Нюрнберг. На веки вечные. Том второй

– И что вы ему ответили?

Эндрюс развел руками.

– Да ничего они толком не ели. Был день, даже обеденный перерыв еще не наступил. Правда, надо отметить, что оба явились утром в весьма потрепанном состоянии – ровно год назад вместе были участниками какого-то сражения, отмечали накануне победу, ну и немного выпили лишнего. И потом весь день до обеда хлебали воду, как верблюды. Потом, к обеду, стали зеленеть. Я распорядился сменить караул, а их отправил в лазарет, где они и умерли.

– А врач лазарета? Что он им давал? Какие лекарства?

– Да ничего, говорит, не успел дать. Оба пришли и почти сразу повалились без чувств. Он стал щупать пульс, да куда уж там было…

– Хотите сказать, что они умерли от отравления? – еще более удивился Даллес. – Но кому надо было травить простых солдат?..

Разведчик задумался. В его распоряжении были предоставленные Шейниным сведения о том, что среди солдат военной полиции, охранявших тюрьму и сам Дворец, были русские шпионы – канадцы, эмигрировавшие некогда с Украины, но охотно восстановившие теперь связь со своей исторической Родиной, а вернее, с ее разведкой. Знал он о том, что они часто применяли к Герингу физическую силу, а Лея так и вовсе до петли довели. Но зачем им травить своих коллег из числа простых охранников тюрьмы, пусть даже и не имевших отношение к их грязным делишкам – этого он искренне не понимал.

– А они, часом, не из Канады? Не из бывших украинских эмигрантов? – спросил он на всякий случай.

– Нет, Робертс и Стайн, они оба с Айовы…

– И конфликтов ни с кем не было?

– Абсолютно.

– Значит, остается одно… – методом простого исключения рассудил Даллес.

– Что?

– Что целились не в них. Говорите, случилось все в обед?

– Так точно.

– Когда подсудимые были в процессе?

– Так точно.

– И пили они воду из-под крана?

– Вроде да… – Эндрюс был шокирован открытием, которое само просилось на язык, но озвучить его не решался – очень уж пугающим было оно для него самого. – Хотите сказать, что им всем просто повезло, а Робертсу и Стайну – нет?

Даллес ничего не успел ответить, только пожал плечами, когда в дверь снова постучали. Он открыл – на пороге стоял помощник Эндрюса, лейтенант Мак-Кинли.

– Простите, сэр. Я к полковнику Эндрюсу… Разрешите обратиться, сэр?

– Слушаю.

– По вашему приказу химики обследовали кружки Робертса и Стайна и краны в здании тюрьмы – на них обнаружены сверхмалые дозы летучего вещества непонятного происхождения, в составе которого обнаружен мышьяк. Предварительно говорят, что это мог быть яд, но мгновенного действия. Следы свои он оставляет и через час, но уже не срабатывает. Срабатывает же в первые несколько минут после попадания в организм и при непосредственном контакте с ним…

Хозяин и гость переглянулись.

– Хотели отравить подсудимых?

– Выходит, что так, – опустил глаза Эндрюс. – Потому я и пришел к вам, что подозрение в первую очередь падет теперь на меня. А зачем мне бы это понадобилось?

– Вам – нет, но вы – американский солдат, – развел руками Даллес. – Если это станет достоянием гласности, все, по умолчанию, будут считать, что американцы решили сорвать процесс и уничтожить обвиняемых. И докажите потом, что никто из вашего начальства, включая Джексона и Трумэна, не был в этом заинтересован.

«И Советы решают все свои проблемы одним махом… – добавил он к своему спичу, уже мысленно. – И обвинения в попытках срыва процесса, и смерть Зори, и нежелательные разговоры о тесной дружбе с Гитлером после начала войны в Европе, и тень от раздела Польши – все стирается как по мановению волшебной палочки».

– Теперь вы меня понимаете…

– Однако, любопытно, – продолжил Даллес. – Почему больше никто не отравился?

– Наверное потому, – предположил Эндрюс, – что воду из-под крана кроме солдат никто не пьет. Более-менее статусная обслуга, судьи и прокуроры пьют нашу «колу» и вермахтовскую «фанту», запасы которой тут почти неиссякаемы. Да и, как я уже сказал, все были в процессе – не до питья им. А тут… Ума не приложу, что теперь делать?!

– Доказывать ваше алиби. На водоканал!

– Покажите план-схему сооружений холодного водоснабжения города, – махнув перед лицом обалдевшего начальника водоканала Крюгера удостоверением, потребовал Даллес. Тот безропотно выполнил его требование, искренне недоумевая о причинах визита в его скромную контору столь высоких гостей.

Однако, спросить что-либо на первых порах не решался. Молча наблюдал, как Эндрюс и Даллес изучали непонятную карту. Дождался, пока заговорили с ним первые.

– Покажите здесь контур, который ведет к зданию Дворца правосудия…

– Вот… А что, что-нибудь случилось?

– Как давно на нем были поломки или аварии, требующие человеческого вмешательства?

– Вчера… днем… часов в 12…

Посетители переглянулись. Все сходилось с их худшими подозрениями.

– Кто туда выезжал?

– Сантехник…

– Фамилия?

– Вейцман.

– Давно он у вас работает?

– Год. С прошлой весны. Когда пришли американцы, с тех пор и работает… Он с ними пришел. Бывший узник концлагеря. Семья погибла, а лагерь освободили союзники, ему идти некуда стало, вот он к ним и прибился, – Крюгер все еще не понимал цели визита гостей из-за океана, и потому принялся тараторить что было сил, стараясь оправдаться, непонятно от чего. – Кадров не хватало. Все на фронт ушли. Работал тут я, я инвалид, да мой напарник, Лемке. Да он пьян все время, какой ему поручить серьезную работу? Вот мы его и приняли. А вчера авария, трубу прорвало… Позвонили… Я же знаю, что там, во Дворце, сейчас всех этих негодяев судят. А Хаим – он серьезный человек, специалист хороший. Вот я его и отправил.

– Где он сейчас?

– На объекте…

– Когда вернется? – Даллес забрасывал несчастного вопросами, не давая ему опомниться и не давая никаких пояснений.

– Через час, может, раньше… А что?

– Видите ли, – наконец заговорил разведчик, – вчера в тюрьме Дворца правосудия, отравившись водой из-под крана, скончались два охранника. Ничего, кроме воды, они не употребляли. Мы решили проверить… и вот…