Сестра – это навсегда

Когда старшая сестра появляется в комнате, Юлька уже сидит на стуле, склонившись над столешницей. Её ноги болтаются, не доставая до пола. На лице у девочки очень серьёзное выражение, в правой руке – авторучка, а прямо перед – раскрытая тетрадь и учебник. Юлия пытается сделать вид, что начинает что-то писать, но, как назло, не может быстро сообразить, с чего начинается домашняя работа.

– Долго ещё копаться будешь? – недовольно спрашивает Лера, заглядывая из-за Юлькиной спины.

Юля не отвечает, а пытается прикрыть ладошкой часть тетрадного листа.

– Мне по делам идти надо, некогда с тобой копаться.

– Скоро, – бурчит Юлька.

– Что «скоро»? – Валерия безжалостно отстраняет прикрывающую пустоту руку. – Опять ничего не сделала?!

– Я не знаю, как делать…

– Ты совсем, что ли? Что тут не знать? – Лера демонстративно читает вслух задание, которое и в самом деле пустячное.

У Юли от обиды, что она так глупо «подставилась», перекашивается лицо и начинает подрагивать подбородок – вот-вот хлынут слёзы.

– Как ты мне надоела, – вздыхает старшая. – Всё маме расскажу…

Юлька громко, с надрывом всхлипывает, на тетрадный лист капает одна-единственная слезинка.

– Не реви, – приказывает Лера. – Через десять минут чтобы всё готово было. Приду, проверю.

«Им легко говорить, – думает Юлия, когда через полчаса задание сделано. – Они большие все. А я маленькая. Скорее бы папка приехал. Как он меня поднимает вверх и бросает – ух-х-х! – аж в ушах свистит. Но это если добрый. А то мамка на него заругается, он лоб наморщит и молчит. Тогда меня не подбрасывает. Никого не подбрасывает. Мамка, когда сильно злая, говорит, что моя болезнь внутри из-за папки. Как-то он мне её передал, что ли, нечаянно. Я не хочу болеть. И в больнице не хочу лежать, там пахнет нехорошо и сыро, как на болоте. И уколы ставят. Мамка говорит, что если я буду хорошо учиться и себя вести, то не буду болеть. Но пока ещё не очень проходит. Болит внутри иногда сильно.

А ещё мамка сказала, что купит мне платье скоро. С васильками!

Хорошо бы, а то мне вся одежда достаётся от Валерии, которая, когда маленькая, как я была, это всё носила. А я не хочу.

Эх, построить бы шалаш прямо тут, в комнате, чтобы Ванька не мешал. Я бы там рисовала рисунки и жила бы сама. Всё равно никому я не нужна. Им все вещи и игрушки покупают, а мне – нет».

Юлька подошла к окошку, отодвинула занавеску и прижалась лбом к стеклу. По двору бегали куры, а за изгородью проглядывалась часть примыкающей к дому пыльной дороги. На противоположной стороне с длинным прутом в руке стоял Мишка – сосед, ровесник Юлии. Рядом с ним топталась его младшая сестрица.

– Леру-у-ся! – крикнула Юлька, отлепляясь от окна. – Можно я гуля-я-ять!

– Холодно на улице! – глухо отозвалась старшая из своей комнаты.

– А я одену-усь! В кофту!

– Ну одевайся.

Через пять минут безуспешных поисков Юля нарисовалась на пороге комнаты Леры.

– Помоги мне кофту найти, – попросила она.

– Ты какую-нибудь вещь можешь не потерять? – поинтересовалась Валерия недовольно. – Возьми старую Ванькину, она ему мала, в ящике сверху лежит.

Юлька кивнула и убежала, но через несколько секунд снова раздался её рёв:

– А-а-а-а-а, Леру-у-уся! Она не застёгивается! У неё пуговицы на другой стороне!

Когда же с горем пополам старшая помогла Юле одеться и проводила в сенцы, входная дверь распахнулась и в дом энергично вошла Нина Петровна.

Девочки глянули на мать встревоженно – обычно с фермы она возвращалась много позже.

– Так, – сообщила Нина Петровна, вешая плащ, – я только что из района, нам всё подтвердили. Мы уезжаем в Германию.

– А папа? – Лера от растерянности ляпнула первое, что пришло на ум.

– Папа никуда не денется, не волнуйтесь, поедет как миленький.

– Но… – начала Валерия и осеклась.

А Юлька, напротив, обрадовалась. Не зря она недавно хотела с инопланетянином улететь. Вот теперь и полетят!

– А когда? – спросила старшая, хватаясь за соломинку.

– Сказали, от трёх до пяти месяцев, – пояснила мама. – Так что готовьтесь!

– Я же школу не успею закончить.

– Там доучишься.

– Но я же… – У Леры встал в горле ком, она покраснела, кровь ударила в виски.

«Как же так? – беспорядочно толклись мысли. – А Максим? А физрук? А учёба в институте?!»

– Ничего, перетопчешься, – добавила Нина Петровна, недовольно наблюдая за реакцией старшей дочери. – Своего голоса у тебя пока ещё нет, восемнадцать исполнится, тогда и будешь кочевряжиться.

Лера вспыхнула от обидных слов, резко развернулась и демонстративно направилась в свою комнату.

А Юлька, глядя на маму снизу вверх тихо, еле слышно прошептала:

– Тогда там, в Хермани, шалаш и построю…

ГЛАВА 2

в которой семья переезжает-таки в другую страну, а потом наши героини осуществляют неожиданный прыжок во времени и пространстве.

«Что я тут буду делать?» – Лера смотрела в окно с третьего этажа небольшой квартирки, что им временно предоставили в лагере переселенцев.

Дворик перед домом выглядел по-весеннему серо и тускло. На небо наползли хмурые тучи, порывистый ветер швырялся иногда мелким дождём.

«У меня тут совсем никого нет, – продолжала горевать Валерия. – Чужая страна, чужие нравы. Я даже языка не знаю! Как буду с людьми разговаривать? Жестами?»

«Забудь про прошлое! Всё! – так сказала мать, заметив подавленное состояние старшей дочери в первые дни после переезда. – Просто переверни эту страницу!»

Легко сказать! Переверни.