Край спелого боярышника: нерассказанная история России, ХХ век

В это время в войсках произошло то, что во все времена называлось изменой – и тут, я думаю, Государь вспомнил и Распутина, и подлого мракобеса Николая Николаевича, всегда стоявшего между царем и его народом в лице того же мужика. Все командующие фронтами – как мы уже помним, в то время царь сосредоточил на себе функции Верховного Главнокомандующего и практически постоянно находился в ставке в Могилеве – как один высказались за отречение государя от престола. Чего они хотели добиться этим решением? Заткнуть рот общественности? Получить посты в новом правительстве? Свергнуть надоевшего царя и самим стать у руля государства? Сложно дать однозначный ответ на этот вопрос, можно лишь вспомнить события начала XVII века, когда похожая смута вызовет на свет Божий такую форму правления и разграбления как семибоярщина, разорвав ту историческую связь народа с помазанником Божьим. Все помнят, сколько крови было пролито тогда, в том числе и монаршей. То же происходило в стране и теперь.

Делать нечего – государь без войска не государь. Отрекся. В пользу брата. Но и здесь иезуиты обыграли монаршую семью – сначала застращали несчастного Михаила Александровича народными волнениями, а потом «убеждали принять царствование». В обстановке, когда изменили войска, это значило бы для него самоубийство. Отказался и он. Все.

У власти теперь клика Керенского. Истеричный, лживый, полусумасшедший член Государственной Думы от малочисленной Трудовой партии, в атмосфере охватившего страну хаоса и бардака захватил власть, вовсю эксплуатируя присущие от природы ораторские способности – профессия присяжного поверенного дала о себе знать.

Но кроме ораторских способностей не было больше ничего – что бы Временное правительство ни обещало народу, ничего оно не делало. Войну не прекратили, реквизицию помещичьих земель не провели, в правах никого ни с кем не уравняли. А разбушевавшаяся толпа дикарей требовала радикальных мер, игрушки Александра II с ней уже не проходили. Потому и не просуществовало Временное правительство даже до зимы 1917 года – на смену ему пришел Ленин, который, как писали мы ранее, ни о чем, кроме разрушения государства в каком бы то ни было виде не помышлял и никакого другого пути развития страны, кроме как течение по рекам крови, не видел. Оскорбленный отвержением от мещанского сословия, из которого происходил – по причине участия брата в попытке организации покушения на Александра III в марте 1887 года (обо всем этом мы подробно пишем в своем романе «Человек из раньшего времени»), он ненавидел страну и всех людей, ее населявших. Многие беды принесет России этот человек, но о них позже…

Пока нас интересует судьба главного героя повествования. А она сложилась очень печально.

В результате Февральской революции Николай II отрёкся от престола и вместе с семьёй находился под домашним арестом в Царском Селе. Как свидетельствовал А. Ф. Керенский, когда он, министр юстиции Временного правительства, всего лишь через 5 дней после отречения поднялся на трибуну Московского Совета, он был осыпан градом выкриков с места с требованием казнить Николая II. Верить «Александре Федоровне», как его позже назовут за ум и решительность, нельзя, однако, как бы там ни было, в августе 1917 года Николай II и его семья по решению Временного правительства были высланы в Тобольск.

После прихода большевиков к власти, в начале 1918 года, в советском правительстве обсуждалось предложение провести открытый судебный процесс над Николаем II. Историк Латышев пишет, что идея суда над Николаем II была поддержана Троцким, однако Ленин высказал сомнения в своевременности проведения такого процесса. По свидетельству наркома юстиции Штейнберга, вопрос был отложен на неопределённое время, которое так и не наступило.

