Утраченный металл

– Строительство стадионов достаточного размера весьма дорого обойдется, – заметил Низкий Зануда. – Даже вам.

– Значит, будем билеты продавать, – предложил Уэйн. – Потратив на что-либо деньги, человек обычно получает от этого больше удовольствия.

– Да… – согласился Высокий Зануда. – Да, идея интересная. Монетизация соперничества… вкупе с личной заинтересованностью… будет основополагающим фактором этой деятельности…

– Это мой любимый фактор в любой деятельности, – признался Уэйн.

– Отлично, – кивнул Высокий Зануда. – Поручим это нашим лучшим сотрудникам.

– Не, – возразил Уэйн. – Поручите это худшим. Здесь лучше справятся пройдохи и бездельники. А теперь давайте обсудим, почему бить слуг вовсе не так плохо.

Ржавь, эта шляпа. Уэйн снял ее и утер лоб. Дурацкие деньги и дурацкие богатейские шляпы. Эта даже была проложена изнутри алюминием для защиты от алломантии.

Несомненно, носбольный проект его разорит. Ничего хуже он до сих пор не придумывал, притом что был набитым дураком. Он крутнул шляпу на пальце и задумался. Что, если Вакс – или того хуже, Мараси – прознают, что он богат? Они же ему спуску не дадут.

– Вы в самом деле хотите… – Высокий Зануда потеребил воротник, – чтобы мы рассмотрели возможность телесных наказаний для некоторых ваших, гм, сотрудников?

– Не, – отмахнулся Уэйн. – Мы же не в армии.

– Сэр, – сказал Низкий Зануда, – а как насчет отчислений в резервный фонд? Мы заметили кое-что необычное, что хотели бы обсудить.

– Нет. Дальше.

– Ситуация с вашим жильем…

– Нет. Дальше.

– Ваксиллиум отдает себе отчет в том, что передал вам права на использование его образа?..

– Нет. Дальше.

– Что делать с вашим автопарком?

Машины Уэйн любил.

– А что с ним?

– Вышла новая «Виктори», – сообщил Низкий Зануда и достал изображение.

У машины не было крыши. Можно было ехать и плеваться по ветру, если захочешь.

– Выглядит сногсшибательно, – согласился Уэйн. – Берем.

– Как пожелаете, сэр, – сказал Низкий Зануда. – Какую долю в компании?

Уэйн прищурился:

– Ах вот к чему вы клоните.

Финансисты сделали невинные глаза.

– Не больше пяти процентов, – сказал Уэйн. – А когда носболисты станут известными на весь город, выдайте им по машине, пусть ездят, повышают свою популярность и все такое. А, и давайте переименуем носбол. И поменяем правила расположения бегунов, чтобы можно было брать на эти две позиции металлорожденных. То же самое с вратарем. Так игра станет интереснее.

– Как пожелаете, мастер Уэйн.

Он крутанул шляпу на пальце. «Не знаю никого, кто понимал бы других людей так, как Уэйн». Да, он мог влезть даже в шкуру финансиста.

Сможет ли влезть в шкуру девушки, которая его ненавидит?

Для начала неплохо бы вспомнить, что он натворил. Он заслужил такое отношение.

А она? Уэйн закрыл глаза и задумался, каково ей каждый месяц встречаться с ним. «С этим человеком. С этим ужасным человеком. Почему он не оставит ее в покое?»

«Он поймет…»

А если он не хочет понимать?

Проклятье. Уже слишком поздно.

– Эй, Колл. – Он открыл глаза и посмотрел на Низкого Зануду. – Организуйте мне доставку. Мне нужно выплачивать некоторую сумму одной девушке и ее семье. Гм, ежемесячно. У нее теперь ребенок, и деньги должны поступать без задержек. Раньше я передавал их лично, но теперь… слишком занят. Да, слишком занят, сами понимаете…

– Мастер Уэйн, у многих наших клиентов схожие ситуации, – сказал Низкий Зануда. – Назовите адрес, и мы обо всем позаботимся без лишней огласки.

Почему он так сказал? Тем не менее Джекси была права. Если уж Уэйн твердо вознамерился стать мертвецом, то лучше быть вежливым и не вылезать из леса в грозу, чтобы кого-нибудь сожрать.

Даже мертвецы должны придерживаться нравственных норм.

17

В последнее время, как казалось самой Стерис, она неплохо научилась понимать окружающих. Когда-то она полагала, что у всех людей такие же заботы, как и у нее, просто им лучше удается скрывать тревогу. Став старше, она поняла нечто невероятное. Люди попросту не тревожились.

Беспокойство не было их постоянным спутником, не терзало мозги напоминаниями о том, что они забыли нечто важное. Люди не просиживали часами, обдумывая прошлые ошибки и дела, которые можно было сделать лучше. Они постоянно жили в состоянии то ли благословенного удовлетворения, то ли пугающего неведения.

Потом Стерис стала еще старше. Вышла замуж за Ваксиллиума. Завела настоящих друзей – и все стало еще понятнее. У каждого человека – свой взгляд на мир, и Выживший создал людей таким образом, чтобы они дополняли друг друга. Металл и сплав. На каждый рывок есть свой толчок.

Ее спутники отреагировали на взрыв в подвале с удивительным возбуждением и даже восторгом, помчавшись к дверям наперегонки. А вдруг ступеньки разрушились? У Стерис был целый перечень действий на случай взрыва в лаборатории, на составление которого она потратила три ночи.

Она любила друзей. Ей хотелось закричать, предупредить их, удержать, запретить рисковать жизнью. Она понимала, что иногда перегибала палку. Это стало для нее главным открытием последних лет, сделать его существенно помогли женщины из литературного кружка. Некоторые ее предосторожности не приносили никакой пользы. Понимание, где проводить черту, было ключом к пониманию себя.

Она была вынуждена признать, что в тот день друзья демонстрировали проблески благоразумия. Первым, по ее предложению, пустили Вен-Делла, которому не навредило бы падение с лестницы. Следом пошел Вакс, способный перелететь разрушенную лестницу. Спустившись, они выждали время на случай, если последуют еще взрывы, и лишь потом открыли укрепленную дверь.

– Стойте! – Стерис покопалась в сумочке. – Маски.

Она раздала всем по тряпичной маске, даже Аллику, деревянная маска которого не фильтровала воздух. Все приняли маски рассеянно, а кто-то даже закатил глаза. Только Вакс надел ее с улыбкой.

Ему нравилась дотошность, с которой Стерис готовилась ко всему. Он считал ее очаровательной. Но главное – он ее ценил. Находил не назойливой, а полезной.

– К чему нам готовиться согласно твоему списку? – спросил он.