Фаталити. Цена его успеха
Но в тот момент было не время для них.
– Встань! – приказал я жестко.
Бесполезно. Принцесса стояла на своем.
– Я буду жить в этой квартире только при одном условии, – неожиданно произнесла она, расстегивая молнию.
– И какое же это условие? – уточнил я напряженно.
– Если ты будешь жить там вместе со мной…
Одной фразой она сожгла все то, что было между нами ранее. И на этом месте начало прорастать что-то более мощное… и вечное.
Я – долбаный идиот.
После этих слов я рывком поднял ее с колен, крепко обхватил за талию и прижал к себе так близко, как только мог. Косова тут же поддалась моему напору и обвила мою шею руками.
– Ты уверена, что хочешь этого? – спросил я, жадно разглядывая ее лицо.
– Уверена ли я в том, что хочу проживать каждый день так же, как сегодняшний? – она приподняла бровь и улыбнулась. – Абсолютно! А ты?
– О таком я даже мечтать не мог… – ответил я хрипло и провел ладонью по ее разгоряченной спине.
Косова тут же изогнулась в моих руках и тихо выдохнула от удовольствия. Отпустив мою шею, она скользнула ладонями вниз, к пуговицам моей рубашки, и начала их неспешно расстегивать.
– Станцуем вместе? – дразнила меня.
– Скорее, закончим твой танец, – выдохнул я и прижал ее спиной к стене.
Не колеблясь больше ни секунды, я запустил пальцы в ее волосы и впился поцелуем в сочные губы Китаны. Она мгновенно ответила, прижавшись ко мне всем телом. Ее руки скользнули вверх по моей шее и запутались в волосах.
Я целовал ее жадно, с остервенением, с неумолимым желанием сожрать эту стерву.
Я не знал, когда меня перестанет так вести от нее. Когда я начну легче дышать рядом с ней. Когда пройдет это помешательство и одержимость ею.
Сейчас, к сожалению, знаю.
Одной рукой я крепче сжал ее волосы на затылке, заставляя слегка запрокинуть голову назад, а второй начал мять ее грудь через тонкую ткань платья. Косова глухо застонала мне в рот. Эти звуки обжигали слух и разгоняли кровь по венам. Чем отрывистее становились ее стоны, тем ярче в голове всплывали кадры ее танца: каждое движение бедер, дерзкий взгляд из-под ресниц, твердые соски под платьем и соблазнительная попка, мелькавшая перед глазами.
И на меня вдруг нахлынула ревность. Я резко прервал поцелуй и прошипел ей прямо в губы:
– Поклянись мне здесь и сейчас, что ни для кого больше не будешь танцевать такие танцы! Что бы ни произошло! Только мои глаза должны видеть это!
Я отстранился, чтобы посмотреть ей в глаза. Она приоткрыла веки и, встретившись со мной взглядом, ухмыльнулась. Принцесса всегда получала особое наслаждение от моих редких вспышек ревности.
– Даже если ты меня бросишь, и я выйду замуж за другого? – провокационно уточнила она, испытывая мои нервы на прочность.
От одной только мысли, что она может принадлежать другому, внутри меня вспыхнула ярость.
– Даже если разлюбишь меня! – процедил я сквозь зубы. – Поклянись!
Косова на несколько секунд задумалась, а затем уверенно произнесла:
– Клянусь тебе, Ираклий. Что бы ни случилось между нами в будущем, даже если мы расстанемся и разлюбим друг друга, я никогда не станцую приватный танец для другого!
Удовлетворенный ее словами, я неторопливо повел ладонь вниз: от груди к животу, от живота ниже к бедрам. Она прикрыла глаза и откликалась на каждое мое движение тихими стонами. Мне не хотелось отводить от нее взгляда ни на секунду. Такая страстная и одновременно хрупкая…
В моих руках.
В моей иллюзорной власти.
– Я не смогу тебя разлюбить! – произнес я с такой уверенностью, какую сам не мог объяснить.
Косова открыла глаза и посмотрела на меня как прежде: бережно и с надеждой.
– Как же я хочу, чтобы так и было… – вымолвила она тихо. – Чтобы ты всегда любил только меня.
Все, как вы и пожелали, принцесса.
Я снова припал к ее губам. Одной рукой зацепил край платья и поднял его вверх. Раздвинув коленом ее гладкие ножки, я скользнул ладонью между ними и коснулся пальцами чувственной точки.
Горячая. Мокрая. Идеальная.
– И… Ика… – простонала она прямо мне в рот и, вцепившись пальцами в мои плечи, прижалась ко мне всем телом.
Ее голос дрожал от возбуждения и нетерпения. Она двигала бедрами навстречу моим пальцам все быстрее, настойчивее. В какой-то момент я оторвался от ее губ и начал покрывать поцелуями ее шею, облизывая и слегка покусывая кожу там, где бешено пульсировала жилка.
– Теперь так будет каждый день? – спросила Косова, едва справляясь с дыханием.
Ее вопрос заставил кровь бурлить в моих венах. Я представил себе, как смогу обладать ею постоянно. Когда захочу. Где захочу. И как захочу.
– Будет еще лучше! – сдавленно пообещал я.
Второй рукой крепко сжал ее упругую попку и затем резко шлепнул по ней ладонью, показывая, насколько сильно меня заводит эта мысль.
Принцесса заскулила.
Ее жадность становилась все более явной. И это чертовски мне нравилось. Я был в восторге от этого безудержного сумасшедшего помешательства. Захлебываясь стонами, она извивалась в моих руках, цеплялась за плечи и дрожала всем телом. Ее глаза затуманились сладким безумием, а тело выгибалось навстречу каждому моему движению. Я чувствовал, как Косова приближается к грани – каждый нерв в ней кричал об этом.
– Хочу… – пыталась она что-то сказать, прижимаясь ко мне еще сильнее.
– Тебе мало? – отчеканил я и снова шлепнул ее по ягодицам.
– Мне тебя всегда мало… – прошептала принцесса упавшим голосом, уткнувшись лицом в мою шею. – Я хочу тебя. Всего…
Я застыл.
Секунда на осознание.
Еще одна – на выброс сумасшедшего адреналина.
– Ты уверена? – спросил я серьезно, оторвав ее от себя и заглянув в затуманенные глаза.
– Д-да, – кивнула она решительно. – Уверена!
После этих слов я, не раздумывая, подхватил ее на руки и стремительно направился к кровати. Осторожно положил ее на мягкие простыни и замер на несколько секунд, рассматривая раскрасневшееся от возбуждения лицо Китаны и ее томно приоткрытые губы.
Меня сводил с ума контраст между привычной холодностью этой девушки и той откровенной сексуальностью, которую она демонстрировала сейчас передо мной. В задравшемся помятом платье, без белья, на высоких каблуках, она была до невозможности жгучей и порочной.
Я быстро потянулся к прикроватной тумбе за презервативами. Конечно же, я был уверен, что наш первый раз случится в Доминикане и заранее подготовился к этому моменту, но даже представить не мог, что это произойдет в первый же вечер на острове. Достав упаковку, я снова вернулся к ней и начал стягивать с нее платье, наслаждаясь каждым сантиметром ее кожи.
– Ты просто идеальна… – голос сорвался в хриплый шепот.
Меня парализовало от кайфа при виде ее обнаженного тела: красивая грудь с твердыми сосками, тонкая талия, соблазнительный пупок и длинные стройные ноги… Косова была чертовым совершенством.
Сняв с себя остатки одежды, я натянул презерватив и снова навис над ней. Принцесса замерла на мгновение, впервые видя меня полностью голым. Раньше между нами всегда оставалась хоть какая-то преграда – одежда, белье, что-то, что не позволяло полностью слиться друг с другом. Теперь же мы впервые были абсолютно открытыми друг перед другом. И это ощущение было острым, пьянящим и дико возбуждающим.
Я провел пальцами между ее бедер, чувствуя, что она уже окончательно готова принять меня. Косова вздрогнула и выдохнула, приподняв бедра навстречу моей руке. В ее глазах смешались тревога, желание и абсолютное доверие. И я чувствовал ответственность за нее и ее ощущения.
– Смотри на меня. Только на меня, – произнес я мягко.
Прижался к ней плотнее и одним уверенным движением вошел в нее. Она застонала и зажмурилась от боли, крепко вцепившись пальцами в мою спину.
А я… Сука, я не мог поверить в происходящее. От этого горячего приема голова пошла кругом. Перед глазами все поплыло от кайфа и от осознания, что теперь она моя!
Полностью! Всецело! Без остатка!
Несколько секунд я не двигался, давая нам привыкнуть друг к другу.
– Если тебе больно, скажи, и я остановлюсь, – я коснулся пальцами ее щеки, стирая скатившуюся слезу.
Косова открыла глаза и отрицательно покачала головой.
– Нет, ни в коем случае. Не останавливайся…
Я обнял ее крепче и начал медленно двигаться, с каждым разом погружаясь в нее все глубже. По телу пробегала обжигающая дрожь – от пяток до самого мозга. В ней было до одури горячо и тесно.
Принцесса все еще напрягалась от неприятных ощущений и изо всех сил старалась сдерживаться.
– Расслабься, любимая, – тихо прошептал я ей на ухо. – Царапай. Кусай. Не сдерживай стонов.
– Я не хочу причинять тебе боль…
– Ты не сможешь это сделать сейчас, – произнес я уверенно и начал покрывать поцелуями пылающую кожу шеи и плеча, чувствуя, как ее тело постепенно расслабляется подо мной.
Еще одно глубокое движение, и Косова застонала. Да так, как никогда прежде. Громко. Протяжно. Мои слуховые рецепторы были в экстазе.
– Еще, – взмолилась она.
И я дал ей это еще.
С титаническим трудом сдерживался, чтобы не сорваться на бешеный темп. При каждом моем толчке принцесса все крепче обнимала меня и вонзалась ногтями в мои плечи. Царапала их. До крови и отметин, которые потом еще долго не исчезали с кожи. Она мурлыкала что-то бессвязное.
Слова, стоны, обрывки мыслей. Я упивался ее безумием и полной потерей контроля.
– Моя! – прошептал я на пике экстаза.
– Твоя… – подтвердила она, раскрыв веки.
Еще несколько более смелых и одуряющих толчков. Глаза в глаза. Смешанное дыхание.
Я смотрел в опасную карюю бездну и вдруг остро осознал, что умру, если однажды увижу ее в чужих руках.
Эта мысль буквально взорвала воздух вокруг нас. Я был где-то на грани между адом и раем и сделал еще один толчок до самого основания.
– И хочу всю жизнь быть только твоей! – сквозь громкий стон неожиданно добавила Косова.
И вмиг успокоила проснувшихся демонов внутри меня.
Только мои демоны еще не догадывались, какой же лживой окажется эта сука…
Глава 12
Илиана
Я начинаю привыкать к этому городу. Сменяющиеся улицы за окном такси больше не тяготят меня. Все, чего я боялась, случилось. И оказалось, что нет ничего невыносимого. Даже собственные воспоминания, которые были спрятаны за семью печатями, не сумели сломать меня.
Дважды не умирают – это правда.
Опускаю взгляд и замечаю, как большой палец левой руки вновь машинально касается кольца на среднем пальце. Это стало вредной привычкой, избавиться от которой можно лишь одним способом – снять кольцо и больше никогда его не надевать. Но я не хочу этого делать. Это единственная вещь, оставшаяся у меня от прежней жизни. От Ираклия.
Я понимаю, что после всего случившегося в клубе, после всех слов и поступков Дадиани, я должна избавиться от этого украшения – расплавить его, выбросить или уничтожить любым другим способом. Но я даже не пыталась этого сделать. Потому что причина его ненависти мне все же понятна.
Я знаю, однажды наступит день, когда я наконец сниму это кольцо и уберу его в самый дальний ящик. Но это случится точно не сегодня.
«Я не смогу тебя разлюбить».
Эти слова преследуют меня уже вторую ночь подряд. Память словно издевается надо мной, снова и снова возвращая в тот вечер, когда Ираклий взял с меня эту злосчастную клятву.
Забавно. В итоге он разлюбил меня быстрее, чем я успела осознать, что «нас» больше нет.
Я подъезжаю к знакомому отелю «Hillton». Расплатившись с таксистом, выхожу из машины и замечаю у дверей Яниса. Его фигура выделяется на фоне подсвеченного фасада. При виде него я невольно выдыхаю. Напряжение, которое копилось во мне последние дни, словно испаряется. Как же хорошо, что он здесь.
Янис Адамиди – человек редкой доброты и мудрости. Один из лучших, которых я когда-либо встречала. Он открыл для меня новый мир, подарил ощущение безопасности и помог вновь обрести почву под ногами. Но, как бы я ни старалась в него влюбиться, он так и не смог заменить мне Ираклия.
Мужчина замечает меня и направляется навстречу. Когда мы оказываемся рядом, он крепко обнимает меня и прижимает к себе.
– Ты как всегда сексуальна, – произносит он с легкой улыбкой, скользя по мне взглядом, а затем наклоняется и оставляет короткий поцелуй на моих губах.
Что-то внутри странно сжимается. Знакомое чувство, но я давно его не испытывала.
Будто бы это неправильно. Будто бы ему нельзя…
Я слегка улыбаюсь в ответ. Сегодня я выбрала черные облегающие брюки, шелковую рубашку и туфли на высоком каблуке того же цвета. Рубашка расстегнута на все пуговицы, чтобы подчеркнуть линию декольте, и заправлена в брюки. Без бюстгальтера это выглядит особенно вызывающе.
– Благодарю, – отвечаю спокойно, отступив на шаг и оглядывая его в ответ с головы до ног.
Янис выглядит великолепно: высокий, загорелый, с легкой щетиной, которая придает ему шарма и брутальности. Его зеленые глаза кажутся ярче обычного, словно светятся изнутри.
– Отпуск пошел тебе на пользу. Ты даже помолодел, – заключаю я и начинаю смеяться.
Ему сорок один год. Мы познакомились чуть больше пяти лет назад, когда моя жизнь стремительно летела на дно.
Адамиди кладет руку мне на талию и ведет ко входу в уже знакомый мне отель, рассказывая о своем отпуске.
Когда он сообщил о своем приезде и попросил забронировать номер в хорошем отеле, я сразу выбрала это место. Оно идеально подходило под его запросы: стильное, комфортное, с отличным сервисом.
– Ты уже заселился? – спрашиваю, переступив порог холла.
Отхожу от Яниса на пару шагов и направляюсь к зеркальному столбу, который возвышается в центре помещения. Окидываю себя взглядом и поправляю рубашку.
– Да, – отвечает он, подходя ближе. – Ты бывала в местном ресторане?
– Успела побывать, – оборачиваюсь к нему и чуть улыбаюсь. – Мне понравилось.
– И что ты тут делала? – он кладет руки мне на талию. – Мне стоит начать ревновать?
Я лишь хмыкаю в ответ. Учитывая характер наших отношений, между нами нет места для ревности. Янису совершенно безразлично, если я хожу на свидания с другими мужчинами (что происходит крайне редко). Мне же в свою очередь абсолютно все равно, с кем он проводит время, когда мы не вместе.
После девяти дней здесь, где каждая встреча с Ираклием выбивает меня из равновесия, заставляя испытывать бурю противоречивых эмоций, я перестала нормально спать, есть и даже просто существовать. На этом фоне спокойная и лишенная излишней драматичности связь с Адамиди кажется мне просто идеальной.
– Была тут на деловой встрече, – отвечаю лениво. – Пойдем скорее, я ужасно голодна.
Я делаю шаг в сторону, и мы вместе проходим к лифтам. Один из них спускается с пятнадцатого этажа, другой поднимается наверх. Пока ждем, я устало прислоняюсь плечом к холодной стене. Наклоняю голову и украдкой смотрю на Яниса. Он выглядит расслабленно, словно его день прошел легко и беззаботно. Мой же выдался совершенно противоположным.
Бабушка сегодня весь день упрямилась, отказываясь принимать лекарства. Каждый раз мне приходится возить ее в больницу, чтобы врач лично убедил ее выпить таблетки. Это бесконечное противостояние выматывает до невозможности. А больничные стены и вовсе вытягивают из меня последние капли энергии, напоминая о прошлом.
Адамиди замечает мое состояние. Подходит ближе, запускает руку в мои волосы и мягко массирует затылок.
– Ты сегодня сможешь остаться со мной? – интересуется тихо.
Я качаю головой.
– Нет. Я теперь женщина с обязательствами. Не могу оставить бабушку одну на ночь.
– Женщина с обязательствами… – он усмехается. Его явно забавляют мои слова. – Умеешь ты интересно себя определить.
Он берет меня за подбородок, поднимает мое лицо так, чтобы наши взгляды встретились. Смотрит мне в глаза проникновенно, а после наклоняется и целует. Его поцелуй уверенный, глубокий, но ненавязчивый. Я закрываю глаза, позволяя ему продолжить… Приятно, хорошо. Но я ничего не чувствую. Ни дрожи, ни трепета, ни мурашек по коже. Только легкую пустоту внутри.
Прекраснейшее ощущение.
Когда он скользит губами ниже, к моей шее, я решаю остановить этот порыв прежде, чем все зайдет слишком далеко. Легонько толкаю его в плечо и улыбаюсь.
– Не заводись.
Янис смеется и, притянув меня за талию к себе, собирается что-то сказать, но за его спиной раздается шокированный женский голос:
– Дядя Янис?
Мужчина хмурит брови, а я застываю на месте. Кто может знать его в этом городе? Мы синхронно оборачиваемся, и я чувствую, как внутри меня все обрывается, а ледяной ветер сметает улыбку с моего лица.
Перед нами стоит Дадиани, а рядом с ним – тот самый ангелочек, чье лицо однажды лишило меня пьедестала и привело в объятия Яниса.
Ираклий неподвижен. Его холодный взгляд прикован к рукам Адамиди, которые все еще держат меня за талию. Напряжение вокруг становится почти осязаемым, воздух сгущается, превращаясь в вязкую и тяжелую массу. Я ощущаю, как мое тело каменеет под прицелом острых карих глаз.
– Здравствуй, Соня, – спокойно, как ни в чем не бывало произносит Янис.
Он отпускает меня и делает шаг вперед, чтобы обнять девушку. Выглядит так, будто даже не замечает напряжения, которое буквально давит на всех нас. Я стараюсь смотреть только на них двоих, избегая взгляда Дадиани. Но я чувствую его присутствие всем своим существом. Боюсь даже представить, кем я выгляжу в его глазах сейчас.
Хотя… после всего, что он мне наговорил, какая разница?
– Как давно я вас не видела! Совсем не прилетаете в гости, – Соня искренне улыбается Янису.
– Редко бываю в России, – отвечает мужчина учтиво.
– А что привело вас сюда?
– Обстоятельства вынудили, – бросив короткий взгляд в мою сторону, он жестом приглашает меня подойти ближе.
Сонина улыбка едва заметно подрагивает, когда она переводит глаза на меня. Мы никогда не были официально знакомы, но нам было известно друг о друге. Она меня узнала – это ясно по ее взгляду, в котором смешались страх и презрение. И мне нравится такая реакция на меня.
Уверенной походкой я приближаюсь и встаю рядом с Адамиди.
– Вы нас представите? – Давыдова-младшая натягивает на лицо вежливую улыбку.
Старается выглядеть невинной, но я вижу ее насквозь. Стерва хочет поставить меня в неловкое положение. Она явно знает, кто такой Янис. И догадывается, кто я для него.
Но я не планирую вестись на эту дешевую игру.
– Илиана, любовница Яниса, – опередив мужчину, представляюсь я и смотрю на нее с холодной улыбкой на губах.
Да, Янис женат. У них с женой свободный брак, в котором и он, и она имеют отношения на стороне. Странно, аморально, непонятно для большинства людей вокруг. Но с появлением в моей жизни семьи Адамиди я перестала осуждать кого-либо. Каждый живет так, как умеет, и как ему удобно. И если всех все устраивает, значит, это нормально. Рядом с ними я и сама стала свободнее, научилась принимать себя и свои желания.
– Как дела у папы, Соня? – продолжаю я. – Надеюсь, он все так же здоров и богат.
Улыбка слетает с ее лица. Мой ответ выбивает ее из равновесия, она явно не ожидала такой прямолинейности. Но я не собираюсь притворяться и делать вид, будто не знаю, кто она такая. И уж тем более не собираюсь трястись от волнения перед ней и Ираклием. Достаточно.
Ангелочек переводит озадаченный взгляд на Дадиани – видимо, чтобы проверить его реакцию на мои слова. И я совершаю ошибку – следую за ее взглядом. Отвращение в глазах Ираклия слишком ощутимо, чтобы его можно было скрыть. Я обжигаюсь и, отвернувшись от него, смотрю на Яниса. Мужчина стоит рядом и молча наблюдает за происходящим. Его лицо непроницаемо, но я знаю его достаточно хорошо, чтобы понять: он анализирует ситуацию и оценивает всех нас.
– А ты нас не представишь? – наконец, произносит он, обращаясь к Соне.
Девушка открывает рот, но не успевает ответить. Дадиани опережает ее:
– Ираклий. Жених Сони.
Жених Сони… Жених… Сони…
Эти два слова эхом отдаются внутри меня, разрывая все на части. Что-то во мне вдруг неожиданно оживает, но лишь для того, чтобы умереть снова.
Я бы отреагировала нормально на любую другую девушку в жизни Дадиани. Приняла бы, даже если бы он был женат и имел детей. Я была бы спокойна. Но Соня…
Адамиди протягивает руку Ираклию.
– Янис. Старый друг Вальтера, – представляется мужчина.
Друг Вальтера… Мать вашу…
Дадиани отвечает ему рукопожатием. Их жесткие взгляды пересекаются на секунду – слишком коротко для окружающих, но достаточно долго для меня. Мир начинает расплываться перед глазами. Кажется, что земля подо мной трещит и уходит из-под ног. Я делаю глубокий вдох, пытаясь вернуть себе контроль.
– Лифт уже подъехал, – сообщаю холодно.
– Вы наверх? – спрашивает Соня у Адамиди с напускной любезностью.
– Да. В ресторан.
– Мы тоже! – она тут же хватает Ираклия под руку и смотрит на него с воодушевлением. – Поедем с ними, дорогой?
«Дорогой…»
Вырезать бы этой суке язык!
Дадиани молча кивает, и мы все вместе заходим в лифт. Я встаю рядом с Янисом, напротив нас – Соня и Ираклий. Казалось бы, лифт очень просторный, но мне тесно до удушья.
Давыдова оживает после слов Дадиани, словно получает неограниченную подпитку. Она весело болтает с Янисом, вспоминая их семейные поездки в Канны. Ее голос звучит слишком громко и радостно, словно она старается заполнить собой все пространство – вытеснить воздух, чтобы никто больше не мог дышать. Душная фальшивка.
Я утыкаюсь в телефон, бездумно листая ленту и делая вид, что мне все равно. Стараюсь выглядеть безразличной, равнодушной ко всему, что происходит вокруг. Но внутри меня все кипит.
Адамиди же ведет радушный диалог с Соней. Выглядит спокойно и уверенно. Будто не видит ни ее показного веселья, ни напряженного взгляда Ираклия, ни моего внутреннего хаоса.
Но он все замечает. И не упускает возможности напомнить всем, что я принадлежу ему. Его рука скользит по моей талии, как будто он метит территорию. Для чего мужчина это делает – ума не приложу. Если до этого его прикосновения не вызывали у меня бурных эмоций, то теперь я ощущаю дикое раздражение и острое желание стряхнуть его руку. Но я не двигаюсь. Не доставлю Давыдовой этого удовольствия. И тем более – Ираклию.
Чертов жених…
Для занятого мужчины Дадиани слишком увлечен чужой женщиной. Его тяжелый взгляд жжет меня сильнее, чем прикосновения Яниса. Я замечаю боковым зрением, как он снова и снова опускает глаза на руку Адамиди, которая уверенно держит меня за талию. Если бы взглядом можно было сжигать, пальцы Яниса давно превратились бы в пепел.
Наконец лифт останавливается на последнем этаже. Двери открываются, и Адамиди прощается с Соней и Ираклием с привычной учтивостью, а я прохожу мимо, даже не взглянув на них. Больше никакой любезности.
В холле нас встречает девушка-администратор с вежливой улыбкой. Я называю свою фамилию, она кивает и жестом приглашает меня следовать за ней.
Нас усаживают за столик с видом на вечерний город, сверкающий тысячами огней, но он мне неинтересен. Я опускаюсь на мягкий диван и наконец позволяю себе выдохнуть и расслабиться. Янис садится напротив. Пронзает меня взглядом. Ждет, когда я заговорю.
Но я молчу.
– Ничего не хочешь объяснить? – он сдается и первый начинает разговор.
Я поднимаю на него глаза, стараясь выглядеть спокойно.
– Что я должна объяснить?
– Например, что это был за концерт? «Любовница Яниса», – цитирует меня. – Прозвучало слишком дерзко.
– Ненавижу, когда пытаются косить под дурачков, – отвечаю с намеком.
Адамиди умный. Поймет.
– И откуда ты знаешь Давыдовых? – не скрывает он настороженного любопытства.
– Это важно?
– Важно. Да и с женихом Сони вы явно знакомы.
– Разве? – я приподнимаю бровь, делая вид, что не понимаю, о чем он.
– Кажется, кто-то не любит, когда косят под дурачков, – возвращает мне мои же слова, откинувшись на спинку дивана.
Он ждет ответа, но я не знаю, хочу ли что-то объяснять.
– Это с ним у тебя была здесь «деловая встреча»? – не дождавшись моего ответа, продолжает допрос Адамиди. – Знаешь, я думал, что он в конце концов отрубит мне руку, лишь бы я больше не прикасался к тебе.
Эти слова заставляют меня горько усмехнуться. Янис правильно считал эмоции всех присутствовавших в кабинке лифта, но неправильно все истолковал…