Тираны и мстители

– Так даже лучше, – ответил я. – Я навел его на ложный след, солгав, будто работаю на эпика, который хочет бросить вызов Стальному Сердцу. Будем надеяться, это отвлечет их от поисков мстителей. – Я помолчал. – К тому же они нам не враги.

– Конечно враги, – бросила она.

– Нет, – сказал Коди, трусцой бежавший рядом. – Он прав, девушка. Они нам не враги. Может, они и работают на врага, но они всего лишь самые обычные люди и делают что умеют, чтобы выжить.

– Так думать нельзя, – возразила Меган, когда мы добежали до ответвлявшегося туннеля; она с яростью посмотрела на меня, и я почувствовал холод в ее взгляде. – К ним нельзя проявлять жалость. Они ведь нас не жалеют.

– Мы не можем стать такими, как они, девушка, – покачал головой Коди. – Послушай как-нибудь Профа. Если, чтобы победить эпиков, мы будем поступать так же, как они, оно того не стоит.

– Я слышала, – ответила она, все так же глядя на меня. – За Профа я не беспокоюсь. Я беспокоюсь за салагу.

– Если потребуется, я застрелю солдата охранки, – сказал я, встретившись с ней взглядом. – Но я не стану отвлекаться на охоту за ними. У меня есть цель. Я увижу смерть Стального Сердца. И только это имеет значение.

– Это не ответ, – презрительно фыркнула она, отворачиваясь.

– Идем, – поторопил Коди, кивая в сторону ведущей в туннели лестницы.

– Он ученый, парень, – объяснил Коди, пока мы шли по узким коридорам стальных катакомб. – В первые годы изучал эпиков, изобрел несколько замечательных устройств, основанных на том, что нам удалось узнать. Вот почему его зовут Проф.

Я задумчиво кивнул. На глубине Коди полностью расслабился, но Меган до сих пор оставалась напряжена. Она шла впереди с мобильником в руке, посылая Профу доклад о нашей миссии. Коди включил на своем мобильнике фонарик и прицепил его к карману камуфляжной куртки. Я вытащил из своего сетевую карту – как посоветовал мне Коди, пока у Абрахама или Тиа не появится возможность его настроить.

Оказалось, что они не доверяют даже сети «Ночной сокол». Мстители обычно оставляли свои мобильники лишь на связи друг с другом, применяя шифрованное соединение и не используя обычную сеть. Пока у меня не было шифрования, я, по крайней мере, мог пользоваться мобильником в качестве камеры или фонаря.

Коди шагал непринужденно, повесив винтовку на плечо и придерживая ее рукой. Похоже, после смерти Рефракции я заслужил его одобрение.

– Так где он работал? – спросил я, желая как можно больше узнать о Профе.

О мстителях ходило множество слухов, но известно наверняка было крайне мало.

– Не знаю, – признался Коди. – Никто точно не знает о прошлом Профа, хотя Тиа, скорее всего, кое-что известно, но она об этом не говорит. Мы с Абом даже поспорили насчет того, где он работал. Я более чем уверен, что в какой-нибудь секретной правительственной организации.

– Правда? – спросил я.

– Наверняка, – ответил Коди. – Я бы не удивился, если в той же, из-за которой случилась Напасть.

По одной из теорий, правительство Соединенных Штатов – или, может быть, Европейского союза – каким-то образом вызвало Напасть, пытаясь создать сверхчеловека. Я считал данное предположение слишком надуманным, полагая, что Напасть – некая комета, попавшая в поле тяготения Земли, но не знал, насколько это возможно с научной точки зрения. Может, это был спутник – что вполне вписывалось в теорию Коди.

Вряд ли он был единственным, кто считал, что тут пахнет заговором. Слишком многое из того, что мы знали об эпиках, не складывалось в единую картину.

– Что ты так на меня смотришь? – спросил Коди.

– В смысле?

– Думаешь, будто я сумасшедший?

– Нет. Конечно нет.

– А по-моему, да. Ладно. Я знаю то, что знаю, даже если Проф закатывает глаза каждый раз, когда я заговариваю на эту тему, – улыбнулся Коди. – Но это уже совсем другая история. Что касается работы Профа, она должна была быть как-то связана с оружием. В конце концов, это ведь он создал тензоры.

– Тензоры?

– Профу вряд ли понравились бы подобные разговоры, – бросила через плечо Меган. – Никто не давал полномочий что-то ему рассказывать, – добавила она, глядя на меня.

– Я их даю, – расслабленно бросил Коди. – Он рано или поздно сам все увидит, девушка. И не цитируй мне правила Профа.