По мнению историка В. М. Хрусталёва, к весне 1918 года большевистскими руководителями был выработан план по сбору всех представителей династии Романовых на Урале, где они бы содержались на значительном удалении от внешних опасностей в лице Германской империи и Антанты, а с другой стороны, большевики, располагающие здесь сильными политическими позициями, могли бы держать ситуацию с Романовыми под своим контролем. В таком месте, как писал историк, Романовых можно было бы уничтожить, найдя для этого подходящий повод. В апреле – мае 1918 года Николай II вместе с близкими был доставлен под охраной из Тобольска в «красную столицу Урала» – Екатеринбург – где к тому моменту уже находились другие представители императорского дома Романовых. Именно здесь в середине июля 1918 года, в обстановке стремительного наступления антисоветских сил (Чехословацкого корпуса и Сибирской армии), приближавшихся к Екатеринбургу (и действительно захвативших его спустя восемь дней), была осуществлена расправа над царской семьёй. Вся она – до единого человека – была расстреляна в подвале дома гражданина Ипатьева в ночь на 17 июля 1918 года.

Солнце над Россией село и сменилось кровавым заревом вечернего заката, в котором блики крови и цвет вновь введенного флага страны сольются в единое целое.

Резюме. Нет и не было на Руси никакой другой власти, как от Бога – власть самодержца. Со своими недостатками, с которыми, впрочем, как показало царствование Николая, оно могло и готово было даже бороться, оно все же обеспечивало оптимальное существование страны как субъекта международных отношений и как той защиты, которую государство оказывает своим гражданам. И народ до определенного момента воспринимал и принимал это. Принимал бы и далее, если бы не сбесившаяся знать, которая в своей жажде власти забыла обо всем – и решила сдвинуть государя с его места, не понимая, что и сама на своем не усидит и минуты без монаршей милости. Разорвать связь с народом, народа с Богом, самой заменить и самодержца и Вседержителя – вот, к чему стремились юсуповы, николаи николаевичи и прочие в те жуткие дни 1914-1917 годов. К чему все это привело – вы видите сами. Знать захотела в сапожники, как сказано в эпиграфе главы. Попала. Да мало.

Еще эта знать не умела признать ошибок. К осени 1917 года только дурак не понимал гибельность и обреченность идей революции. Еще был жив царь, еще не поздно было все изменить, но признать ошибку русским дворянам татаро-еврейского происхождения было не с руки. И они снова пожертвовали народным благополучием – как жертвовали им, развязывая войну, убивая Распутина, заставляя государя отречься от престола. Снова бросили его на съедение куда более опасному, чем Распутин, левиафану по имени Ленин. За то история воздаст им низкий поклон.

А в завершение главы разрешите привести текст акта об отречении Государя, подписанного 2 марта 1917 года, в качестве иллюстрации того, что Государь, принимая это, тяжело для себя, решение, руководствовался только народными интересами и думал о народе. Лукавить представителям царской семьи, в отличие от дворянских и мещанских выкормышей, знаете ли, было не с руки. Ему можно верить…

«В дни великой борьбы с внешним врагом, стремящимся почти три года поработить нашу Родину, Господу Богу угодно было ниспослать России новое тяжкое испытание. Начавшиеся внутренние народные волнения грозят бедственно отразиться на дальнейшем ведении упорной войны. Судьба России, честь геройской нашей армии, благо народа, все будущее дорогого нашего Отечества требуют доведения войны во что бы то ни стало до победного конца. Жестокий враг напрягает последние силы, и уже близок час, когда доблестная армия наша совместно со славными нашими союзниками сможет окончательно сломить врага. В эти решительные дни в жизни России почли мы долгом совести облегчить народу нашему тесное единение и сплочение всех сил народных для скорейшего достижения победы и в согласии с Государственной думою признали мы за благо отречься от престола государства Российского и сложить с себя верховную власть. Не желая расстаться с любимым сыном нашим, мы передаем наследие наше брату нашему великому князю Михаилу Александровичу и благословляем его на вступление на престол государства Российского. Заповедуем брату нашему править делами государственными в полном и ненарушимом единении с представителями народа в законодательных учреждениях на тех началах, кои будут ими установлены, принеся в том ненарушимую присягу. Во имя горячо любимой Родины призываем всех верных сынов Отечества к исполнению своего святого долга перед ним повиновением царю в тяжелую минуту всенародных испытаний и помочь ему вместе с представителями народа вывести государство Российское на путь победы, благоденствия и славы. Да поможет Господь Бог России»[11 - https://ru.wikisource.org/wiki/Манифест_об_отречении_Николая_II].

