Последний шакальчик

– Я не полицейский, – с готовностью предложил Хохлов.

Айно задумалась, однако ружье не шевельнулось.

– Что вы сделаете, если я вас не застрелю?

– Понятия не имею, – удивленно отозвался Хохлов. – Ты что планируешь делать, Раф?

– Я? – переспросил террорист. – Ну, я бы мог убить тебя голыми руками. – Он поднял пухлые, с ямочками ладошки в позу карате.

– Ну да, очень тебе это поможет против вертолета с озлобленной финской группой уничтожения, – отозвался Старлитц.

Раф расправил плечи:

– Как бы мне хотелось с оружием в руках защищать эту землю и погибнуть на ней! Насмерть сразиться с финскими угнетателями! Однако, к несчастью, у меня нет арсенала.

– Спасайся, Раф, – сказала Айно.

– Что ты такое говоришь, дорогая? – спросил Раф.

– Беги, Раффи. Спасай вою жизнь. Я останусь здесь с твоими дурацкими шлюхами и твоими пьяными голыми неудачниками, а когда появятся полицаи, вот тут я их постреляю.

– Не слишком мудрый ход, если собираешься выжить, – сказал ей Старлитц.

– Почему я должна бежать, как вы? Мне что, позволить моей революции рухнуть от первого же толчка властей? Даже без толики сопротивления? Это мое священное дело!

– Послушай, ты всего лишь одинокая маленькая девочка, – взялся увещевать ее Старлитц.

– Ну и что? Они переловят всех этих глупых шлюх, мужчин и женщин, пока те будут валяться в пьяном ступоре. Полицаи наденут на них наручники, тем все и кончится. Но не на меня. Я буду сражаться. Я буду стрелять.

Может, меня убьют, может, меня схватят живьем. Тогда мне просто придется жить в маленьком каменном домике. Совсем одной. Долгое, долгое время. Но я этого не боюсь! У меня есть мои убеждения. Я была права! Я не боюсь.

– Знаете, – весело сказал Хохлов, – если мы возьмем моторку, через три часа мы можем быть уже у побережья Дании.

Водяная пыль летела им в лицо, и Аландские острова таяли вдали.

– Надеюсь, в Дании нам не слишком часто придется проходить через паспортный контроль, – озабоченно сказал Хохлов.

– Паспорта не проблема, – отозвался Раф. – Не для меня. И не для моих друзей.

– Куда мы направляемся? – спросил Хохлов.

– Ну, возможно, затея с аландским оффшорным банком была несколько преждевременна, – раздумчиво произнес Раф. – Я провидец. Я всегда на двадцать лет опережаю время – но сейчас, возможно, всего на двадцать минут. – Раф вздохнул. – Чудесная девушка эта Айно! Она так мне напомнила… ну, столько было чудесных девушек… Но мне следует пожертвовать моей привычкой ударяться в поэтические мечты! В этот трагический момент мы должны перегруппироваться, мы должны обеими ногами твердо стоять на земле. Ты со мной согласен, Хохлов? Нам следует отправиться в единственное место действия в Европе, которое гарантирует прибыть.

– В бывшую Югославию? – с готовностью спросил Хохлов. – Говорят, из Белграда можно бесплатно позвонить по телефону куда угодно во всем мире. Используя валюту, которой больше и не существует-то вовсе!

– Там очевидный потенциал, – продолжал Раф. – Разумеется, это требует дельцов, умеющих приземляться на ноги и сухими выходить из воды. Людей действия. Лучших на своей стезе.

– Босния-Герцеговина, – выдохнул Хохлов, поднимая раскрасневшееся лицо к новому, без устали поднимающемуся солнцу. – Новый фронтир! Что скажешь, Старлитц?

– Думаю, я какое-то время просто пооколачиваюсь тут и там, – отозвался тот и зажал себе нос большим и указательным пальцами.

Внезапно и без дальнейших слов он перевалился спиной за борт в темную воду Балтики. Через несколько кратких мгновений он уже исчез из виду.

notes

1

Да здравствует цифровая революция! (исп.)

2

«Auld Lang Syne» – песня, которой по традиции заканчивается встреча друзей, собрание и т.п. (прим. пер.)