Герой Веков

– О чем же? – поинтересовался Сетт.

Глядя куда-то поверх голов, Эленд на несколько секунд погрузился в задумчивость.

– Я хочу, чтобы вы рассказали мне о Выжившем, – произнес он наконец.

– Он был повелителем тумана, – тотчас же откликнулся Дему.

– Отбросим риторику, – покачал головой Эленд. – Я хочу понять, каким он был человеком. Вы же в курсе: мы с Кельсером так и не познакомились. Я видел его лишь раз, незадолго до гибели, но совсем не знал.

– А в чем смысл? – не понял Сетт. – Все мы слышали, что о нем рассказывают. Послушать скаа, так он чуть ли не бог.

– Просто сделайте то, о чем я прошу, – сказал Эленд.

В палатке на несколько минут воцарилась тишина. Наконец заговорил Хэм:

– Кел был… великим. Не просто человеком – чем-то большим. Все, что он делал, было грандиозным: его мечты, его речи, его мысли…

– И это не являлось фальшивкой, – подхватил Бриз. – Я могу определить, когда человек притворяется. Потому-то я и начал работать с Кельсером. Среди лжецов и позеров он один был настоящим. Все хотели быть лучшими. Кельсер в самом деле был таким.

– Он был человеком, – не согласилась Вин. – Просто человеком. Но никто никогда не сомневался, что у него все получится. Он заставлял тебя стать таким, каким ему требовалось.

– Чтобы он мог тебя использовать, – пояснил Бриз.

– Но после этого ты становился лучше, – добавил Хэм.

Эленд медленно кивнул:

– Хотел бы я его знать. Когда все только началось, я часто сравнивал себя с ним. К тому времени, когда я впервые услышал о Кельсере, он уже почти превратился в легенду. Было несправедливо равняться на него, но я все никак не мог успокоиться. Так или иначе, все вы, знавшие его, попытайтесь ответить на еще один мой вопрос. Что, по-вашему, он мог бы сказать нам сейчас?

– Он бы гордился, – без промедления ответил Хэм. – Мы же победили Вседержителя и создали государство скаа.

– А если бы он находился здесь прямо сейчас?

Снова стало тихо. И когда один голос произнес то, о чем подумали все, Вин поразилась тому, кто именно это сделал:

– Он бы сказал, что нам следует чаще смеяться, – прошептал Сэйзед.

– Он, вообще-то, был совершенно чокнутый. – Бриз фыркнул. – Чем хуже шли дела, тем чаще он шутил. Помню, каким бодрым он выглядел наутро после одной из самых страшных неудач, когда мы потеряли бо?льшую часть нашей армии скаа из-за дурака Йедена. Кел вошел пружинящим шагом и выдал какую-то бессмысленную шутку.

– Похоже, он был черствым, – заметила Альрианна.

Хэм покачал головой:

– Нет, он просто был целеустремленным. Он всегда говорил, что Вседержителю не отнять его смех. Он спланировал и исполнил переворот в империи, которая простояла тысячу лет, – и сделал это в качестве… наказания за то, что его жена умерла, считая, будто он ее ненавидит. И все это он провернул с усмешкой на губах. Каждая его шутка была чем-то вроде пощечины судьбе.

– Нам нужно стать такими же, – проговорил Эленд.

Все взгляды устремились на него.

– Мы не можем продолжать в том же духе: пререкаться, жаловаться и пялиться на падающий пепел, считая, будто обречены.

Бриз хохотнул:

– Не знаю, друг, заметил ли ты землетрясение, случившееся несколько минут назад, но правда в том, что скоро конец света. Это, без сомнения, повергает в уныние.

– Мы способны это пережить, – покачал головой Эленд. – Но только в том случае, если наши люди не сдадутся. Им нужны командиры, которые могут смеяться, которые знают, что битву можно выиграть. Вот что мне от вас нужно. Мне не важно, кто из вас оптимист, а кто пессимист, и можете втайне думать, что мы умрем еще до конца месяца. Но я хочу, чтобы на людях вы улыбались. Наперекор всему, если придется. Если и впрямь наступит конец света, я хочу, чтобы мы его встретили улыбаясь. Как нас учил Выживший.

Не сразу, но те, кто был когда-то в команде Кельсера, закивали. Даже Сэйзед, хотя его лицо выглядело обеспокоенным.

– Вы тут все чокнутые, – резюмировал Сетт. – Как я очутился с вами в одной компании, ума не приложу.

– Не надо врать, Сетт, – засмеялся Бриз. – Ты точно знаешь, почему присоединился к нам. Мы же собирались тебя убить, если бы ты этого не сделал!

Эленд посмотрел на Вин. Их взгляды встретились, и она кивнула. Речь была хороша. Конечно, не вернуть уже того времени, когда они беззаботно смеялись, сидя по вечерам за столом Колченога, однако улыбка Кельсера не даст забыть, за что именно они сражаются.

– Что ж, друзья, – подытожил Эленд. – Давайте начнем приготовления. Бриз, Сэйзед, Альрианна, я хочу, чтобы вы поговорили с писцами и определили, что вам понадобится для путешествия. Хэм, отправь гонца в Лютадель: пусть Пенрод поручит нашим ученым заняться растениями, которые могут обходиться почти без света. Дему, передай мой приказ всем. Завтра мы выступаем.

* * *

Из-за связи с кровью это называется гемалургией. Думаю, нет ничего удивительного в том, что передача силы посредством гемалургии всегда влечет за собой смерть. Марш как-то назвал процесс «грязным». Мне подобное определение представляется неподходящим. Тут требуется нечто более шокирующее.

13

«Я что-то упускаю», – подумал Марш.

Он сидел посреди лагеря колоссов. Просто сидел. Уже несколько часов он даже не шевелился, словно статуя, постепенно покрываясь пеплом. Внимание Разрушителя в последнее время было сосредоточено на чем-то другом, и Марш получил возможность немного поразмышлять.

Он по-прежнему не сопротивлялся. Сопротивление лишь привлекало Разрушителя.

«Может быть, мне это и нужно? Чтобы меня контролировали?»

Когда Разрушитель смотрел на умирающий мир его глазами, все вокруг казалось прекрасным. Это блаженство было куда более приятным и сильным чувством, чем ужас, который испытывал Марш, сидя сейчас на пне, заметаемый пеплом.

«Нет. Нет, я этого не хочу!»

Он и в самом деле испытывал блаженство, но оно было фальшивым. Он боролся с ощущением неизбежности, как когда-то боролся с Разрушителем.

«Что же я упускаю?» – снова подумал Марш, пытаясь отвлечься.

Армия колоссов – их было триста тысяч – не двигалась с места уже несколько недель. Марш мало что знал об этих тварях, хотя провел рядом с ними бо?льшую часть года. Похоже, они могли питаться даже мертвыми растениями, погребенными под слоем пепла, однако колоссы неустанно убивали друг друга. Казалось бессмысленной тратой ресурсов держать такую армию в бездействии.

«Сколько они еще продержатся?»

Чего ждал Разрушитель? Почему бы ему просто не воспользоваться этой армией и не атаковать? Марш достаточно хорошо знал географию Последней империи: их лагерь находился на севере, возле Терриса. Почему бы просто не двинуться на юг, к Лютадели?

В лагере не было других инквизиторов. Разрушитель отправил их выполнять разные задания, оставив Марша в одиночестве. Из всех инквизиторов Марш получил самое большое количество новых штырей – целых десять в разных частях тела. Они явно делали его сильнее остальных. Почему же он остался не у дел?

«Да какая разница? Это конец всему. Победить Разрушителя невозможно. Мир обречен».