Страшные сказки братьев Гримм

– И более того, – прошептал средний брат старшему. – Тот, кто женится на принцессе, станет королем после смерти старого короля.

* * *

Братья тронулись в путь на закате солнца, потому что кабаны ведут ночной образ жизни. С наступлением темноты отправляются они на поиски пропитания, и с наступлением темноты их можно разыскать и поймать, если только они первыми не обнаружат охотника.

Младший брат зашел в лес с восточной стороны. Луна лила на землю свой ясный свет сквозь голые ветви деревьев. Парень шагал по кромке леса, будучи в прекрасном расположении духа. Он даже насвистывал. Он ведь почти всегда был в хорошем настроении, а когда у него было хорошее настроение, он неизменно пронзительно и отрывисто свистел. И свист его разносился далеко вокруг.

Но вот лес сделался гуще, деревья встали сплошной стеной, свет месяца больше не проникал сквозь их ветви. В темноте охотник не мог разглядеть собственной руки. Постепенно его охватывал страх перед темным лесом и тем, что его ожидало.

Он и сам не заметил, как перестал насвистывать.

Двое старших братьев выбрали западную сторону леса. Но заходить в него не стали, опасаясь ужасного зверя. Им было прекрасно известно, что охотники опытнее, чем они, и охотники, вооруженные лучше них, сложили свои головы в погоне за вепрем.

А потому братья направились в ближайший трактир, где обычно было шумно, потому что сюда стекались люди со всей округи обмыть удачную сделку, а может, просто потому, что местное пиво было вкуснее, чем кислое пойло, что народ варил дома.

Однако нынче в трактире было немноголюдно, ведь люди старались не выходить по ночам из дома, боясь разъяренного вепря. Братьям это было только на руку, они как раз собирались посидеть в тишине и подумать.

Было ясно, что вепря им не одолеть, ведь никому не удалось с ним справиться, и нужно было что-то придумать.

– Может, найти какого-нибудь охотника и купить у него кабана? – предложил старший брат. Братья сидели в трактире за кружкой пива. – Выдадим его за ту ужасную тварь и отдадим королю, скажем, что это мы его изловили. Что скажешь, брат?

На это средний брат ответил:

– Я скажу, что мне, как всегда, нравится ход твоих мыслей.

– А как тебе мой план? – настаивал старший брат.

– Скажу, что сперва нам нужно взять еще по кружке пива. За здешним пивом так хорошо думается.

* * *

Пока старшие братья сидели в тепле, строя коварные планы, младший отважно заходил все дальше в темный лес.

Он забрался в такие места, куда даже днем не ступала нога человека, где в любое время дня и ночи царила непроглядная тьма. Он забрел в такую глухую чащу, что воротился бы назад, кабы знал, как выбраться оттуда.

Юный охотник оказался в самом дремучем уголке леса среди толстых и корявых деревьев, бывших такими с незапамятных времен, и никто не знал, то ли старые стволы сплошь гнилые внутри, то ли, наоборот, такие крепкие, что простоят до скончания веков.

Глаза охотника только-только привыкли к темноте, как что-то промелькнуло впереди меж старых деревьев. Он подкрался поближе и увидел старичка. Лицо его, изборожденное морщинами, походило на кору дерева, а окладистая седая борода топорщилась, словно заросли боярышника. Старичок протянул младшему брату тонкое черное копье, которое держал в руке.

– Иди дальше в чащу и там ты найдешь вепря, – заговорил он. – Возьми это копье и рази им, не чуя страха. Оно пронзит все, на что бы ты его ни нацелил.

Видно, парень и впрямь был простаком, раз, поблагодарив старичка, взял копье.

Ему бы, верно, стоило задуматься, с чего бы вдруг кому-то раздавать такие подарки и разве может что-то на этом свете достаться даром. Вот если б он прислушивался ко всяким историям о подземных и лесных жителях и верил, что это не просто сказки и преданья минувших дней, то был бы начеку. Однако ж, парень доверчиво взял копье, от всего сердца поблагодарив старичка, ведь это черное копье было во сто крат лучше его старого ножа.

