Давший клятву. Том 1

– Ты не обязан тянуть печаль за собой, точно сани по камням, царапая и давя всех, мимо кого едешь. Ты чудовище!

– Я солдат, – парировал Далинар, не сводя глаз с людей Таналана, многие из которых готовили свои луки.

Таналан закашлялся.

– Мой город потерян. Мой план потерпел неудачу. Но я могу оказать Алеткару одну последнюю услугу. Я могу убить тебя, ублюдок.

Лучники начали стрелять.

Далинар взревел и бросился ничком на доски, ударившись о платформу всем весом осколочного доспеха. Дерево затрещало, и он проломил доски, разрушил подпорки внизу. Платформа обвалилась, и они вместе упали на нижний ярус. Далинар услышал крики и стукнулся о пешеходную дорожку внизу достаточно сильно, чтобы его оглушило, пусть он и был в осколочном доспехе.

Далинар тряхнул головой, застонал и обнаружил, что передняя часть его шлема треснула прямо посередине и необычное зрение, дарованное броней, испорчено. Он одной рукой снял шлем и втянул воздух. Вот же буря, здоровая рука тоже болела. Взглянув на нее, Далинар увидел, что щепки вонзились в кожу, включая один длинный, как кинжал, кусок.

Он поморщился. Несколько оставшихся солдат, которым поручили рубить мосты, бросились в его сторону.

«Спокойно, Далинар. Приготовься!»

Он поднялся на ноги в изнеможении, но двое солдат не напали на него. Они подбежали к телу Таналана, который лежал там же, куда упал с платформы. Солдаты схватили его и скрылись.

Далинар взревел и неуклюже бросился в погоню. Его доспех двигался медленно, и он наткнулся на обломки обвалившейся платформы, пытаясь нагнать солдат.

От боли в руках его охватила сводящая с ума ярость. Но Азарт, Азарт толкал его вперед. Он не позволит себя обставить. Он не остановится! Осколочный клинок Таналана не появился рядом с его телом. Значит, противник еще жив. Далинар пока не победил!

К счастью, большинство солдат разместили для боевых действий на другой стороне города. Эта сторона была практически пуста, за исключением сбившихся в кучи горожан – он мельком видел, как они прячутся в домах.

Далинар ковылял по наклонным дорожкам вдоль стены Разлома, следуя за солдатами, которые тащили своего светлорда. Ближе к вершине двое уложили свою ношу рядом с открытой частью каменной стены ущелья. Они что-то сделали с этой стеной, и ее часть открылась вовнутрь – там была потайная дверь. Они затащили своего павшего светлорда в открывшийся проход, и двое других солдат – ответив на лихорадочные призывы о помощи – выскочили наружу, навстречу Далинару, который прибыл спустя несколько мгновений.

Без шлема, обезумевший от ярости, Далинар кинулся на врагов. У них было оружие, но не у него. Они были полны сил, а у него от ран почти не двигались обе руки.

И все же стычка закончилась тем, что оба солдата оказались на земле, изломанные и в крови. Далинар пинком открыл потайную дверь. Ноги в доспехах действовали достаточно хорошо, чтобы сломать ее.

Он проник в маленький туннель, на стенах которого светились бриллиантовые сферы. Эту дверь снаружи покрывал слой затвердевшего крема, из-за чего она казалась частью стены. Если бы он не увидел, как сюда кто-то входит, понадобились бы дни, а то и недели, чтобы разыскать это место.

Пройдя немного, он наткнулся на двух солдат, за которыми шел. Судя по кровавому следу, они поместили своего светлорда за закрытую дверь, что виднелась за ними.

Они бросились на Далинара с отчаянной решимостью людей, которые знали, что погибнут. Боль в руках и голове Далинара казалась пустяком по сравнению с Азартом. Он редко испытывал его с такой силой, как сейчас, – это была удивительная ясность, по-настоящему чудесное чувство.

Он нырнул вперед со сверхъестественной скоростью и воспользовался плечом, чтобы прижать одного солдата к стене. Другой пал жертвой хорошо направленного пинка, а потом Далинар ворвался в дверь позади них.