Глава вторая. «Кровавый царь, великий гений».

«…Крах производства подрывает экономику и делает страну зависимой от других. Поскольку экономика на нуле, другим стратегическим объектом, на который направляется деятельность государства, становится армия. Государство начинает ее укреплять, поскольку за отсутствием других источников к существованию, основным таким источником может стать захватническая политика и присоединение территорий. Опыт Рима, Османской империи, Византии, Орды, в конце концов – все свидетельствует в пользу сказанного мною. Что происходит дальше, спрашиваю я Вас, человека ученого и куда более образованного, чем я?

-Захватническая война.

-А затем? Чем всегда кончаются захватнические войны?

-Гибелью государства – колонизатора.

-Опять верно. А значит, конечной целью любой революции является что?

Бубецкой молчал и смотрел в горящие и подвижные глаза своего собеседника. Ему казалось, что с ним беседует сам дьявол.

-За что же Вы так ненавидите государство?

-За то, что оно государство. Оно – система. Эта система не видит отдельных винтиков своих, отдельных граждан, отдельных своих механизмов. Потому тогда, когда Вас с моим братом посадили в крепость, отец скончался, меня и сестру выгнали из университета, а мать оставили практически без средств к существованию. Человеческая натура слаба, а в природе ее заложена месть. Поэтому я и выбрал тот путь, который выбрал».

Диалог Ленина и Бубецкого из романа бр. Швальнеров «Человек из раньшего времени»

Узел первый. Явление Ильича народу

Итак, кайзеровская Германия, озадачившись целью добиться поражения России в войне, отыскивает в Швейцарии Ленина (это о нем Тальков спел строчку, взятую нами в качестве названия главы), оплачивает ему проведение революции, отправляет его в пломбированном вагоне через Германию в Россию, следствием чего и становится Октябрьский переворот. Остановиться на этом вопросе надо подробнее.

Российские социал-демократы получали деньги из немецких источников и до 1917 года. Так, ещё в 1907 году, когда у устроителей V съезда РСДРП возникли финансовые затруднения, 300 фунтов на проведение съезда (1 фунт был равен примерно 10 рублям) было получено организаторами съезда от ЦК Социал-демократической партии Германии.

Накануне революции партия большевиков находилась в крайне бедственном финансовом положении. Начальник петроградского охранного отделения Глобачёв отмечал: «…денежные средства их организаций незначительны, что едва ли имело бы место в случае получения немецкой помощи»[12 - Соловьев О. Ф. Парвус: политический портрет // Новая и новейшая история, 1991, № 1, с. 178.]. С 1 декабря 1916 г. по 1 февраля 1917 г. в кассу партии поступили 1 тыс. 117 руб. 50 коп. В марте А. М. Горький пожертвовал 3 тыс. руб. Центральный орган РПК(б) – «Правда» – в марте имела всего 8 тыс. подписчиков. Однако уже в следующем месяце деятельность партии большевиков активизировалась многократно. Так, в апреле партия уже издавала 17 ежедневных газет общим тиражом в 320 тыс. и общим еженедельным тиражом 1 млн 415 тыс. экземпляров. К июлю количество газет поднялось до 41, ежедневный тираж – до 320 тыс. экземпляров. К этому следует прибавить постоянное печатание листовок, при том что за один тираж листовок большевики платили по 10 тыс. рублей. Тогда же ЦК приобрёл собственную типографию за 260 тыс. руб. Только при двух обысках, (в Василеостровском и Петербургском районах, 8 июля) у двух ответственных членов партии было изъято около 15 тыс. рублей. При этом, ежемесячные членские взносы составляли в среднем 1 р. 50 коп., а сама партия насчитывала 24—25 тысяч человек.[13 - Александров К. М. Октябрь для кайзера. Заговор против России в 1917 г. (рус.) // Посев. – 2004. – № 1—2.]

