Письмо от русалки

– Да, но… – начал было радиожурналист, но потом снова закрыл рот. Он нажал на кнопочку на своей аппаратуре. – А не могли бы мы устроить небольшое интервью после…

– Вон! – строго произнесла Гуннель, и Кристиан невольно улыбнулся.

– Спасибо, – сказал он, когда журналист удалился.

– А чего он хотел? Он так на тебя наседал.

Облегчение по поводу того, что он отделался от журналиста, оказалось мимолетным. Кристиан сглотнул и произнес:

– Он сказал, что мое имя фигурирует сегодня на рекламных щитах «ГП». Я получил несколько писем с угрозами, и, по всей видимости, СМИ докопались до этого.

– Ой-ой! – воскликнула Гуннель, с тревогой глядя на него. – Хочешь, я пойду и куплю газету, чтобы ты знал, что там пишут?

– Ты могла бы оказать мне такую любезность? – проговорил он, чувствуя, как учащенно бьется сердце.

– Да-да, сейчас схожу, – сказала она, похлопала его по плечу и ушла.

Некоторое время Кристиан сидел неподвижно, глядя в одну точку. Затем снова взял ручку и стал ставить свой автограф на книгах, как его попросила Гуннель. Через несколько минут он почувствовал, что ему нужно выйти в туалет. К столу по-прежнему мало кто подходил, так что он без проблем мог отлучиться.

Кристиан прошел через зал в заднее помещение магазина и всего несколько минут спустя вернулся на свое место. Гуннель еще не пришла, и он постарался мысленно подготовиться к тому, что увидит в газете.

Кристиан снова взял ручку, но тут взгляд его остановился на стопке книг, которые ему предстояло подписывать. Разве так он их оставил? Что-то изменилось за то время, пока он отходил в туалет, и первая его мысль была, что кто-то воспользовался случаем и стащил одну из книг. Однако стопка вроде бы не уменьшилась, поэтому он решил, что ему показалось, и открыл верхнюю книгу, чтобы написать несколько теплых слов будущему читателю.

На странице под обложкой чернела надпись. И почерк был ему слишком хорошо знаком. Она уже побывала тут.

Гуннель подошла и протянула ему свежий номер «ГП» – он увидел свою фотографию на первой странице и понял, что это значит. Прошлое настигает его. Она никогда не отступит.

* * *

– Бог ты мой, ты хоть представляешь себе, сколько денег спустила, когда последний раз ездила в Гётеборг? – воскликнул Эрик, сидевший с распечаткой расходов по кредитной карте в руках.

– Да, думаю, тысяч десять, – ответила Луиза, преспокойно продолжая красить ногти.

– Десять тысяч! Как можно выкинуть десять тысяч за один поход по магазинам? – продолжал Эрик и, помахав в воздухе листком, швырнул его перед собой на кухонный стол.

– А возьми я еще ту сумочку, которая мне так приглянулась, получилось бы около тридцати, – добавила она, с удовлетворением разглядывая розовый цвет своих ногтей.

– Да ты просто сошла с ума, черт подери! – прорычал Эрик. Он снова схватил счет и уставился на него, словно мог усилием воли изменить итоговую сумму.

– А что, мы не можем себе этого позволить? – спросила жена, глядя на него с чуть заметной улыбкой.

– Речь не о том, что мы можем, а чего не можем себе позволить. Речь идет о том, что я вкалываю с утра до ночи, зарабатывая деньги, а ты спускаешь их на всякие глупости.

– Ну да, мне же совершенно нечем заняться, – ответила Луиза и встала, размахивая руками, чтобы лак поскорее высох. – Сижу вот тут, конфеты кушаю да сериалы смотрю. И девочек наверняка ты вырастил, я ведь тут совершенно ни при чем, правда? Ты менял подгузники, кормил, убирал, поддерживал в доме порядок. Разве не так?

Она прошла мимо, даже не взглянув на него.

Такого рода дискуссии они уже вели и до этого не менее тысячи раз. И знали, что это повторится еще тысячу раз, если не произойдет никаких неожиданных изменений. Они вели себя словно два давних партнера по танцу, где каждый прекрасно знал свою партию и элегантно исполнял ее.

– Вот одна из моих самых удачных покупок в Гётеборге. Правда, симпатичная? – Она взяла кожаную куртку, висевшую на вешалке в холле. – У них была распродажа, она обошлась мне всего в четыре тысячи.