Старичок исчез так же внезапно, как и появился, и младший брат пошел дальше в самую старую часть леса и очень скоро наткнулся на вепря. Никогда в жизни он не видел такого огромного зверя, который оказался гораздо страшнее, чем юноша думал.

Вепрь был черный, а вовсе не серый, как говорили, но ясно было, что это и есть тот самый зверь. Его тело сплошь покрывали раны и шрамы, и из спины торчал наконечник стрелы. Эти раны нанесли многочисленные охотники, пытавшиеся завалить зверя, но проигравшие в схватке с ним.

В ночной тьме казалось, что от щетины вдоль хребта вепря исходит красноватое свечение, а глаза полыхают огнем. Но страшнее всего были изогнутые клыки, торчащие из пасти, как два бивня, готовые подцепить врага и свалить с ног.

При виде человека огромный зверь наклонил голову, взрывая землю задними копытами. Он готовился напасть, лязгая челюстями от возбуждения.

Но младший брат больше не испытывал страха. Подаренное старичком копье, которое сжимали его пальцы, придавало ему храбрости. Он стоял наготове, опустив свое оружие.

От топота копыт задрожала земля, когда вепрь, разбрызгивая пену из пасти, помчался навстречу младшему брату. Но тот не бросился бежать.

Тогда вепрь еще ниже наклонил голову, целясь охотнику в живот и готовясь вспороть его. Но тот не бросился бежать.

Младший брат выставил копье вперед, сжимая его обеими руками.

Рассвирепев, вепрь с грохотом понесся на охотника, и погиб, пронзенный черным копьем, поразившим его в самое сердце.

* * *

Немного времени спустя младший брат уже выходил из леса с головой кабана, насаженной на копье, как трофей. Путь его пролегал мимо трактира, в котором пили пиво и строили планы его старшие братья. При виде удачливого охотника они едва не задохнулись от зависти.

Неужто их никчемный братец смог совершить то, с чем никто не справился? Что и им самим оказалось не по плечу? Ярость застила глаза старшему брату, средний же поспешно пригласил младшего зайти внутрь.

– Садись-ка и отдохни за кружкой доброго пива, – сказал он брату. – Ты и впрямь заслужил это за свой подвиг.

Они усадили младшего брата за свой стол, заказали ему пива и принялись обо всем расспрашивать. Он рассказал им о том, как зашел в лес с восточной стороны, о том, как встретил старичка и получил от него черное копье, о том, как завалил вепря и в завершении как отрезал ножиком его голову.

Поздней ночью братья вышли из трактира, и старшие пошли впереди. Младший все время отставал. Он не привык распивать пиво, как старшие братья, и потому шел нетвердой походкой. Да и голова вепря была тяжелой ношей, но он по-прежнему нес ее перед собой, насвистывая, по обыкновению, пронзительно и отрывисто, доводя братьев до бешенства своим свистом.

Так добрались они до моста, перекинутого через широкую реку. Там братья остановились, в молчании дожидаясь младшего брата.

– Переходи-ка ты первым, – произнес старший брат. – Ты же у нас, как-никак, герой дня.

Младший, не испытывая и тени недоверия к своим братьям, просидевшим всю ночь в трактире, строя планы, пошатываясь, пошел по мосту. Он свистел так громко и пронзительно, что не почуял, как сзади подбежал старший брат и напал на него.

Всего один удар, и парень упал. Он лежал, не шевелясь и не дыша. Средний брат молча стащил тело с моста и под покровом ночи закопал на берегу реки, чтобы его никто никогда не нашел.

Когда средний брат снова взошел на мост, старший спросил:

– С ним покончено?

Средний брат кивнул:

– Больше не будет свистеть, – отозвался он.

Старший брат тоже кивнул, и они замолчали. Стоя на мосту, братья поглядывали то друг на друга, то на черное копье с головой вепря на острие.

Кровь порождает кровь – это всем известно.

Теперь их осталось двое, но принцесса была всего одна. На их руках уже была кровь, и они не боялись снова их испачкать. Старший брат держал в руке лук, а средний сжимал меч. Готовые к нападению или защите, оба молча наблюдали друг за другом, пока средний не произнес:

– Ты старший, и потому тебе должна достаться голова вепря. Так будет справедливо. За это я возьму себе копье.