3 декабря 1917 г. статс-секретарь (министр) иностранных дел Германской империи Кюльман констатировал в письме кайзеру: «Лишь тогда, когда большевики стали получать от нас постоянный приток фондов через разные каналы и под разными ярлыками, они стали в состоянии поставить на ноги свой главный орган „Правду“, вести энергичную пропаганду и значительно расширить первоначально узкий базис своей партии».[14 - Соболев Г. Л. Тайна «немецкого золота». СПб.: Издательский дом «Нева»; М.: ОЛМА-ПРЕСС Образование, 2002, с.182—183.]

Впоследствии, в эмиграции, меньшевик Абрамович отмечал в письме другому меньшевику, Валентинову-Вольскому: «Как и Вы, я отношусь скептически к идее, что без немцев революция не случилась бы. Но я не совсем уверен в том, что без получения очень больших денег большевистская партия приобрела бы так быстро такую огромную силу. Деньги не всё, но презирать деньги нельзя; на них был построен огромный аппарат, огромная печать, которую другим путём нельзя было бы так легко создать».

Ключевой фигурой в схеме финансирования большевиков являлся Парвус (псевдоним А. Л. Гельфанда). Подробности о его деятельности стали известны после Второй мировой войны с захватом американцами архивов германского МИДа.

Уже 9 января 1915 г. Парвус, находившийся тогда в Константинополе, делает первое предложение германскому послу о разжигании революции в России и раздроблении этой страны; заинтересованный посол предлагает ему составить меморандум для МИДа, который и был подан 11 марта. В этом меморандуме на 20 страницах, под заглавием «Подготовка массовой политической забастовки в России», излагался подробный план организации революции по образцу революции 1905 г. (всеобщая забастовка, выступления национальных окраин и т. п.). Ударной силой в выполнении этого плана Парвус видел большевиков: «План может быть осуществлён только под руководством русских социал-демократов. Радикальное крыло этой партии уже приступило к действиям. Но важно, чтобы к ним присоединилась и умеренная фракция меньшевиков. Пока такому объединению препятствовали только радикалы. Но две недели назад их лидер Ленин сам поставил вопрос об объединении с меньшевиками».[15 - http://www.hrono.ru/dokum/191_dok/1915parvus.php] Поэтому первоочередной задачей Парвус ставил следующее: «Финансовая поддержка социал-демократической фракции большевиков, которая всеми имеющимися средствами продолжает вести борьбу против царского правительства. Следует наладить контакты с её лидерами в Швейцарии».