Меган, которая, похоже, собиралась именно так и поступить, закрыла рот.

– Тензоры? – снова спросил я.

– Изобретение Профа, – ответил Коди. – Которое он сделал то ли незадолго до того, как ушел из лаборатории, то ли сразу после. У него несколько таких изобретений, которые дают нам преимущество перед эпиками. Одно из них – наши куртки, которые многое могут выдержать, а другое – тензоры.

– Но что они такое?

– Перчатки, – ответил Коди. – Ну, или скажем так – устройства в виде перчаток. Они вызывают вибрацию, которая разрушает твердые предметы. Лучше всего работают с плотными веществами – камнем, металлом, некоторыми сортами древесины. Превращают их в пыль, но не причиняют никакого вреда животным или людям.

– Да ты шутишь. – За все годы моих исследований я ни разу не слышал о подобной технологии.

– Вовсе нет, – возразил Коди. – Хотя пользоваться ими непросто. Больше всего опыта у Абрахама и Тиа. Но сам увидишь – тензоры позволяют нам проникать туда, где нам быть не положено. Где нас никто не ждет.

– Очень интересно, – пробормотал я, лихорадочно размышляя.

Мстители действительно имели репутацию людей, способных попасть туда, куда не мог пробраться никто другой. Ходили слухи об эпиках, убитых в их собственных, хорошо охраняемых и считавшихся безопасными жилищах, и о почти магических бегствах самих мстителей.

Устройство, способное превращать камень и металл в пыль… Можно было преодолеть закрытую дверь, несмотря на любые замки, устроить диверсию в машине, может, даже разрушить здание. Внезапно для меня обрели смысл самые ошеломляющие загадки, окружавшие мстителей. Стало ясно, каким образом им удалось заманить в ловушку Дневной Шторм, как они сумели сбежать, когда их почти загнал в угол Призывающий Войну.

Естественно, им приходилось задумываться и о том, чтобы не оставлять явных следов, которые могли бы их выдать. Но теперь я уже понимал, что к чему.

– Но почему – озадаченно спросил я, – ты мне об этом рассказываешь?

– Как я уже говорил, парень, – объяснил Коди, – ты все равно вскоре увидишь их в деле. Так что – почему бы не подготовить тебя заранее? К тому же ты и так уже знаешь достаточно, так что еще одна мелочь ничего не значит.

– Ладно, – небрежно бросил я, но тут же уловил мрачные нотки в его голосе.

Кое-чего он недоговорил: я знал достаточно много для того, чтобы мне не позволили уйти.

Проф дал мне шанс, но я настоял, чтобы меня взяли с собой. Теперь же – либо я окончательно убедил их в том, что не представляю для них угрозы, либо от меня попросту избавятся. Навсегда.

Я невольно сглотнул, почувствовав сухость во рту, но тут же строго напомнил себе: «Ты сам об этом просил». Я знал, что, как только я стану одним из них – если стану, – я никогда больше не уйду. Я был одним из них, и этим все сказано.

– Так… – Я попытался выбросить из головы мысль, что этот человек, как и любой из них, однажды может решить, что меня следует пристрелить во имя общего блага. – Так как он придумал эти перчатки? Тензоры? Никогда не слышал ни о чем подобном.

– Эпики, – ответил Коди, голос которого обрел прежнее дружелюбие. – Проф как-то раз проговорился. Технологию создали, изучая эпика, который мог делать нечто похожее. Тиа говорит, это было еще в самом начале – до того, как наступил полный крах. Некоторых эпиков тогда удавалось поймать и держать в плену. Не все из них были столь могущественны, чтобы выбраться из плена. Их исследовали разные лаборатории, пытаясь выяснить, каким образом действуют их способности. В то время и появились технологии для устройств вроде тензоров.

Об этом я не слышал, но теперь кое-что начало вставать на свои места. К тому времени, когда появилась Напасть, мы достигли немалого технологического прогресса. Энергетическое оружие, мощные источники питания и батареи, новые мобильные технологии, обеспечивавшие связь под землей на большом расстоянии без использования вышек… Конечно, мы многого из этого лишились, когда эпики начали захватывать власть. А то, чего мы не лишились, контролировали эпики, подобные Стальному Сердцу. Я попытался представить тех первых эпиков, над которыми проводились опыты. Не оттого ли они озлобились на весь мир?

– Кто-нибудь из них подвергался исследованиям добровольно? – спросил я. – Сколько лабораторий этим занималось?

– Не знаю, – ответил Коди. – Вряд ли это особо важно.