Там, на полу, в луже крови лежал Таналан. Красивая женщина плакала у него на груди. В комнатке был еще один человек – маленький мальчик. Лет шести, может, семи. По лицу ребенка текли слезы, и он пытался поднять осколочный клинок отца обеими руками.

Далинар грозной тенью замер в дверном проеме.

– Ты не заберешь моего папу, – сказал мальчик, и от скорби его слова звучали невнятно. – Ты не сможешь! Ты… ты… – Его голос упал до шепота. – Папа говорил… мы сражаемся с чудовищами. И с верой мы победим…

Спустя несколько часов Далинар сидел на краю Разлома, болтая ногами над разбитым городом внизу. Новый осколочный клинок лежал у него на коленях, доспех – искореженный и разбитый – громоздился кучей рядом с ним. Его руки были перевязаны, но он прогнал лекарей.

Далинар поглядел на то, что казалось пустой равниной, затем перевел взгляд на признаки человеческой жизни внизу. Кучи трупов. Разрушенные здания. Осколки цивилизации.

В конце концов подошел Гавилар, за которым следовали два телохранителя из отборных солдат Далинара, сегодня это были Кадаш и Фебин. Гавилар взмахом руки велел им отстать, снял шлем и со стоном опустился рядом с Далинаром. Над головой короля кружились спрены изнеможения, хотя – несмотря на усталость – выглядел Гавилар задумчивым. Его бледно-зеленые глаза смотрели так проницательно, что всегда казалось, будто он знает очень многое. Пока Далинар рос, он просто считал, что его брат всегда будет прав в словах и делах. С возрастом он не очень-то изменил свое мнение об этом человеке.

– Поздравляю, – сказал Гавилар, кивая в сторону клинка. – Садеас раздражен, что не заполучил его.

– Пусть добудет себе собственный. Он слишком амбициозен.

Гавилар хмыкнул:

– Этот штурм стоил нам слишком дорого. Садеас полагает, нам следует быть осторожнее и не рисковать собой и нашими осколками в одиночных атаках.

– Садеас умный. – Далинар поднес к губам кружку с вином. Это было единственное лекарство, которое он считал годным против боли, – и, может быть, оно сработает и против стыда. Теперь, когда Азарт отступил и оставил Далинара пустым, отчетливо проявились оба чувства.

– Что нам с ними делать? – Гавилар взмахом руки указал в сторону столпившихся мирных жителей, окруженных солдатами. – Десятки тысяч людей. Их нелегко будет запугать; им не понравится, что ты убил их великого лорда и его наследника. Эти люди будут сопротивляться нам годами. Я чувствую это.

Далинар выпил.

– Сделаем из них солдат, – предложил он. – Скажем, что пощадим их семьи, если они станут воевать за нас. Хочешь прекратить атаки осколочников в начале сражений? Похоже, нам понадобятся войска, которые можно пустить в расход.

Гавилар кивнул, обдумывая его слова.

– Садеас прав и в других вещах, знаешь ли. Относительно нас. И того, кем мы станем.

– Не говори мне об этом.

– Далинар…

– Сегодня я потерял половину своего отборного отряда, включая капитана. У меня достаточно проблем.

– Зачем мы воюем? Ради чести? Ради Алеткара?

Далинар пожал плечами:

– Мы не можем продолжать вести себя как кучка бандитов, – рассуждал Гавилар. – Не можем грабить все города на своем пути и пировать каждую ночь. Нам нужна дисциплина, мы должны удержать земли, которые у нас есть. Нужны бюрократия, порядок и законы.

Далинар закрыл глаза, отвлекся на стыд, который испытывал. Что, если Гавилар узнает?

– Нам придется повзрослеть, – тихо проговорил Гавилар.

– И стать мягкими? Как эти великие лорды, которых мы убиваем? Вот почему мы все это начали, не так ли? Потому что все они были ленивыми, толстыми, испорченными!

– Уже и не знаю. Я теперь отец. Это заставляет меня задуматься о том, что мы будем делать, когда получим все. Как нам превратить этот край в королевство?

Вот же буря. Королевство. Впервые в жизни Далинар нашел эту идею ужасающей.

Гавилар в конце концов встал – его позвали посланники.

– Не мог бы ты хотя бы попытаться вести себя не так безрассудно в будущих сражениях? – спросил он Далинара.

– И это говоришь мне ты?