Подержав куртку перед собой, жена повесила ее на место и стала подниматься вверх по лестнице.

Похоже, и в этом поединке никто не окажется победителем. Противники были равны по силе, и все их схватки за долгие годы совместной жизни всегда кончались вничью. Как ни грустно, пожалуй, было бы даже лучше, если бы один из них оказался слабее – тогда их несчастливый союз мог бы закончиться.

– В следующий раз я заморожу твою карту! – крикнул он ей вслед. Девочки ушли к подружке, так что не было причин говорить вполголоса.

– Пока ты тратишь деньги на своих любовниц, мою карту не тронь! Ты думаешь, только ты умеешь читать распечатки к банковским картам?

Эрик выругался. Он понимал, что надо изменить адрес, чтобы распечатки приходили на его офис. Нельзя было отрицать, что он щедро одаривал тех, кому выпадала честь принимать его в своей постели. Снова выругавшись, он засунул ноги в ботинки. Эрик понимал, что в этом раунде победителем вышла Луиза и что она тоже прекрасно это понимает.

– Я съезжу за газетой! – крикнул он и захлопнул за собой входную дверь.

Гравий полетел во все стороны, когда Эрик рванул с места на своем «BMW». Пульс нормализовался только тогда, когда он подъехал к городку. Если бы у него в свое время хватило ума подписать брачный контракт! Тогда Луиза давно уже стала бы лишь воспоминанием. Но в те времена оба они были нищими студентами, а когда он завел разговор об этом пару лет назад, Луиза откровенно рассмеялась ему в лицо. Но теперь он категорически не желал отдавать ей половину того, что было создано упорным трудом за столькие годы. Ни за что! Он стукнул кулаком по рулю, однако взял себя в руки, въезжая на парковку перед универсамом.

Закупки всегда были делом Луизы, так что он быстро миновал полки с продуктами. На некоторое время он задержался перед отделом сладостей, но решил воздержаться. Направившись к стойке с газетами, стоявшей у кассы, вдруг замер на ходу. Черные буквы на рекламном щите выкрикивали: «Новая звезда на литературном небосклоне Кристиан Тюдель живет под страхом смерти!» Ниже красовалась приписка более мелким шрифтом: «Получив на торжественном приеме письмо с угрозами, начинающий писатель упал в обморок».

Усилием воли Эрик заставил себя подойти. Ему казалось, что он ступает по пояс в воде. Взяв в руки свежий номер «ГП», он дрожащими руками перелистал его, ища нужную страницу. Прочитав статью, кинулся к выходу. Откуда-то издалека до него донесся голос кассирши, окликавшей его – он не заплатил за газету. Но Эрик бежал, не останавливаясь. Ему во что бы то ни стало надо было быть дома.

* * *

– Как, черт подери, журналисты пронюхали обо всей этой истории?

Патрик с Майей только что вернулись из магазина. Вынимая продукты и складывая их в холодильник, Патрик швырнул на стол свежий номер «ГП». Майя вскарабкалась на один из стульев и радостно помогала вынимать продукты из пакета.

– Ох… – вырвалось у Эрики.

Патрик замер. Он слишком хорошо знал свою жену и понимал все с полуслова.

– Что ты натворила, Эрика? – воскликнул он, застыв с коробкой маргарина в руке, и посмотрел прямо в глаза жене.

– Боюсь, утечка информации произошла по моей вине.

– Каким образом? С кем ты разговаривала?

Даже Майя почувствовала, как накалилась атмосфера в кухне – замерев на месте, она не сводила глаз с мамы. Эрика сглотнула и собралась с духом.

– С Габи.

– С Габи?! – Патрик буквально поперхнулся. – Ты рассказала Габи? Можно было с таким же успехом позвонить прямо в «ГП»!

– Я не подумала…

– Да уж, можно с уверенностью сказать, что ты не подумала. А что думает по этому поводу сам Кристиан? – спросил Патрик, указывая на броские заголовки.

– Не знаю, – пробормотала Эрика. Все ее внутренности сжались в холодный ком при мысли о том, как отреагирует Кристиан.

– Как полицейский, могу сказать, что это худший из всех вариантов. Внимание СМИ может подстегнуть не только того, кто написал письма, но и спровоцировать других начать писать угрозы.