумала Жанна.

Она встала с кровати. Жанна поняла, что никогда не была в этой спальне.

«Думаю, это – спальня Трау, раз тут висит ее кулон».

Девочка прошлась по комнате, и заметила, что стенка за кроватью завешана рукописями, портретами, скетчами и, главное – обнаружила там открытку Мориса. Зайчики, все вместе, тащили шишки, и у одного на голове была вязаная шапочка синего цвета.

«Спасибо!» – было написано корявым почерком Мориса прямо по открытке.

Тут были марки, открытки из разных стран, просто почтовые конверты с разными адресами, оторванный кусок испанского разговорника, брошки, бусы. По балдахину свисали вниз орехи, конфеты и снова перья.

Эта комната была, как какой-то временной коробок, с кучей мировоззрений, историй и фантазий.

Жанна снова посмотрела на каминную полку.

На ней стояло пару фото. В целом, она не знала, кто эти люди, но пара фотографий очень привлекла ее. Было то самое знаменитое фото с оторванным краешком, который сейчас был примотан скотчем. На нем стояли Трау и Эрди. Сзади фото была надпись:

«Фотостудия. Мюнхен, 1942 г.»

Здесь же находилось фото дамы в старинном платье, под зонтиком, с котом на руках. В каком-то саду, позади огромного дома, увитого плющом.

На стуле рядом с дамой сидел джентльмен в старинном костюме. Эта пара тоже была близнецами, отдаленно напоминавшими Трау и Эрди. С обратной стороны фото было написано:

«Лондон, 1864 г.»

А под стеклом другой фоторамки, хранилась очень странная, похоже, газетная вырезка. Она была, явно, невероятно старой, чем и заслужила место под стеклом! На ней было нарисовано судно с пиратским флагом. Судно имело пробоины, и флаг висел как-то очень жалко.

По газетной вырезке тем же тонким, угловатым почерком, как и в библиотеке, было выведено: