Интеграл Пьявица

– Мне сообщили, что кто-то кричал из вашего номера.

Дабы не вызывать бОльшего подозрения к себе, Сареф незамедлительно открыл дверь, придержав пальцем обрывок бечевки, прикрепленный вчерашним вечером. Перед ним, встревоженно, стояла управляющая с ресепшена. Взгляд ее голубых глаз молниеносно пробежался по Сарефу, проскользнул в номер, явно оценивая обстановку.

– Да, видите, все в порядке, видимо, дурной сон.

– Ох, ну, вы меня напугали, – перебирая пальцами пурпурный медальон у себя на шее, произнесла Кора, – я не люблю, когда моим постояльцам нездоровится, если что, обращайтесь, вызовем доктора, это не сложно, правда.

– Нет, не нужно. Простите за беспокойство, – обнадежил Сареф. – Просто дурной сон, видимо, переутомился после длительного переезда.

– Хорошо, как скажите, – Кора продолжала мило улыбаться. – И, да, внизу у нас уже работает хорошая и вкусная кухня, может быть, хотя бы это Вас заинтересует.

– Да, спасибо еще раз, это, наверное, будет как раз кстати, – улыбнувшись, ответил он.

– Тогда, всего доброго! – сказала она и развернулась. Буквально, через пару шагов, в пол оборота добавила, – если что, любой вопрос, не стесняйтесь.

– Да, конечно, спасибо за беспокойство, – ответил он, закрывая дверь.

«Интересно, насколько сильно я кричал…Это было впервые?.. Почему?..» размышлял он, опустившись на кровать. Из внутреннего кармана Сареф достал записную книжку и начал ее листать. Записей, понятных обычному человеку, там не разумеется нет. Он понимал всей ответственности, которая ляжет на него, если эти откровения попадут не в те руки. Стараясь писать символами, сохраняя очередность страниц и букв по шифру, он стал вспоминать, не приснилось ли ему в этот раз что-то бОльшее, чем записано у него сейчас. Сделав пару правок и сносок, он взглянул в окно. На улице уже рассвело, хотя он и знал, что на востоке светает рано, все равно был удивлен тем, как быстро пролетела ночь.

Взяв ключ, он решил хоть как-то освежиться и направился в уборную. Пройдя по коридору до поворота, он увидел толпу людей в конце. «Действительно, одна раковина на пол города», – подумал он, и продолжил путь. Пожилой человек разговаривал с молодой парой ожидающей своей очереди.

– Будете за нами, – улыбнулся он Сарефу.

Высокий, добрых метра два, с седой утренней небритостью, одетый в темно-пурпурный махровый халат и коричневые тапочки, он быстро оценил Сарефа с головы до ног. Мистер Джонс прекрасно это понял по его бегающим, ясным ярко-голубым глазам, скрывающимися за элегантными круглыми очками в золотой оправе. Только сейчас Сареф понял, что все его попытки не вызывать никакого подозрения, вызывают еще больше вопросов в его адрес.

– Да, конечно. А что, только одна уборная? – спросил он с глуповатой интонацией.

– Ну почему же, две – одна для джентльменов, другая для дам, – продолжая улыбаться, сказал старик.

Люди входили и выходили, очередь потихоньку продвигалась, а за Сарефом, уже образовался «хвост» из новых желающих.

– А я ему и говорю: «Да ты хоть понимаешь откуда я прилетел, чтобы здесь выпить?» – громче других раздался голос сзади.

– Ведите себя потише, уважаемые, – сказал старик в адрес самых громогласных.

– Как скажите, мистер Смэалз, – ответили ему.

На удивления Сарефа, не только самые шумные снизили тон, тишина воцарилась почти полная во всем коридоре. Сконцентрировавшись на разговорах, резко превратившихся в перешептывания, Сареф подчерпнул для себя совсем крохи информации. «Есть заведение, куда пускают по приглашениям, в городе наступает комендантский час с одиннадцати вечера, не стоять на рельсах, не нарываться на неприятности», – почти все из услышанного он и так знал из рассказов тех, кто, насмотревшись на все «это», выбрал жизнь на ферме. Значит слухи не врут, и общая напряженность в городах продолжает расти.

Дождавшись своей очереди, Сареф зашел в уборную. Маленькая комната совмещала санузел и душевую, довольно чистую, учитывая то, какое количество людей ее посещает. Незамедлительно выполнив все утренние процедуры, он уже через семь с половиной минуты вышел обратно в коридор.

– Пожалуйста, проходите, – сказал он маленькому мужчине, с повязанным на голове полотенцем.

– Благодарю, – прохрипел знакомый голос в ответ

«Что это было? Это именно тот голос, который я слышу во сне… Да, несомненно, это он… Но я не помню, как он выглядел… Может и он забыл меня…», – впав в небольшой ступор, Сареф пришел в себя через секунду, когда пожилая женщина ненароком задела его сумкой.

– Прошу прощения, – проскрипела она.

– Ничего, это я что-то встал у всех на пути, – оправдался Сареф.

«Нужно еще раз взглянуть на него, когда он выйдет», – вертелось у Сарефа Джонса в голове. Заняв не самую удобную позицию метрах в восьми, имитируя наблюдателя настенной фрески, одной из многих, наполнявших этот коридор, Сареф краем глаза следил за дверью санузла. Через минут десять из нее вышел маленький человек, растирающий лицо полотенцем. Бежевый халат явно не подходил ему по размерам и волочился по ворсистому красному ковру. Шаркающими шажками человек прошел мимо Сарефа, на долю секунды взглянув на настенную фреску. «Нет. Я точно его не помню, я бы запомнил это лицо. Видимо и он меня не знает. Нужно быть осторожнее», – подумал он про себя и проследовал к своему номеру.

Еще раз распланировав примерный список действий на сегодня, он взял куртку и закрыл дверь на ключ, оставив обрывок бечевки в двери. «Ступенька не скрипит… Починили? Когда? Я не слышал ремонтных работ… Настолько крепко я спал?» – опять задумался он при спуске на первый этаж.

– Кора, – обратился он к девушке, что-то перебирающей за стойкой ресепшена, – там вчера ступенька скрипела, ее починили?

– Да, еще вчера ночью, – улыбнулась она ему, – спасибо за беспокойство.

– Хорошо, я было хотел сообщить о ней, но, вижу и без меня справились, – он постарался улыбнуться в ответ.

– У нас, большинство мелких работ производится вечерними часами, – объяснила она ему, – чтобы не мешать постояльцам.

– Буду иметь ввиду.

Сареф оглянул холл хостела, люди заходили за двойные деревянные двери, из которых доносился приятный аромат свежесваренного кофе и ванильной выпечки. Незамедлительно проследовав внутрь, он попал в большое светлое помещение, с выходящими на улицу витражными окнами, через которые разливалось утреннее солнце. Многочисленные постояльцы выбирали завтрак у витрины, ограждающей обеденную зону от кухонной, и рассаживались за сервированные, накрытые коричневой скатертью, с треугольной символикой, столы. Выбрав себе омлет и чашку эспрессо, Сареф прошел к кассе.

– Доброе утро, в гильдии состоите? – спросил белокурый парнишка лет семнадцати за механическим кассовым аппаратом в замасленной белой рубашке.

– Нет, нет еще не состою, – произнес Сареф.

– Тогда с Вас пять МНП.

Сареф выложил из кармана монету соответствующего размера, с изображением арабской цифры пять и проследовал к одному из свободных столиков. Усевшись поудобнее лицом к улице, он стал жадно поглощать завтрак. «Как же сильно я проголодался, так и в обморок можно упасть, если не есть по несколько суток», – стал размышлять он. Наблюдая группы людей за окном, идущих по своим мирским делам, Сареф продолжал думать. «День двадцать пять, завтрак пять, наверное обед и ужин еще десять, итого сорок, ну даже если и пятьдесят. Такими темпами я смогу здесь прожить около полугода, это намного дольше, чем я задержусь здесь в действительности.»

– Разрешите к вам сесть? – спросила его девушка лет восемнадцати, – а то, везде занято.

– Да, конечно, тем более, я уже сейчас ухожу, – ответил Сареф.

– Ох, не торопитесь, вы мне нисколько не мешаете, – залепетала она. Ее щеки слегка покраснели под большими круглыми очками с роговой оправой.

Сареф не стал оправдываться о том, что он действительно уже позавтракал и собирался уходить. Сделав символический жест просмотра наручных часов, он встал из-за стола и отнес посуду туда, где складировали ее грязной.

Девять часов одиннадцать минут было на часах, когда он решил выйти из хостела.

– Мистер Джонс, – окликнула его Кора.

– Да? – спросил он, уже сделав шаг на улицу.

– Вы сегодня еще остаетесь? Если нет, будьте добры и сдайте ключ.

– Да, я какое-то время еще буду здесь, как решу уехать, непременно оповещу Вас об этом. И, разумеется, верну ключ.

– Благодарю за понимание, – сказала она, опуская взгляд под стойку ресепшена.

Выйдя на улицу, Сареф еще раз осознал, что в городе намного теплее, чем на многочисленных угодьях, где он бывал. Августовское солнце припекало довольно сильно, нагревая гранитную брусчатку узких улочек и бордовые черепичные крыши многочисленных домов. Находясь между зданий жилого района, ветер практически не чувствовался, и Сареф, закинув на плечо свою куртку, двинулся вперед. В толпе людей, поднимающихся в сторону площади, он прошел, стараясь не выделяться из масс. За пару метров от входной арки стал слышен громкий мужской голос, доносившейся с центральной площади Примума.

– Все про гильдии, я расскажу и подскажу! – Вещал мужчина.