На осуществление этого плана Парвус запрашивал год, а его стоимость оценивал в 5 миллионов золотых марок. План был принят, и Парвусу немедленно выделено 2 миллиона марок. Однако встреча Парвуса с Лениным, который уже являлся в его воображении «мотором» будущей революции, состоявшаяся в мае в бернском ресторане, закончилась ничем – Ленин не поддержал предложений Парвуса. Чтобы «прощупать» Ленина, немцы направили к нему своего агента Александра Кескюла (эстонского социал-демократа). 30 сентября 1915 года посол в Берне Ромберг доносит рейхсканцлеру о состоявшейся беседе: Кескюла поставил вопрос об условиях, на которых большевики согласны заключить мир в случае прихода к власти, и получил подробное перечисление этих условий: Ленин соглашался на сепаратный мир и самоопределение окраин. Среди прочего речь шла о походе в Индию после заключения мира с Германией. После этого Кескюла некоторое время финансировал большевиков, имея на то специальный фонд, причём ленинская газета «Социал-Демократ», пересылавшаяся с помощью Кескюла через Стокгольм в Россию, допечатывалась большими тиражами в типографии германского морского министерства. Однако в середине 1916 г. это финансирование по неизвестным причинам прекратилось. Неясно, насколько были осведомлены большевики об источниках этого финансирования. Что же касается Парвуса, то немцы охотно удовлетворяли его новые и новые финансовые требования на реализацию плана. 6 июля 1915 года статс-секретарь фон Ягов пишет статс-секретарю Министерства финансов: «5 миллионов марок требуется для революционной пропаганды в России». 21 декабря 1915 года посол в Копенгагене Брокдорф-Ранцау доносит рейхсканцлеру, что, по утверждению «д-ра Гельфанда», для полной организации революции в России требуется около 20 миллионов рублей. Для начала, однако, Берлин ограничился лишь небольшой частью этой суммы: 26 декабря 1915 года министр финансов Германии К. Гельферих писал заместителю статс-секретаря иностранных дел А. Циммерману: «Стоит обсудить вопрос о предоставлении в его [Парвуса] распоряжение 1 млн рублей, который он просит для пропаганды. Если министерство иностранных дел считает этот расход оправданным и полезным, я не буду возражать. В этом случае я прошу Вас прислать заявление в обычной форме и сослаться на нашу личную договорённость». 23 января 1916 года Брокдорф-Ранцау сообщил канцлеру, что Парвус «вернулся в Копенгаген после трёх недель пребывания в Стокгольме, где он встречался с русскими революционерами». И далее: «Сумма в 1 млн рублей, предоставленная в его распоряжение, была немедленно выслана, уже доставлена в Петроград и используется по назначению». Впрочем, не видя особой отдачи от этих вложений, со временем немцы начали небезосновательно подозревать, что основная часть сумм оседает в карманах Парвуса.

Парвус получил немецкое гражданство и с немецким паспортом разъезжал по Европе, имея своей штаб-квартирой Копенгаген, где он основал «Институт для изучения причин и последствий мировой войны», в котором работал ряд русских эмигрантов и через который и велась пораженческая пропаганда. Среди сотрудников института было два видных большевика: Моисей Урицкий (впоследствии один из руководителей Советского государства) и близкий к Ленину Якуб Ганецкий (Яков Фюрстенберг), поступивший туда, как предполагают, с санкции Ленина (при том, что другим своим приближённым Ленин рекомендовал от Парвуса дистанцироваться). В 1915 году Парвус среди прочих фирм регистрирует в Стокгольме экспортно-импортную фирму «Фабиан Клингслянд». Её исполнительным директором был назначен Ганецкий, совладельцем стал брат Ганецкого, представителем в Петрограде – двоюродная сестра Ганецкого Евгения Суменсон, специально для этого переехавшая из Варшавы, а юрисконсультом – другой видный большевик из окружения Парвуса, Мечислав Козловский. Фирма занималась контрабандой, за которую Ганецкий в 1917 г. был судим в Копенгагене (причём всплыли документы, обличающие связь большевиков с Парвусом и немцами).

Как бы там ни было, а по данным наружного наблюдения Департамента полиции, 27 декабря 1916 года Ленин явился в германское посольство в Берне, где оставался до 29 декабря.

Ну а потом был пломбированный вагон, появление Ленина в России и октябрь. А после октября – Гражданская война…

Мы не будем останавливаться на ее истории, это печальная веха и кстати достаточно широко освещенная, в то время, как название нашей книги – «Нерассказанная история России». Скажем только, что за три года ведения этой братоубийственной войны – между большевистски настроенными отрядами РККА (а первоначально, до ее появления – Красной гвардии из числа рабочих и крестьян) с одной стороны и остатками императорской армии – с другой (а еще анархистами с третьей и казаками с четвертой) погибли не только миллионы наших сограждан и было уничтожено огромное количество государственного и частного имущества, была подорвана – и это один из печальнейших итогов войны – вера человека во власть. Еще вчера божественная, сегодня она стала вполне даже человеческой. Что хочешь с ней, то и делай.

