Мисима. Путь воина

– Нет.

– Ну ты бы простил?

– Кого?

– Ну если я твою бабу нашампурил, ты бы ее простил?

– Ее-то может и простил бы, а тебя бы убил!

– А за что меня убивать?

– Так ты ж ее нашампурил!

– А как же народная мудрость? «Сучка не захочет, кобель не вскочит».

Оаке задумался.

– Ну вообще-то да…

– Ну вот. А если простил, что это значит?

– А что?

– Что больной он на голову! Дурачок он! Шизик натуральный! А то и для общества опасный – видал я его с топором в то утро… Жуть!

Оаке ответил молчаливым согласием. И с тех пор, после таких двух несуразнейших поступков, население деревни стало считать Мисиму сумасшедшим. И впрямь, вести себя так могут только сумасшедшие. Только они забывают простую истину: «С волками жить – по-волчьи выть».

Часть вторая. С чего все начиналось

Однажды Мисима зашел в туалет. Да, все началось именно с этого. Вернее, конечно, не с этого, а с того, что несколькими часами ранее зашел в тот же туалет Крис Сякамото. Он уже несколько месяцев кочевал по России на своем мотоцикле, совершая вояж от Камчатки до Калининграда с целью изучения географии, природы и культуры нашей удивительной страны…

… -Как, говоришь, фамилия?

– Сякамото, – отвечал переводчик, вызванный по такому случаю из области.

– И что, говоришь, он в нашей глуши забыл?

– Путешественник.

– Откуда?

– Из Японии.

– Так она ж на островах. Как он на мотоцикле-то сюда попал?

– Самолетом перевез мотоцикл на Камчатку, а потому своим ходом сюда…

– Далеко забрался. А зачем?

– Изучает географию, культуру, природу там…

– Хе! – хмыкнул дознаватель райотдела полиции, которому поручено было расследовать дорожно-транспортное происшествие с мотоциклом японца, некстати встретившимся с пьяным водителем ЗИЛа – кстати, из того же колхоза, где работал Мисима-сан. – И чего тут изучать?

– Ну как… Поля, леса…

– Лесов тут давно нет, вырубили все подчистую. Реки обмелели, на полях даже в самые урожайные годы по три былинки вырастают… Странный народ эти… – Он хотел было сказать «европейцы» и заодно припомнить им гомосексуализм, но вдруг вспомнил, что Япония – не Европа, и, не найдя ничего лучше, ляпнул: – Нерусские.

– Он спрашивает, что будем делать?

– Протокол составлять, чего ж еще, – дознаватель нехотя потянулся за ручкой и бланком протокола.

– А дальше чего?

– А дальше ничего. Как говорится, не задерживаю. Получит под расписку свое транспортное средство, и может дальше изучать географию и биографию…

– Так оно же в непригодном состоянии!

– А я тут при чем? Я ему, что, автомастерская? Как, говоришь, фамилия?..

Заполнение протокола оказалось для Криса Сякамото таким долгим и нудным занятием, что по его окончании не привыкшему к такому бюрократизму японцу срочно потребовалось в туалет. По счастью, надежный способ скоротать время в виде книги знаменитого японского писателя Юкио Мисима был у него с собой. Оставшись наедине с великим японцем в нужнике, Крис погрузился в атмосферу Японии начала ХХ века, когда воины Императорской Армии Японии не понаслышке знали, что такое благородство и честь самурая, как с честью и достоинством нести свой долг и защищать свое Отечество…

Не может храбрый самурай смириться с тем, что его друзья – такие же храбрые воины – устроили мятеж в воинской части, в которой служат. Не разделяет он их взглядов, которые блещут своим консерватизмом как настоящий самурайский меч при отблесках солнечного света. И еще более огорчает его то, что он должен участвовать в подавлении этого мятежа, а, значит, убивать своих мятежных друзей, пусть даже и во славу великого императора Хирохито! Как тяжелы страдания и переживания, испытываемые героем! Как борется самурайский долг с пожеланием совершить ритуальное самоубийство!..

Увлекшись чтением, японец сам не заметил, как засунул. А проснулся он оттого, что дверь нужника сотрясалась под страшными ударами вызванного из области переводчика Кулакова.

– Сякамото-сан, надо поговорить с виновником аварии, – по-японски произнес переводчик, когда Крис открыл ему дверь. – Только скорее, прошу Вас.

В спешке выскочил Крис Сякамото из деревенского туалета, позабыв там книгу любимого писателя.

Дознаватель в кабинете председателя колхоза в эти минуты допрашивал едва протрезвившегося водителя большегрузного автомобиля, по вине которого случилось происшествие с мотоциклом японца.

– Ну и? Сколько выпил-то, спрашиваю?!

– Две поллитры.

– А с кем пил?

– С механизатором нашим, с Коляном Орловым.

– И куда ехали?

– За самогоном, – виновато, опустив глаза в пол, отвечал водитель.

– Настолько шары залил, что мотоцикла не увидал?

– Да он шибко ехал больно. И прямо нам навстречу. Мы объехать его решили, да вот вишь как получилось…

– Как?