Ленин меж тем с немцами рассчитался. 3 марта 1918 года в городе Брест-Литовске между Советской Россией с одной стороны и Центральными державами (Антанта, блок союзников России в войне с Германией) с другой был подписан мирный договор, по условиям которого:

–От России отторгались привислинские губернии, Украина, губернии с преобладающим белорусским населением, Эстляндская, Курляндская и Лифляндская губернии, Великое княжество Финляндское. Большинство этих территорий должны были превратиться в германские протектораты либо войти в состав Германии.

–На Кавказе Россия уступала Карсскую область и Батумскую область.

–Советское правительство прекращало войну с Украинской Центральной Радой УНР, обязывалось признать независимость Украины в лице правительства УНР и заключало с ней мир.

–Армия и флот демобилизовывались.

–Балтийский флот выводился из своих баз в Финляндии и Прибалтике.

–Черноморский флот со всей инфраструктурой передавался Центральным державам.

–Россия выплачивала 6 миллиардов марок репараций плюс уплата убытков, понесенных Германией в ходе русской революции – 500 млн золотых рублей.

–Советское правительство обязывалось прекратить революционную пропаганду в Центральных державах и союзных им государствах, образованных на территории Российской империи.

В итоге от России была отторгнута территория площадью 780 тыс. кв. км. с населением 56 миллионов человек (треть населения Российской империи) и на которой находились (до революции): 27% обрабатываемой сельскохозяйственной земли, 26 % всей железнодорожной сети, 33 % текстильной промышленности, выплавлялось 73 % железа и стали, добывалось 89 % каменного угля и изготовлялось 90 % сахара; располагались 918 текстильных фабрик, 574 пивоваренных завода, 133 табачных фабрики, 1685 винокуренных заводов, 244 химических предприятия, 615 целлюлозных фабрик, 1073 машиностроительных завода и проживало 40 % промышленных рабочих.[16 - Фельштинский Ю.Крушение мировой революции. Брестский мир: Октябрь 1917 – ноябрь1918. – М.: ТЕРРА, 1992. – 656с.]

В приложении к договору гарантировался особый экономический статус Германии в Советской России. Граждане и корпорации Центральных держав выводились из-под действия большевистских декретов о национализации, а лица, уже утратившие имущество, восстанавливались в правах. Таким образом, германским гражданам разрешалось заниматься в России частным предпринимательством на фоне происходившего в то время всеобщего огосударствления экономики.

Брестский договор восстанавливал крайне невыгодные для России таможенные тарифы 1904 года с Германией. Кроме того, при отказе большевиков от царских долгов (произошедшем в январе 1918 года) Россия вынуждена была подтвердить все долги Центральным державам, и возобновить по ним выплаты.

Правда, Дзержинский тогда оговорился, он сказал, что «подписав договор, мы не ограничиваем себя от новых ультиматумов», и в ходе Гражданской войны отношения с Антантой все же ухудшились (они поддерживали белое движение, что делать), но в основе своей Брестский мир существовал практически до окончания Второй мировой войны, развязанной, кстати, немцами же. Так что Ильич, в принципе, рассчитался с лихвой. Никто не виноват, что их же земляку Гитлеру чуть позже этого показалось мало, половиной мира могли бы владеть!

А у нас тем временем царил «военный коммунизм». Щедро раздавая земли и ресурсы представителям других государств, своих граждан, как всегда, предпочитали держать на хлебе и воде. Это в лучшем случае. Были ликвидированы банки, национализирована промышленность, монополизирована государством внешняя торговля, принудительная трудовая повинность для всех и каждого. Но самым запоминающимся элементом тех лет останется, конечно, продразверстка.